Евгений Стригин - Эра дракона

Список агентов советской разведки можно было бы и продолжить, но это только подтвердит уже проявившуюся тенденцию. Именно во второй половине 80-х годов КГБ СССР приобрел такие уникальные возможности по контролю за спецслужбами США (и, прежде всего, ЦРУ), которых никогда не имел. Казалось бы, к 1989 году (когда почти единовременно рухнула вся система социалистических союзников СССР в Европе) и к 1991 году (когда рухнул сам Советский Союз) КГБ достиг вершин своей разведывательной деятельности, но именно в это время и произошел крах самого Комитета государственной безопасности СССР.

Так что версия о заговоре ЦРУ, как видим, выглядит очень бледной. И не столько потому, что они не хотели, сколько потому, что, похоже, не могли. Но ведь Советский Союз, безопасность которого КГБ СССР должен был защищать, все же рухнул. «Случилось то, о чем никакое ЦРУ не могло мечтать. Могучий Голиаф сам пал ниц и, униженно моля о пощаде, пополз на коленях к победителю» — так написал Станислав Говорухин [531] «Наш современник», 1994, № 5, с. 128. .

Руководство КГБ СССР (органа, предназначенного защищать безопасность страны) не приняло должных мер по сохранению влияния страны в Восточной Европе.

«Невыносимая усталость от шестилетней пустой болтовни М. Горбачева, — писал бывший начальник информационно-политического управления КГБ СССР, — его невразумительных и для собственного окружения, и для общества шараханий из одной крайности в другую, неспособности сформулировать внятную политическую линию, раздражала его мелкая провинциальная изворотливость, ловкачество, интриганство с единственной целью сохранить власть в своих руках — все это привело к тому, что ресурс доверия к нему со стороны общества был исчерпан окончательно». [532] Леонов Н. С. Крестный путь России. М.: Русский дом, 2002. С. 7.

Правда, за пределами Советского Союза, на Западе популярность первого советского президента была достаточно велика. Но Запад есть Запад, в России все проверяли на своей шкуре.

«…Мы, в отличие от Запада, видели не только и не столько освобождение Европы, сколько нарастающий экономический хаос, рост напряженности. И во всем этом обвиняли его. Его многословие стало раздражать. Его успехи на Западе больше не завораживали, а потом и стали использоваться для традиционных обвинений в распродаже страны и национальных унижений» [533] «Огонек», 1991, № 49, с. 17. .

«…Экономическое положение СССР тяжелое и…оно продолжает ухудшаться», — констатировал директор Института мировой экономики и международных отношений.

«Экономика страны шла резко под откос, объемы производства сократились на 20 % по сравнению с доперестроечным 1985 годом, цены неуклонно ползли вверх, появилась безработица. Социальное напряжение росло, забастовки, особенно среди шахтеров, стали будничным явлением» [534] Леонов Н. С. Крестный путь России. М.: Русский дом, 2002. С. 7. .

Позже В.А. Крючков дал следующую оценку тому времени: «К началу 1991 года кризис охватил все сферы жизни общества и государства. Остро давали о себе знать межнациональные отношения. Увеличилось противостояние в Прибалтике. Сепаратистские силы действовали здесь открыто, игнорировали законы СССР, нагнетали обстановку, увеличивалось число провокаций против воинских частей, иноязычного населения» [535] Крючков В.А. Личное дело. В 2-х томах. М., Олимп, 1996, г. 2, с. 5, . Может быть, кто-то скажет, что задним умом люди крепки. Но ведь некоторые говорили это уже в начале 1991 года.

Заместитель Генерального секретаря ЦК КПСС В.А. Ивашко в самом начале 1991 года написал: «…По стране забродил призрак… страшного бедствия — возникла угроза развала громадной великой державы, созданной трудом и талантом многих поколений всех населяющих ее народов. Все более ясным становится, что эта угроза, как метастазы злокачественной опухоли, поражает уже сами республики» [536] «Известия ЦК КПСС», 1991, № 1, с. 5. .

Все понимали, но допустили развал? Что же это?

Впрочем, еще хуже было другое. С национализмом окраинных народов еще можно было бороться и побеждать. Но болезнь поразила уже сердце Союза — Российскую Федерацию. «Недовольство Горбачевым в народе зрело, нарастало, превращалось едва ли не во всеобщую озлобленность, которая принимала самые разные формы — от фашистских карикатур на него во время митингов и демонстраций, от гневных речей против него до разного рода провокаций и реальных угроз» [537] Медведев В. Т Человек за спиной. М.: Русслит, 1994. С. 222. .

А ведь совсем недавно все было наоборот. Еще в 1988 году Горбачев самонадеянно писал: «Мы располагаем прочным материальным фундаментом, большим опытом, духовным кругозором для того, чтобы целеустремленно и непрерывно совершенствовать наше общество, добиваться все более высокой отдачи — как количественной, так и качественной — от всей нашей деятельности» [538] Горбачев М. С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М.: Политиздат, 1988. С. 5. .

Через три года запели уже другие песни. Это о Горбачеве писали: «К 1990 году это был уже не тот улыбчивый, полный сил человек, а постоянно озабоченный, издерганный кормчий, за бурями позабывший порт приписки. Перед ним неотступно стояла череда проблем одна сложней другой, что не могло не наложить тень на его, в сущности, незлобивый нрав» [539] Столяров К. А. Распад: от Нагорного Карабаха до Беловежской пущи. М.: Олма-пресс, 2001. С. 134. .

КПСС стремительно теряла авторитет. «Скудные прилавки, разрыв хозяйственных связей, новое наступление дефицита на товары и продукты при весьма ощутимом подорожании их, преступность, межнациональные потрясения, — написал секретарь ЦК КПСС Ю.А. Манаенков, — все это, что называется, буквально кричит против партии, взявшей на себя ответственность за переустройство общества и его будущность. А оппозиция тут как тут. Она изрядно поднаторела в политической эквилибристике отводить людям глаза от ее устремлений к власти, к собственной выгоде, разжигает недовольство в народе, а теперь уже перешла и к открытой антикоммунистической истерии, скоординированно и настырно создавая из КПСС образ врага» [540] «Известия ЦК КПСС», 1991, № 6, с. 4. .

Все правильно, кроме одного: нет ответа — кто же виноват? Но для себя все уже давно понимали, что виноват Горбачев, виновато его окружение, виновато руководство КПСС. Логически правильным в этой ситуации можно назвать только один выход: смена руководства.

24 и 25 апреля 1991 года проходил Объединенный Пленум ЦК и ЦКК КПСС. В ходе прений М.С. Горбачев в связи с отдельными выступлениями участников Пленума поставил вопрос о своей отставке с поста Генерального секретаря ЦК КПСС. Вот чудо, такого в истории компартии, пожалуй, еще не было. Чтобы сам, да добровольно.