Евгений Стригин - Эра дракона

Строительство Транссиба было крупнейшим железнодорожным строительством не только в России. Это было также логическое продолжение начавшегося процесса освоения русскими Сибири и Дальнего Востока.«Неслучайно один французский публицист делал такой вывод: «После открытия Америки и сооружения Суэцкого канала история не отмечала события более выдающегося и более богатого прямыми и косвенными последствиями, чем постройка Сибирской железной дороги» [111] Стальное звено Транссиба: 100 лет Красноярской железной дороге. Красноярск: Красноярское книжное издательство, 1998. С. 44. .

На обложке книги «Державный путь», посвященной столетию Транссиба, было написано: «Помните! Железнодорожный транспорт — это государствообразующая отрасль. Кончат «железку» — то же станет и с Россией» [112] «Завтра», 2006, № 18, с. 5. . А ведь это, хотя и пафосно, но недалеко от истины. Совсем близко.

На Транссибе, когда его подвели к Амуру, работа не остановилось. «С 1897 г. начинается строительство Китайско-Восточной железной дороги. Одновременно заключается российско-китайский оборонительный союз, направленный против Японии. В 1898 г. Россия арендует у Китая Порт-Артур. Все это вместе обозначало главное направление российской экспансии начала XX века — Дальний Восток» [113] Островский В. П., Уткин А. М. История России. XX век. М.: Дрофа, 1995. С. 15. .

«С возведением Великого Сибирского пути Россия все более укреплялась на Дальнем Востоке, а прокладка Китайской Восточной железной дороги все более обостряла противоречия с Японией. Не будет преувеличением, если сказать: именно сооружение Сибирской железной дороги и последующий выбор трассы через Маньчжурию стали прологом русско-японской войны» [114] Стальное звено Транссиба: 100 лет Красноярской железной дороге. Красноярск: Красноярское книжное издательство, 1998. С. 43. . А точнее было бы сказать, что железнодорожное строительство России стимулировало желание Японии напасть пока не поздно и, одновременно, уверенность России в том, что частичная подготовка к войне уже проведена.

Первой войной, направленной на передел китайской земли, была именно русско-японская война 1904–1905 годов. Потом Япония будет вести такие войны и с другими странами. Долго и упорно, пока в 1945 году наконец-то не наступит отрезвление, вызванное безоговорочной капитуляцией этой дальневосточной страны.

Однако вначале мы не о сорок пятом, а о 1904 годе, когда началась первая реальная война России на ее дальневосточных рубежах. Некоторые считали, что «в начале 1904 года… произошло событие, которое во многом определило для России, для ее судьбы весь двадцатый век» [115] «Наш современник», 2004, № 6, с. 183. . Может, это и является некоторым преувеличением, но не таким уж и большим.

Сталин, во всяком случае, в 1945 году вспомнил 1905 год (см. пункт 1.10.19. настоящей книги). Сорок лет прошло, а он вспомнил! Вспомнил не только потому, что сам помнил, но в первую очередь потому, что это нашему народу нужно было напомнить и обосновать необходимость новой войны с Японией.

Война — вещь незабываемая. «Человечество ведет особый счет войнам — самым трагическим периодам своей истории. Вновь и вновь вопрошая, в чем истоки этих трагедий, откуда вести их родословную, люди пытаются найти ответы на вопросы, которые с любой точки зрения нельзя назвать отвлеченными. И главный из них: вызваны ли войны неконтролируемыми общественными силами или случайным стечением обстоятельств, незадачливостью, некомпетентностью, а то и безумными амбициями политиков?» [116] 1939 год: Уроки истории. М.: Мысль, 1990. С. 3.

Эта простая истина относится и к русско-японской войне начала XX века. Что же привело к этой войне?

«Россия нуждалась в гарантированном выходе к открытому океану. Это было необходимо для постоянных морских коммуникаций, развития судоходства, морской торговли, а, следовательно, и независимой национальной системе экономических связей с большинством стран мира. Значение этого фактора было и всегда будет огромным.

Неоднократные попытки России обеспечить себе на Западе контроль над черноморскими проливами были неудачными и, в конце концов, завершились Крымской войной. Между тем перед началом XX столетия у противоположных границ России, на Дальнем Востоке, разгорелась борьба за господство над важными в стратегическом отношениях районами, за перераспределении сфер влияния на Дальнем Востоке» [117] Могидевкин И. М. Невидимые войны XX века. М.: Экономика, 1989. С. 13. .

Кстати, в Европе было государство, которое подталкивало Россию на Восток. «…Германский император, который делал все возможное, чтобы подвигнуть царя на политику авантюр на Дальнем Востоке, пользовался в это время всяким удобным случаем, чтобы испортить отношения между Россией и Англией», — писал известный российский дипломат того времени Александр Извольский [118] Извольский А. П. Воспоминания. М.: Международные отношения. 1989. С. 30. .

Что же, мечты германского императора сбылись. «С середины 90-х годов XIX в. острие внешней политики России было направлено на Дальний Восток; в Западной Европе царское правительство стремилось сохранить стабильность» [119] История СССР (XIX— начало XX в.). М.: Высшая школа, 1981. С. 287. .

Это был первый целенаправленный поворот на восток (если не считать присоединение к Москве Сибири и Дальнего Востока). Россия, наконец-то, вспомнила, что ее гербом является двуглавый орел.

Но и на этом направлении активность России встретила противодействие со стороны конкурентов. «Интересы России и Японии вызвали непримиримое противостояние этих двух великих держав» [120] «Наш современник», 2004, № 6, с. 183. .

Эти две державы, вступившие на путь захвата китайской территории, были похожи тем, что, в отличие от других стран, Россия и Япония находились рядом с Китаем. Соперничество их было естественным, и трудно было ожидать, что оно закончится мирным путем. Россия, похоже, слишком многого хотела в Китае, гораздо больше, чем Япония могла допустить, так как считала Корею объектом своих интересов. Да и на Маньчжурию она смотрела почти так же, особенно на южную ее часть. России бы ограничится северной частью да Порт-Артуром, но нет, русские аппетиты тоже стали расти. А тут бы иногда вспоминать русскую поговорку: тише едешь — дальше будешь. Но где там, некоторые закусили удила и помчались.

«Конфликт, постепенно назревавший на Дальнем Востоке, имел глубокие корни» [121] Могидевкин И. М. Невидимые войны XX века. М.: Экономика, 1989. С. 12. . А нарыв, как известно, рано или поздно обычно прорывается.