Майкл Волф - Огонь и ярость. В Белом доме Трампа

Когда тринадцать месяцев спустя эта встреча была предана огласке, для администрации Трампа это могло служить как свидетельством против сговора с Россией, так и доказательством такого сговора. Чтобы найти доказательство (или убедиться в его отсутствии), надо было взглянуть не на пропагандистские хитросплетения, а на бессмысленных и невежественных людей, настолько простодушных и беспечных, что они с энтузиазмом вступили в сговор среди бела дня.

В тот июньский день в Башню Трампа вошла адвокат из Москвы, обладавшая обширными связями и, возможно, российская шпионка; помощники азербайджано-российского олигарха Араса Агаларова; американский музыкальный промоутер – менеджер сына Агаларова, российской поп-звезды; а также лоббист правительства РФ в Вашингтоне. Они посетили предвыборный штаб вероятного кандидата в президенты США от одной из главных партий, чтобы встретиться с тремя из наиболее высокопоставленных лиц кампании. Встрече предшествовало групповое электронное сообщение, разосланное нескольким участникам кампании Трампа с почти радужными намерениями: русские предлагали им ворох негативной и даже изобличающей информации об их оппонентке.

А вот ряд предположений, почему и каким образом эта идиотская встреча состоялась:

Российские участники встречи – не то организованно, не то в свободном стиле – пытались вовлечь предвыборную кампанию Трампа в компрометирующие отношения.

Встреча стала этапом уже начавшегося сотрудничества, которое штаб Трампа начал с русскими, чтобы получить и распространить порочащую информацию о Хиллари Клинтон, – и действительно, всего через несколько дней после этой встречи с участием Дона-младшего организация WikiLeaks объявила, что в ее распоряжении оказалась электронная переписка Клинтон. И меньше, чем через месяц, WikiLeaks приступила к публикации этих писем.

Сотрудники штаба Трампа – выдвижение их босса в президенты казалось им скорее игрой, и они даже не думали о том, что он и вправду может победить, – развесив уши, были готовы к любым уговорам и предложениям, поскольку терять им было нечего. Вялый Дон-младший (Фредо [38] Имеется в виду персонаж фильма “Крестный отец” Фредо Корлеоне, самый слабый из трех братьев семьи Корлеоне, которому поручали самые незначительные дела в семейном бизнесе. , как называл его Стив Бэннон, в очередной раз ссылаясь на “Крестного отца”) просто пытался доказать, что он надежный игрок и к нему можно обратиться за советом.

Во встрече участвовали руководитель предвыборной кампании Пол Манафорт и самый влиятельный ее представитель – Джаред Кушнер, потому что: а) нужно было скоординировать заговор на самом высшем уровне; б) Манафорт и Кушнер, не воспринимая кампанию всерьез и не задумываясь о каких-либо последствиях, откровенно развлекались, проворачивая грязные трюки; в) трое мужчин объединили усилия, чтобы избавиться от Левандовски – причем Дону-младшему отводилась роль “киллера” – и в рамках этого объединения Манафорту и Кушнеру полагалось явиться на дурацкую встречу, организованную Доном-младшим.

Какими бы ни были причины этой встречи – и вне зависимости от того, какой из вышеизложенных сценариев наиболее точно описывает возникновение этой комичной и вызывающей опасения группы, – год спустя практически никто не сомневался: Дон-младший хотел бы, чтобы его отец считал, что именно он, Дон, перехватил инициативу.

– Шанс, что Дон-младший не проводил этих jumos [39] Это слово вызвало обсуждение в СМИ и социальных сетях. Некоторые полагают, что при расшифровке устного высказывания допустили ошибку, и на самом деле Бэннон сказал jamokes – глупые, бестолковые, не стоящие внимания типы. Кто-то счел слово jumos аббревиатурой от Junior Moscow Operatives – младшие московские агенты. в кабинет своего отца на двадцать шестом этаже, равен нулю, – издевательски-удивленно сказал Бэннон вскоре после того, как о встрече стало известно.

– Трое руководящих лиц кампании, – скептически продолжал Бэннон, – сочли хорошей идеей провести встречу с иностранным правительством в Башне Трампа, в конференц-зале на двадцать пятом этаже – без адвокатов. У них там вообще не было адвокатов. Даже если бы вы не считали, что это предательство, или непатриотичный поступок, или что дело вообще плохо – а я все три определения считаю верными, – вам следовало бы срочно звонить в ФБР. Но даже если ничего из этого вам и в голову не приходило, а вообще вы аморальны и любой ценой хотели заполучить информацию, то проводить встречу следовало в Holiday Inn в Манчестере, штат Нью-Гэмпшир, собрав своих адвокатов, чтобы те встретились с этими людьми, все обговорили, а уже потом передали бы информацию еще одному адвокату в качестве посредника, и уж тогда надо было обдумать, как слить это, например, Breitbart News, а может, и какому-то более солидному изданию. В общем, обставлять все надо так, как будто сами вы ничего не видели, ничего не слышали и вообще не при делах… Но эти умники облажались по полной.

В конце концов, все участники встречи заняли оборонительную позицию: они утверждали, что встреча оказалась несущественной, несмотря на возлагавшиеся на нее надежды, и вообще признали затею неудачной. Но даже если они говорили правду, то у этой встречи, ставшей год спустя достоянием общественности, было три серьезных последствия – возможно, многое перевернувших:

Во-первых, постоянно звучавшие заверения в том, что представители кампании Трампа не обсуждали кампанию с близкими Кремлю россиянами и что никаких значимых контактов между штабом Трампа и российской стороной не было, оказались опровергнутыми.

Во-вторых, уверенность сотрудников администрации Белого дома в том, что Трамп не только был проинформирован о подробностях этой встречи, но и сам встречался с ее ключевыми фигурами, означала: президента застукали на лжи именно те, в чьем доверии он больше всего нуждался. Таким образом, это был еще один момент перехода от состояния “запертых в бункере” и “искавших приключений на свою задницу” к состоянию “кто-нибудь, заберите меня отсюда”.

В-третьих, теперь стало ясно как день, что интересы участников этой истории не совпадали. Судьбы Дона-младшего, Пола Манафорта и Джареда Кушнера – каждая по отдельности – повисли на волоске. В сущности, наиболее близким к действительности представлялось следующее предположение многих в Западном крыле: сторона Кушнера слила подробности встречи, таким образом принося в жертву Дона-младшего в попытке отвести подозрение от самого Кушнера.

Еще до утечки данных о встрече в июне 2016 года, команда юристов Кушнера – сформированная по большей части в спешке после назначения Мюллера специальным прокурором, – собирала и анализировала полную картину российских контактов кампании Трампа, а также отслеживала финансовые операции фирмы Kushner Companies. В январе, игнорируя предупреждения почти всех окружающих, Джаред Кушнер занял один из ключевых постов в Белом доме; теперь, шесть месяцев спустя, над ним нависла реальная опасность судебного преследования. Он пытался особо не светиться, довольствуясь функциями закулисного советника, но теперь его публичная роль ставила под угрозу не только его самого, но и будущее его семейного бизнеса. Пока Кушнер оставался на виду, его семья оказалась фактически отрезанной от всех финансовых ресурсов. Без доступа к рынку их активы могли превратиться в безнадежные долги.