Евгений Стригин - Эра дракона

Однако затраты на союзников, не всегда оправданные в первое время, часто бывают возвращены другими путями. Уж о военно-стратегической выгодеговорить даже и не стоит. Но дело и не только в ней. Дело еще, например, в престиже. Какой человек не любит похвастаться своими достижениями? Государство также любит иметь союзников, так легче решать многие проблемы с другими странами-конкурентами.

Используем аналогию. Содержание своей армии тоже экономически невыгодно. Но лучше уж содержать свою, чем чужую.

Заметим мимоходом, что в 1939 году, когда Сталин и Гитлер поделили часть Европы, критики сталинизма подняли такой крико незаконности, негуманности и несправедливости такого раздела. Хотя, между прочим, Сталин только вернул некогда ослабленной стране отобранные у нее территории. Вернул частично, но ту часть, которая была исторически более связана с нашей страной.

А вот когда в 1944–1945 годах Сталин вместе с англосаксонскими странами снова фактически договорился о разделе уже всей (а не части) Европы (да и не только Европы), критики сталинизма промолчали. Как же критиковать, когда одной из сторон этой сделки были так называемые демократические страны?

Хотя при этом разделе Европы Сталин покусился уже на то, что России никогда ранее не подчинялось, и даже присоединил германский Кенигсберг. По сути дела сработал старый принцип: победитель забирает часть территории побежденного. Побежденной же была Германия.

Заметим еще раз, что в результате Великой Отечественной войны и возникла уже не просто обычная империя, а супердержава.

«Советская империя строилась много лет без тени сомнений, по железному генеральному плану.Внутренних противоречий не замечали. Сценария, по которому империи придется уйти с ряда территорий, уступить место новым государственным образованиям, даже не предполагали, не имели в виду. Экономику развивали исходя не из местных потребностей и уклада жизни, а разом всю, на одну шестую часть суши» [300] Ельцин Б. Н. Президентский марафон (публикация в Интернете). .

Этими словами Борис Ельцин пытается оправдать, что разваливал империю и бросил на произвол судьбы миллионы соотечественников. А ведь должен знать (сам строитель), что здания строятся для удобства, а не для последующего разрушения. Их ведь можно и не ломать, а реконструировать, проводить капитальный ремонт, модернизацию и т. п. Это только наш «строитель» разрушил больше, чем построил. Кто еще более, чем он, повинен в развале СССР? Разве что Горбачев!

Да, впрочем, хватит о них. Это ведь книга о Китае.

Как известно, Соединенные Штаты и Великобритания, ведущие войну с Японией, были заинтересованы в советском участии в этой войне. Без Советского Союза победа над Японией была бы гораздо более кровопролитной для англо-американцев. Хотя в том, что Страна восходящего солнца будет побеждена, особо сомневаться не приходилось. Вопрос был: какой ценой?

Англо-американцы предпочли ценой русской крови.Зачем же проливать американскую! Президент Рузвельт на Ялтинской конференции (начало 1945 года) обратился к правительству СССР с просьбой вступить в войну с Японией и получил на это согласие.

Англо-американцы вообще не любят и не умеют вести стратегический расчет, они больше мастера по тактическим ходам.Урвать сначала, а потом будет видно, как поступать в новой ситуации. Вот стандартный ход их мышления. Демократический способ правления склонен, прежде всего, к решению тактических, сиюминутных задач. О стратегии при демократии думают редко.

Меркантильный расчет англо-американцев был правильным, но не учитывал того, что Сталин умел учиться на ошибках и к тому времени в СССР уже накопился колоссальный опыт ведения войны, а также то, что Советская армия стала самой мощной армией мира. А самое главное, им было не понять стратегическое мышление Сталина, который рассчитывал на несколько ходов вперед.

Американцы, конечно, не были полными дураками. Они понимали всю проблему неоднозначности приглашения СССР к дележу японской добычи. «Правящие круги США, добиваясь вступления СССР в войну с Японией и в то же время рассматривая это как возможную угрозу послевоенным планам США, направленным на установление монопольного американского влияния на Дальнем Востоке и в бассейне всего Тихого океана, стремились к созданию нового баланса сил, а именно к противостоянию Советскому Союзу какой-либо из дальневосточных стран» [301] Международные отношения на Дальнем Востоке в послевоенные годы. Том 1 (1945–1957 годы). М.: Мысль, 1978. С. 29. .

И, тем не менее, особого выхода у них не было. Или без СССР долго и трудно, или с Советским Союзом быстро и безболезненно. Японцы это понимали тоже. Они рассчитывали, что западные союзники захлебнуться в собственной кровии тогда предложат почетный мир. Но все это могло быть реальным только без вступления СССР в войну с Японией.

И они буквально молились, чтобы Советский Союз не вступил в войну. Напрасно молились, японские боги оказались не так милостивы к своему народу. Советский Союз вступил в войну. Япония капитулировала.

«Когда на линкоре «Миссури» в Токийском заливе проходила церемония подписания японскими руководителями акта о безоговорочной капитуляции, президент США Г. Трумен говорил членам Объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США и Великобритании: «…Япония приняла условия безоговорочной капитуляции, ее армия сложила оружие. От нас зависит будущее японского государства и его народа. В то же время Китай еще далек от союза с нами. Слишком сильно там влияние коммунистов среди населения. Предстоит еще настойчивая и решительная борьба в Китае и за Китай…»

Битва за Китай! Американские руководители рассматривали тогда Китай как «ближайший военный, политический и экономический трофей своих вооруженных сил» [302] Сапожников Б. Г. Народно-освободительная война в Китае (1946–1950). М.: Воениздат, 1984. С. 4. . Но его нужно было срочно укрепить, чтобы в противостоянии с Советским Союзом он смог заменить капитулировавшую Японию. Поверженная Страна восходящего солнца была лишена военной мощи. И первое послевоенное время была непригодна для прямого противостояния с Советским Союзом.

Китай, который самостоятельно не смог осилить даже часть японской армии, был теперь наиболее сильной дальневосточной страной. После разгрома Японии «во всем мире шла сложная и острая дипломатическая борьба за Китай. Пока — мирное противоборство» [303] Колесникова М. В. Венец жизни. М.: Воениздат, 1987. С. 154. .