Генри Олди - Четыре всадника Апокалипсиса. Кризис фантастического книгоиздания

Так вот, пират-издатель активно помог кризису со своей стороны. Чем именно? Он забрал себе все переиздания. Какой смысл переиздавать книгу на бумаге (и даже на платном легальном интернет-ресурсе), если она и так лежит в Сети?! А главное, пират-издатель внедрил в сознание нескольких поколений чёткую мысль: «Интеллектуальная собственность ничего не стоит, и это хорошо весьма». Фильм, книга, спектакль, музыкальный альбом — интеллектуальная собственность для потребителя должна быть дармовой. Читательская аудитория это с удовольствием восприняла. Да, сейчас идёт частичное перевоспитание, но с большим скрипом. Когда клиент пиратского сайта говорит, что «законники» перекрывают ему тягу к знаниям, — так, извините, он не Куприна с Чеховым читает и не Гессе с Бёллем и Ремарком. Он хочет новинок Перумова, Лукьяненко, Круза и Панова, а Гессе у него — марка пива. Ну, перепутал с Gösser, бывает.

Кстати, кто постарше, тот помнит: в 1990-е было полным-полно нелегальных бумажных издателей. Их тоже называли пиратами! И тогда уже бытовало мнение, что с ними ничего сделать нельзя. Всё новое — хорошо забытое старое.

Всё, пора переходить ко второму всаднику. Плечом к плечу с издателями на ниве взращивания фантастического апокалипсиса трудился книготорговец. Быстрые деньги? Вот ему-то на голову каждый год и выливалось полторы тысячи новинок! И торговец должен был что-то делать с этими книгами, потому что быстро обернуть товар без него невозможно. В итоге он захлебнулся в новинках. Продавцы перестали ориентироваться в товаре, утратили возможность дать покупателю консультацию. А как её давать?! Продавец что, должен в день читать по пять книг? Он и пять аннотаций не успевает, тем более что аннотации похожи друг на друга как братья-близнецы: по руинам постапокалипсиса ступает сталкер-зомби, в прошлом выпускница магической академии…

Книготорговец начал активно сокращать срок жизни отдельно взятой новинки. Их было слишком много. Жизнь новинки в магазине — это правильные выкладки. Читатель, заходя в магазин, должен сразу видеть именно эту книгу. И торговец начал выставлять вперёд, рекомендовать и продвигать новинку сперва в течение месяца, потом двух недель, недели и, наконец, трёх дней. А в регионы новинка вообще не успевала приехать — львиную долю тиража распродавали в Москве и отчасти в Санкт-Петербурге. Повторяем: тиражи фантастики стали реализовываться в нескольких крупных мегаполисах и перестали доезжать до провинции.

На Западе до сих пор считается, что книга успешно продалась, если тираж разошёлся за два года. В этом случае у автора — даже ранее неизвестного — можно брать следующую книгу. У нас же писатель выяснил, что если в течение первых трёх дней — а лучше ещё до выхода, предзаказами из прайса — половина его тиража не раскуплена (не отбита себестоимость производства), то его больше издавать не будут или сократят стартовый тираж. Опять же, для создания такого вала новинок понадобились авторы особого склада, способные выдавать от шести до девяти-десяти книг в год. Посмотрите номинации премий за этот период и сами убедитесь.

Торговец начал продавать не имена, но серии. Ему, торговцу, стало без надобности знать творчество писателя или содержание отдельной книги: вот вам S.T.A.L.K.E.R., вот «Метро», вот «Фантбоевик»… А в искусстве произошло самое страшное, что может случиться с творчеством, — унификация.

И наконец, не успевая продавать новинки в достаточном количестве, торговец решил повысить цену.

К примеру, в интернет-магазине OZON наша новая книга, вышедшая в конце 2016 года, стоит 263 рубля (минус скидки). В ТДК «Москва» на Тверской эта же книга стоит в интернет-магазине 324 рубля, а просто в магазине, куда заходят с улицы, — 360 рублей. В интернет-магазинах Украины она же стоит 150–170 гривен (370–420 рублей), а в киевском магазине возле Крещатика — 234 гривны (580 рублей).

Торговец отлично понимает, что пятьсот больше, чем двести семьдесят. Он объясняет цену кучей объективных факторов: ну, вы же понимаете, что я беру не напрямую, что есть крупный оптовик, а у него есть представитель, средний оптовик, и мне нужно платить аренду за магазин, электричество и канализацию, у меня семья и дети, мне нужно платить налоги, мне нужно давать откаты… В итоге откаты, налоги, аренду оплачивает читатель.

Вы спросите: но как же иначе? Рассказываем: у немцев, поляков и французов, в Англии и Штатах цены на книги во многих случаях напечатаны прямо на обложке. Берём свои переводы с полочки, проверяем — есть цена. Она определена заранее, и из неё торговец может забрать себе от 25 до 35 процентов в разных странах. Остальное уходит издателю — он тоже, знаете ли, платит налоги и гонорары. Итак, у капиталистов цена фиксированная. Крутись, торговец! Хочешь заработать? Уменьшай складские издержки, улучшай логистику, покупай напрямую у издателя, а не у посредника. Сможешь сократить расходы и повысить прибыль — молодец.

Впрочем, это у буржуинов. У нас же торговая наценка в сравнении с издательской отпускной ценой до 300 % доходит! Почему? Торговец не успевает оборачивать книгу с той скоростью, с какой нужно издателю. А если книга в два раза дороже, то, продав одну книгу, он как бы обернул уже две. Торговец вынужден это делать, у него нет выбора.

Экстенсивный путь развития как для издателя, так и для торговца.

При такой скорости оборота и при такой ситуации с торговыми ценами издатель вынужден делать книги всё дешевле. Экономить на редакторе и корректоре, брать плохого, но дешёвого и быстрого художника, любить писателя, который будет сочинять девять романов в год задней левой ногой. Нам одна коллега сказала: «Разве можно ругать девушек, которые пишут романтическое фэнтези? Они же трудяги, пашут круглые сутки. Это же рабочие лошади фэнтези!» Мы сразу представили, как на этих лошадях пашут, как они крутят маслобойку: тысяча книг в год…

Издатель пытается сделать книгу дешевле, торговец — наоборот. Торговец не успевает оборачивать капитал, и он его оборачивает за счёт наценки! Формируются «ножницы», неразрешимое противоречие.

Теперь самое время перейти к третьему всаднику — читателю. Нам скажут: да, фэндом! Что значит «фэндом»? Те люди, которые посещают конвенты и фестивали, сидят на профильных сайтах. Фэндом полагает, что он банкует, диктует ситуацию, но реально фэндом — три-четыре сотни человек. И в фантастике у них разные интересы: фэнтези, НФ, киберпанк, постапокалипсис, ромфэнтези… Поэтому внутри конкретного тиража конкретной книги фэндом может обеспечить покупку ста пятидесяти экземпляров. Это что-нибудь решает для оборачиваемости тиража?!