Уильям Энгдаль - Невидимая рука… банков

В 1927 году Лассуэлл написал обширное исследование, книгу «Пропагандистские техники в Мировой войне», детально анализируя работу Крила, Липпмана и Бернейса. Он разделял их убеждение, что при демократии не стоит верить, что население будет действовать так, как желала бы элита. Эмоциями населения нужно манипулировать, чтобы оно действовало, как нужно.

После войны Эдвард Бернейс подтвердил, что его коллеги придумывали предполагаемые зверства, чтобы спровоцировать общественное возмущение против немцев. Некоторые из жестоких историй, которые циркулировали в течение войны, например история о ведре, наполненном глазными яблоками, или о семилетнем мальчике, который сопротивлялся немецким солдатам с деревянным пистолетом, были на самом деле адаптированы из описаний вымышленных злодеяний, использованных в прошлых конфликтах.

В своей работе о пропаганде военного времени Лассуэлл заявил, что истории о зверствах всегда будут популярны не только потому, что аудитория может выразить праведное негодование по отношению к врагу, но также и потому, что она в определенной степени себя отождествляет и с теми, кто совершает преступления. Он пишет: «Молодая женщина, изнасилованная врагом, доставляет тайное удовлетворение армии неявных насильников по ту сторону барьера» [63].

Таков был развращенный взгляд на человеческую природу, разделяемый и пропагандируемый Фрейдом, Бернейсом, всей Мэдисон-авеню, военными спекулянтами, вашингтонским Комитетом общественной информации и кругом Моргана на Уолл-стрит.

Чтобы сделать пропагандистский эффект полным, правительственный Комитет общественной информации ввел массовую замену вошедших в обиход немецких слов, например словосочетание «либерти стейк» пришло на смену слову «гамбургер», что напоминает известное переименование времен бушевской администрации картошки по-французски в «картофель свободы» из-за яростной оппозиции Франции началу боевых действий в Ираке. Квашеная капуста «зауэркраут» стала подобно гамбургеру «свободной капустой», а широко известный «немецкий молочно-шоколадный напиток» стал «голландским». Мирные и патриотичные американские выходцы из Германии в разных уголках страны жили в страхе перед нападением на них толпы или организованных банд только за то, что они этнические немцы.

Обложка книги Лассуэла «Пропагандистские техники в Мировой войне»

Экстраординарные техники массовой манипуляции сознанием в ходе Первой мировой войны сильно поспособствовали трансформации Америки в демократию «только для вида», управляемую плутократической элитой в своих собственных интересах.

В 1928 году Бернейс опубликовал удивительно откровенную статью, озаглавленную без затей «Пропаганда». В ней он провозгласил: «Конечно, именно поразительный успех пропаганды в течение войны открыл глаза некоторым образованным людям… на возможности управлять общественным сознанием… Американское правительство разрабатывало новые техники… Манипуляторы патриотического настроя используют ментальные клише и эмоциональные особенности публики, чтобы вызывать массовые реакции против предполагаемых злодеяний, террора и тирании врага. Вполне естественно, что после окончания войны эти образованные люди могут задаться вопросом, возможно ли применять сходные техники, чтобы решать проблемы мирного времени» [64].

Это все тоже оказалось возможно.

Бернейс приступил к созданию новой профессии, которую назвал «отношения с общественностью». В книге, которую он редактировал после Второй мировой войны, Бернейс упоминает свою работу как «рукотворное конструирование согласия» [65]. Творением рук Бернейса стали рекламное дело Мэдисон-авеню и изощренные техники создания неосознанного и навязчивого желания купить конкретный продукт, включая сигареты, дорогую женскую обувь, косметику, автомобили и вообще все, что клиент пожелает продать, даже политических деятелей. Он удостоился титула «отец интерпретаций», став автором техники манипуляций реальностью с определенной целью продать неважно что: политические решения или слоновую кость [66].

С исключительной пропагандистской машиной Комитета общественной информации администрации Вильсона, разжигающей военную истерию среди американцев, Дж. Пирпонт Морган и его друзья из финансовых кругов Уолл-стрит резко расширили объемы своего прибыльного бизнеса. Уолл-стрит и связанная с Морганом промышленность поставляли частное финансирование, военную технику и боеприпасы Британии, Франции и Италии. Их операции теперь были гарантированы правительством США и практически безграничными возможностями вновь созданной Федеральной резервной системой банков, чтобы застраховать те непомерные риски, на которые шли Морган и частные банкиры Денежного треста.

После пяти мрачных лет войны человеческие потери и разрушения были неизмеримы. Официальные статистические данные правительства показали, что число смертей в «войне, которая положит конец всем войнам» (прямых или косвенных безвозвратных потерь) составило в целом от 16 до 20 миллионов, в том числе свыше 7 миллионов военнослужащих и более 10 миллионов погибших среди гражданского населения.

Главнокомандующего американских экспедиционных сил в Европе генерала Джона Першинга с восторгом встречали в Нью-Йорке торжественным конфетти-парадом, подобно тому, как встречали когда-то императора Цезаря, возвращавшегося из победоносного похода с богатой добычей из завоеванных государств [67].

Но в данном случае добро павших стран Европы досталась не генералам, а Дому Моргана и инвестиционным банкирам Уолл-стрит. Морган и Уолл-стрит держали под жестким контролем покупку и продажу «Облигаций свободы» и других долговых обязательств, выпущенных новой ФРС, весь механизм, с помощью которого правительство финансировало свое участие в Первой мировой войне.

Стоимость войны в денежном выражении для всех сторон, вовлеченных в конфликт, достигла ошеломляющих 186 миллиардов долларов США. Из них Германия вложила около 39 миллиардов против 123 миллиардов, вложенных США и союзными державами. Одним только США война стоила колоссальную сумму в 22 миллиарда за два года активных военных действий [68].

На момент подписания Версальского договора 28 июня 1919 года Британская империя (включая Индию, Канаду и Содружество наций) вложила в ведение войны против Германии и ее союзников из центральноевропейских государств 11 миллиардов фунтов стерлингов, или 54 миллиарда долларов США. Если равномерно распределить эту сумму на шесть финансовых лет с 31 марта 1914 до 31 марта 1920 года, то фактические расходы британского правительства превысили совокупные расходы за предыдущие 225 лет до 1914 года.