Константин Лагунов - И сильно падает снег

По словам очевидца, сход не отличался сдержанностью. В воздухе висела ругань. Несмотря на крайнюю степень возбуждения крестьян, Петрову удалось доказать им бессмысленность бунта

Сход закончился в час ночи. Крестьяне сдали оружие, арестовали зачинщиков и главарей. Петров благополучно вернулся из утихомиренного Ингалинска.

Однако Тюменский губком партии и губисполком слышать не хотели о мирных путях борьбы. Партийная «головка» губернии осуждала тех, кто искал бескровный путь подавления Восстаний. Памятуя многократно повторенное Лениным: «кулак – наш враг», которого можно и нужно только давить, вешать, стрелять, недавний продотрядовец Аггеев благословлял начавшееся восстание, видя в нем неотвратимый желанный повод свести счеты с непокорным сибирским мужиком. Он не желал мириться с куркулями, призывая «рубить их до седла». Как до восстания, так и во время него губком и губисполком совершенно пренебрегали методами убеждения и «общались» с крестьянами только путем окрика, приказа, угрозы, насилия.

С 1 февраля по 10 марта 1921 года (когда восстание набирало силу, росло вширь и вглубь) губком выпустил всего две листовки тиражом 6 тысяч экземпляров. До конца марта отдел пропаганды губкома издал 12 названий листовок, тиражом 50 тысяч экземпляров. Зато 875 всевозможных директив, циркуляров и иных «руководящих указаний в письменной форме» отправил губком в низовые организации за эти два месяца.

Вслед за губкомом, уездные и волостные партийные комитеты и советы с первых дней восстания взяли крикливо-командный тон в обращении с крестьянами. Вместо того чтобы спокойно, вразумительно разъяснить, кому и зачем нужна была продразверстка, признать собственные ошибки и промахи в ее проведении, назвать конкретных виновников массовых бесчинств и беззаконий, доказать бессмысленность и пагубность начавшегося восстания, волкомы, райкомы, укомы знай себе топали ногами, стучали кулаком и грозили, стращали расправами, причем угрозы адресовались опять-таки всем крестьянам...

Приказ № 9 Ишимского уисполкома от 9 февраля 1921 года

«§ 1. Возложить ответственность за целостность и охрану железнодорожного участка Голышманово-Маслянка на волости Карасульскую, Безруковскую, Игликовскую, Боровскую, Маслянскую и Рождественскую.

...Перечисленные волости к 12 часам дня 10 февраля обязаны представить в Ишимское политбюро заложников из наиболее зажиточной части крестьянства, каковые в случае дальнейшей порчи путей будут расстреляны.

За непредоставление заложников к указанному сроку, деревни, прилегающие к линии железной дороги, будут обстреляны артиллерийским огнем...

§3. За произведение убийства коммунистов и советских работников в тех обществах, где таковые произойдут, за каждого одного расстреливать десять человек местных крестьян...

§5. ...всякое противодействие будет подавляться без всякой пощады, вплоть до уничтожения целых деревень с применением пулеметов и орудийного огня»...

Приказ № 4 Тобольского (северного) военно-революционного комитета от 20 февраля 1921 года

«...§ 2. ...Законы пролетарской революции и воля трудового народа беспощадны в минуты тяжелых испытаний...

§3. ...Немедленно осуществить на местах систему заложников для чего арестовать весь кулацкий элемент и объявить во всеобщее сведение местных граждан, что малейшее с их стороны покушение на права октябрьских завоеваний, разрушение государственных средств или сооружений, или другие преступные для Советской России цели, заложники, а так же их семьи без всякого суда и следствия расстреливаются на месте...

§ 4. Каждая пролитая капля крови коммуниста ограничивается расстрелом десяти, и за каждую коммунистическую жертву, павшую от рук преступных контрреволюционеров, последних вместе с семьями расстреливаются на местах двадцать...

Пред. Тобсеввоенревкома Протасов – Жизнев.

Члены: Волков, Сосунов».

Пожалуйста, еще раз перечитайте приказы и вдумайтесь в прочитанное. Какая дикая безголовость! Какая благодатная почва для провокаторов! Разобрал негодяй ночью рельсы, и дюжина самых крепких, самых степенных и мудрых крестьян – на распыл. Переодетый белогвардеец стреляет в спину уполномоченного, а к стенке ставят десять ни в чем не повинных крестьян! Дивно ли, что подобные приказы не гасили, раздували пламя восстания....

А сколько слепого высокомерия и хамской бравады в этих приказах. Коммунисты в этих приказах возводились в степень существ неземных, одного большевистского небожителя Ишимский уисполком оценивал в десять крестьянских душ, а Тобольский (северный) ревком в двадцать крестьянских семей, значит в сотню мужичьих душ, не считаясь ни с возрастом, ни с полом. Дивно ли после этого, что крестьяне ненавидели коммунистов, вымещая на них весь свой гнев, всю свою обиду на военный коммунизм и распроклятую разверстку.

Губернские руководители чурались откровенного, честного разговора с мужиком. В листовке о суде ревтрибунала над продработниками-мародерами и палачами Лаурисом, Крестьянниковым и прочими почему-то не сказано о смертном приговоре, вынесенном им, об отношении коммунистической партии к подобным «злоупотреблениям». Губернские власти не информировали восставших крестьян о X партийном съезде, заменившему продразверстку продналогом. Более того, в циркулярном письме Тюменского губкома РКП (б) № 41 от 30 апреля 1921 года решение X партсъезда о продналоге расценивается как «уступка мелкобуржуазным стремлениям крестьянства, замедляющая наше движение к социализму».

Нет, не хотели, не умели большевики убеждать крестьян, особенно сибирских – «самых сытых, ничего не получивших от революции». Крестьяне нужны были Ленину и К° как бездонный источник и неиссякаемый резерв живой силы для Красной Армии; как безропотные крепостные, обязанные кормить страну, поставлять сырье промышленности, хлеб – на зарубежный рынок; как поставщик даровых рабочих рук для поднимающейся тяжелой промышленности.

Чего только не понапридумывала Ленинская партия большевиков, чтоб сбить спесь с крестьянства, обуздать его вольнолюбивый норов, согнуть и поработить его навеки. По мнению вождей большевитской партии, на крестьянском поте и крови, на его рабском труде и должна была произрасти мировая революции и Всемирная Республика Советов. Уготовив российскому крестьянству роль навоза Истории, большевики в обращении с ним манипулировали только такими понятиями, как ТЮРЬМА, ССЫЛКА, КОНЦЛАГЕРЬ, КОНФИСКАЦИЯ, РАССТРЕЛ и конечно же, ЗАЛОЖНИЧЕСТВО.

Трудно представить что-либо более постыдное и гадкое, более унижающее достоинство человека, чем заложничество. Между прочим, изобретателем этой гнусной формы унижений и принуждения крестьян является «вождь и учитель мирового пролетариата» В. И. Ленин.