Уильям Энгдаль - Невидимая рука… банков

Когда, поддерживаемый США, шах Ирана после свержения Моссадыка вернулся к власти и установил жестокую диктатуру, контроль над нефтью Ирана из рук British Petroleum перешел компаниям Standard Oil Рокфеллера [146].

Вскоре после этого ЦРУ Аллена Даллеса предприняло решительные действия, чтобы свергнуть в 1954 году демократически избранное правительство президента Хакобо Арбенса в Гватемале, утверждая, что оно несло угрозу американскому бизнесу и «было под влиянием коммунистов». На самом деле «бизнесом» был Рокфеллер и связанная с Даллесом United Fruit Company. Арбенс был националистом, пытавшимся провести умеренную земельную реформу, чтобы дать крестьянам землю за счет крупных иностранных банановых плантаций.

Аллен Даллас, американский дипломат и разведчик

Во время Второй мировой войны, в 1944 году, народ Гватемалы сверг репрессивного правого диктатора Хорхе Убико, и страна провела свои первые в истории настоящие выборы, выбрав президентом доктора Хуана Хосе Аревало Бермехо. Была принята новая Конституция, основанная на американской. Аревало был педагогом, который построил в Гватемале более чем шесть тысяч школ и придавал особое значение образованию и здравоохранению.

На тот момент Гватемала была во власти сверхбогатых землевладельцев, которые составляли только чуть более двух процентов населения и владели более чем 70 процентами земли. Влиятельнейшим землевладельцем была американская United Fruit Company. 90 процентов, главным образом индейского населения, было вынуждено влачить мрачное существование только на 10 процентах земли страны, в то время как большая часть земель, принадлежавшая крупным латифундистам, простаивала.

В 1951 году на вторых свободных выборах Аревало сменил Хакобо Арбенс, который продолжил реформаторский процесс Аревало. Арбенс предложил перераспределить часть неиспользованной земли и сделать ее доступной безземельному индейскому большинству для ведения сельского хозяйства. Крупнейшим держателем неиспользованной земли в Гватемале была United Fruit Company, владевшая невероятными 42 процентами всей земли в стране, и приблизительно 95 процентов из них стояли неиспользованными практически без выплат каких-либо налогов Гватемале.

Реагируя на угрозу национализации, United Fruit Company мобилизовала своих друзей в правительстве Эйзенхауэра и не в последнюю очередь братьев Даллесов. Аллен Даллес был главой ЦРУ и братом госсекретаря Джона Фостера. Оба брата Даллеса начали черную пропагандистскую кампанию, ложно утверждавшую, что при правлении Арбенса Гватемала стала «советским сателлитом» [147].

Связи между United Fruit Company и братьями Даллеса брали начало в тех временах, когда старая юридическая фирма Джона Фостера Даллеса «Салливан и Кромвель» представляла интересы компании. Аллен Даллес заседал в Совете попечителей United Fruit Company. Эд Уитман, главный сотрудник отдела связей с общественностью компании, был мужем личного секретаря президента Эйзенхауэра Энн Уитман.

В пропагандистском порыве, который составил достойную конкуренцию усилиям Вудро Вильсона в Первую мировую войну, Эд Уитман снял фильм «Почему Кремль ненавидит бананы», изображавший United Fruit Company борцом передней линии фронта в холодной войне. Фильм об успехе фирмы, якобы с боем отбившей свои земли у зла международного коммунизма, был позже описан неким чиновником компании, как «диснеевская версия эпизода». United Fruit Company оплачивала все расходы американских журналистов на поездки в Гватемалу с целью изучить кризис со стороны компании, и скоро ведущая национальная пресса, включая The New York Times, взахлеб живописала «коммунистическую версию» гватемальских событий, которой щедро кормила их United Fruit Company Уитмана [148].

В 1954 году ЦРУ США Даллеса организовало переворот под кодовым названием «Операция PBSUCCESS». Для этого понадобилось вторжение 150 человек под командованием Кастильо Армаса, которого Вашингтон и посадил, как «своего» диктатора. United Fruit Company никто не трогал. Пропагандистское правдоподобие холодной войны значительно возросло [149].

Даже внутри страны группа Рокфеллера поворачивала климат холодной войны к своему решительному преимуществу. Крупнейшей программой государственных инвестиций президента Эйзенхауэра стал Национальный закон о военных автомагистралях и автомагистралях между штатами (Публичный закон 84-627). Он вступил в силу 29 июня 1956 года. Конгресс выделил 25 миллиардов долларов на строительство 66 тысяч километров автомагистралей между штатами на период в двадцать лет. К тому моменту это был крупнейший в американской истории государственный проект. Национальная дорожная инфраструктура положила начало послевоенной эпохе автомобильного и грузового транспорта. General Motors из Детройта и компании Standard Oil Рокфеллеров стали основными бенефициарами.

Национальной железнодорожной инфраструктурой сознательно пренебрегали в пользу транспортировки на грузовом и пассажирском транспорте. Одновременно американскую общественность уверяли, что все делается в ее интересах, поскольку эти автомагистрали должны ускорить эвакуацию из городов в случае советского ядерного удара. Как заявил министр обороны Эйзенхауэра и бывший председатель General Motors Чарльз Уилсон в известном замечании 1955 года: «Что хорошо для General Motors, хорошо и для Америки».

Однако к 1957 году, несмотря на, или, точнее, из-за создания американского государства национальной безопасности и холодной войны, начинали проявляться основные линии разлома в послевоенной американской долларовой системе Бреттон-Вуда. Американская экономика вошла в серьезную рецессию. Экономические системы Западной Европы набирали обороты, особенно Федеративная Республика Германия, которая восстановила свою промышленность с самой современной технологией для сталелитейного и других секторов.

Американские корпорации, со своей стороны, на фоне сильного доллара в Европе, Латинской Америке, Африке и во всем мире пренебрегали собственной внутренней промышленной инфраструктурой в пользу покупки компаний «под ключ». Когда-то всемогущие американские золотые резервы ФРС (которые были крупнейшими в мире всего лишь за десять лет до того) медленно истощались, поскольку иностранные центральные банки обменивали на золото долларовые излишки торговых балансов, чтобы пополнять свои собственные золотые запасы.