Виктор Шкловский - Собрание сочинений. Том 1. Революция

Выход «Воскрешения слова», как и другие устные и печатные выступления Шкл. 1914–1915 гг., послужили импульсом к организации того научного содружества, которое позднее сформировалось как ОПОЯЗ. В неопубл. главах ТФ Шкл. вспоминал: «Я выпустил, издав в типографии в доме, где я жил, мне тут верили, на 16 рублей свою первую книжку „Воскрешение слова“. <���…> С книжкой в 32 страницы цицеро я явился к Бодуэну де Куртенэ. <���…> Он сказал мне, что сам не понимает этого вопроса, и направил меня к своему ученику Льву Якубинскому. <���…> День, когда мы встретились с Львом Петровичем, был хорошим днем [662]. Мы говорили друг с другом по теории час-два в день. Лев Петрович объяснил мне разницу между поэтическими и прозаическими функциями языка. <���…> Стало нас двое» (44). Во второй половине 1914 г. к Якубинскому и Шкл. присоединился Е. Поливанов: «Пришел Евгений Поливанов. <���…> Нас стало трое. Уже была война» (44), — а в начале 1916 г. и О. Брик: «<���…> в странный и смутный 16 год Брик присоединился к нашей работе. Нас стало четверо. Он написал статью о повторах» (44). Ср.: Брик Л. Из воспоминаний. — Альманах с Маяковским. М., 1934. С. 79.

Впервые — Голос жизни. СПб., 1915. № 18. С. 6–10. Статья, содержащая множество концептуальных и текстуальных совпадений с «Воскрешением слова», тем не менее представляет собой прекрасный пример поиска новых формулировок, метафорических сравнений, дополнительного эмпирического материала, через которые Шкловский пытался выразить свои основные тезисы.

Впервые — Взял. Барабан футуристов. Пг., 1915. С. 7–9.

Первая ст. Шкл. о Маяковском и один из первых откликов на «Облако в штанах». С поэзией Маяковского Шкл., по воспоминаниям В. Милашевского (в его кн. «Вчера, позавчера». Л., 1972. С. 59–60), был знаком уже летом 1913 г. — по первой же книге поэта «Я» (вышла в мае 1913 г. в Москве). Личное знакомство Шкл. с Маяковским состоялось осенью того же года — через Н. Кульбина (устное свидетельство Шкл., окт. 1983 г.). В 1913–1914 гг. Шкл. начинает выступать на футуристических вечерах; на одно из выступлений Шкл. Маяковский ссылается в ноябре 1914 г. в ст. «Война и язык» ( Маяковский В. Полн. собр. соч. Т. 1. М., 1955. С. 327). Местом постоянных встреч со второй половины 1915 г. становится квартира О. и Л. Бриков в Петрограде; здесь и родилась идея издания «Облака в штанах» (вышло в сент. 1915 г.) и «Взял» (вышел в дек. 1915 г.) ( Брик Л. Ук. соч. С. 64, 72). Выход «Взял» и ст. Шкл. были сочувственно отмечены С. Бобровым (Второй сборник Центрифуги. М., (1916). С. 90. Подп.: Г. Лубенский).

По свидетельству Э. Триоле, Шкл. восторженно принял в 1916 г. «Войну и мир» Маяковского ( Triolet Е. Majakovski. Poéte russe. Paris, 1939. P. 51); отношение к некоторым пореволюционным произведениям поэта было сдержаннее: поэмам «150 000 000» (см.: Катанян В. Маяковский. Литературная хроника. М., 1985. С. 537) и «Владимир Ильич Ленин» (с. 297–298), пьесе «Мистерия-буфф» (с. 82) и др., — притом, что общая оценка Маяковского оставалась неизменно высокой (см., напр., дарственную надпись Шкл. Маяковскому на своей кн. «Розанов» (Пг., 1921): «Владимиру Маяковскому, сверхпоэту 150 000 000 степени» — ГММ).

Впервые — Сборники по теории поэтического языка. Вып. 1. Пг., 1916. С. 1–15. Печ. по: Поэтика. Пг., 1919. С. 13–26.

Ст. закончена — как и другие материалы первого «Сборника…» — не позднее июля 1916 г. (письмо О. Брика С. Боброву от 1.7.1916. — ЦГАЛИ, 2554.1.16); цензурное разрешение от 24.8.1916. Первые наброски были сделаны тремя годами ранее — очевидно, сразу после появления «Декларации слова как такового» А. Крученых (июнь 1913 г.). Этот первый вариант, называвшийся «О заумном языке», носил посвящение: «Посвящаю первому исследователю этого вопроса поэту Алексею Крученых. Камень, отвергнутый строителями, ляжет во главу угла» (63); в тексте его встречаются ссылки на замечания университетских товарищей Шкл. — В. Бурлюка и С. Бернштейна. В начале 1915 г. Шкл. обнародовал некоторые положения работы в ст. «Предпосылки футуризма» (Голос жизни. 1915. № 18), сопровожденной в журн. предисл. Д. Философова «Разложение футуризма»; дальнейшая работа над ст. шла в основном по линии подбора новых примеров.

В рец. на первый «Сборник…» Д. Философов отметил работу Шкл.: «<���…> прочтя статью Шкловского о заумном языке, я, по крайней мере, начинаю „методически“ понимать задачи футуризма. Могу судить и оценивать его не со стороны, а с точки зрения самой задачи, поставленной футуристической поэзией» (Магия слова. — Речь. 1916. 26 сент. № 265). Благожелательно отозвались о «Сборнике…» Д. Выгодский (Летопись. 1916. № 10) и А. Смирнов (Русская мысль. 1917. № 1), критически — журн. «Русские записки» (1916. № 10). Ст. Шкл. оспорил в своей рец. Б. Эйхенбаум, указавший на неточность многочисленных примеров (из Лермонтова, Фета, Шиллера): «Материал, приводимый Шкловским, говорит только о том, что заумный язык есть психологический факт <���…>» — и заключавший: «<���…> футуризм есть явление порядка скорее психологически-языкового, чем эстетического» (ЭОЛ, с. 327). Положения этой работы Шкл. критиковались и позднее — в том числе и близкими к ОПОЯЗу B. Виноградовым, Г. Винокуром, В. Жирмунским; последний, напр., в 1919 г. писал о «некоторой односторонности» и «неправильном истолковании» вопроса о звуках поэтической речи у Шкл., объясняя это, в частности, временем написания ст. (ЖИ. 1919. 10 дек. № 314).

Впервые — Биржевые ведомости. 1916. 30 декабря (утренний выпуск). Печ. по: Поэтика: Сборники по теории поэтического языка (вып. 3). Пг., 1919. В этой статье содержится часть базовых положений, которые впоследствии станут известны благодаря главному манифесту Шкл. «Искусство как прием».

Впервые — Сборники по теории поэтического языка. Вып. 11. Пг., 1917. С. 3–14. Перепеч.: Поэтика. Пг., 1919. С. 101–114; ОТП I, с. 7–20; ОТП II, с. 7–23; в кн. Шкл. «О теории прозы». М., 1983. C. 9–25. В сокр.: Из истории советской эстетической мысли. 1917–1932. М., 1980. С. 334–342. Печ. по ОТП II.

Написано между дек. 1915 г. (см.: ОТП II, с. 13) и дек. 1916 г. (цензурное разрешение от 24.12.1916). Ст. стала «манифестом формальной школы» (ЭОЛ, с. 385), определившим платформу ОПОЯЗа конца 1910-х — середины 1920-х гг. Значение этой работы в становлении новейшего литературоведения неоднократно анализировалось в научных трудах, посвященных формальной школе (В. Эрлих, К. Поморска, И. Амброджио, Э. Томпсон, Э. Джеймсон, А. Ханзен-Лёве, П. Штейнер и др.).

Впервые — Гермес. Ежегодник искусства и гуманитарного знания. Сб. 1. Киев, 1919. С. 67–71.

Эта статья — помимо еще одной теоретической и стилистической вариации идей, представленных в «Искусстве как прием», — содержит также интересные и развернутые комментарии редактора «Гермеса» Владимира Николаевича Маккавейского (1893–1920?), поэта-символиста и переводчика. В 1914 г. он дебютировал переводом книги Райнера Марии Рильке «Жизнь Марии» и публикацией оригинальных стихов в альманахе «Аргонавты». Объединил вокруг себя группу киевских постсимволистов, группировавшихся вокруг журнала «Гермес». В околореволюционные годы был, по свидетельствам мемуаристов, центральной фигурой поэтической жизни Киева. В 1918 г. выпустил в Киеве единственный сборник стихов «Стилос Александрии: Сонеты и поэмы» в собственном оформлении, оставшийся практически незамеченным. В 1919 г. в «Гермесе» опубликовал «псевдотрагедию» «Пьеро-убийца».