Александр Архангельский - Человек в истории

Бабушка говорит: «Пришлось начинать всё с нуля. Корова нам помогла, мы выжили благодаря ей, из молока делали масло, творог, сыр и даже возили продавали на железнодорожную станцию Графская. А еще держали свиней, мясо тоже продавали. Хоть мы все и работали, зарплату не платили по полгода».

Трудно было привыкнуть к суровой и длинной зиме. Но самым жестоким было не привыкание к новому месту, а то, чего мои родные никак не ожидали, — их начали называть беженцами. Дедушка говорил: «Какие мы беженцы? У нас не было войны, мы просто вынужденные переселенцы». Мама говорит: «Мне казалось, что все думают, что мы какие-то бродяги безродные». Это очень сильно давило на психику, дедушка очень переживал, потом тяжело заболел и умер. Бабушка говорит, он так и не пожил здесь в хорошей, благоустроенной квартире.

Свой «новый» дом стремились благоустроить, в первое лето не успели вырыть колодец, но зато на следующее были уже с водой, папа с дядей Вовой копали его вручную, потом вставили в него бетонные кольца, для этого кран вызывали. Потом ухитрились сделать водопровод в доме, такое «инженерное сооружение» даже я помню. Для этого установили на чердаке большую бочку. Воду насосом закачивали наверх, а потом она шла по трубе на кухню и ванную комнату. Воду грели с помощью дровяного титана. Но если вдруг кто-то забудет выключить вовремя насос, вода могла перелиться через край бочки. Тогда — катастрофа, вода будет литься с потолка. Такое было несколько раз. Поэтому за насосом строго следили. Но зато в доме была вода и горячая, и холодная.

Это не шутка какая-то, действительно, тропинку, которая вела от спецхоза до деревни, через поле, люди называли «Дорогой жизни».

В 90-е годы свиноводческое хозяйство спецхоз «Вишневский» оказалось в очень серьезном кризисе. Других предприятий, где могли бы работать местные жители, не было. Как раз в ту пору свинаркой работала моя бабушка. Она рассказывала, какой это тяжелый труд. Она работала там, где выращивали молодняк. Нужно было убрать навоз за поросятами вручную, затем накормить. Корм носили ведрами. Затем каждому поросенку сделать прививку, чтобы не болели. Но из-за постоянных эпидемий поголовье уменьшалось. Зарплата поэтому была маленькой, и ту выдавали с большой задержкой. Как же люди жили в таких условиях?

Мы в 6-м классе по истории средних веков изучали натуральное хозяйство. Вот примерно такое было в нашей Малиновке. У нас было 20 свиней, корова, два телка, большое количество кур, гусей. Так было в каждом дворе. У некоторых были еще овцы, козы, а также разводили пчел.

Но почему же все-таки ту тропинку называли «дорогой жизни»? И вот что мне рассказала бабушка: «Чтобы прокормить столько скотины, нужен был корм. Его просто-напросто воровали на спецхозе и носили по узкой тропинке. Все рабочие возвращались домой не через главный вход, а через дырку в заборе. Каждый уходил с сумкой, в которую умещалось по полмешка корма. Были случаи, когда на этой тропинке дежурила милиция, некоторых штрафовали. Но люди все равно воровали, и никому даже за это не было стыдно».

Так корм носили домой и мои бабушка и папа. У бабушки до сих пор руки болят.

Летом все работают на огороде. У нас хороший чернозем, картошка урождается отменная. Раньше мы по два огорода засаживали картошкой. Сажали под лошадь, то есть лошадь, запряженная плугом, делала борозду. Помню, как мы с ведрами в руках ходим вдоль борозды и кидаем картошку на определенном расстоянии. Пропалываем тяпками вручную два раза, потом окучиваем лошадью, а в сентябре собираем урожай. Надо сказать, что когда сажаем или копаем картошку, всегда на подмогу приходят соседи. И мы тоже ходим помогать им, когда нужно. Картошку осенью у нас скупают перекупщики, или мы меняем ее на арбузы, также возим сами на станцию Графская продавать.

В 90-х годах огородов было несколько: один возле дома, где-то 30 соток, и другой — 1 га в поле, а у некоторых в поле был и третий. Кроме картошки, лука и других овощей, сеяли ячмень под сено. Летом сено косили комбайном, а некоторые вручную косой. Затем нужно было сено высушить. Для этого необходимо было его переворачивать вилами и беречь от дождя. Мой брат тоже родителям помогал сено заготавливать. Только это занятие совсем ему не нравилось, потому что все тело потом горит и чешется.

В России не как в Узбекистане: зима длинная, а лето короткое. Трудно было сразу привыкнуть моим родным к таким резким климатическим переменам. В Малиновке был один сельмаг, туда привозили продукты, но очень мало. Такие продукты как сахар, подсолнечное масло, гречку, пшено давали только своим рабочим на спецхозе в конце года, когда собирали урожай. И поэтому в магазине эти продукты не продавали. А мыло и стиральный порошок продавали только по талоном. Картошка и другие овощи у каждого селянина были свои. Где взять эти необходимые для жизни продукты людям, которые только что приехали? Только если купить у местных жителей. А на руках маленький ребенок, ему нужно было кашу варить с молоком и добавлять сахар.

В Малиновке такие добрые люди были. Например, соседка наша, бабушка моего одноклассника Стаса Котова — бабушка Нина (Нина Васильевна Котова) однажды принесла несколько килограммов сахара моей семье. Моя бабушка до сих пор ее добрым словом вспоминает. Соседка, которая жила через дорогу, тетя Тамара Акиньшина, стала продавать молоко, пока мои родные свою корову не завели. А старенькая бабушка Нюра, которая жила в самом начале нашей улице, принесла курицу.

Сразу стало понятно, что к зиме нужно готовиться заранее. Летом начинали заготавливать уголь, дрова; набивали погреб картошкой, морковью; солили огурцы, помидоры; варили варенье; собирали яблоки в саду. Такой заготовки в Узбекистане не было. Там все продукты покупали на рынке или в магазине.

«Нас многое удивило, — говорит мама, вспоминая о своих первых впечатлениях. — Очень понравилась природа, пруды, лес, чернозем. Не нужно было ежедневно поливать и удобрять, земля плодородная. Что ни посеешь, всё растет».

Но вся прелесть была только летом, а когда началась осень, задул холодный ветер и уже в октябре полетели «белые мухи», весь восторг от прекрасной природы явно поубавился.

В нашей деревне в 90-х годах ХХ века не было газа, не было водопровода, туалет на улице, перед домом огромная лужа и непролазная грязь. Мама возмущалась: живем в центре Европы, в 60 км от областного центра, а самих элементарных удобств нет. Сравнивала с Узбекистаном, который Россия вывела из отсталости. Там уже в 70-х годах каждый кишлак был с водой, газом и хорошими дорогами. Всей семье впервые в жизни пришлось купить резиновые сапоги.