Литературная Газета - Литературная Газета, 6634 (№ 10/2018)

Теги:искусство , музыка

Уникальный международный музыкальный проект осуществлён в Москве

45 лет назад в СССР появился первый в нашей стране струнный квартет русских народных инструментов, художественный руководитель которого заслуженная артистка России Валентина Соболева-Белинская и её единомышленники подарили домрам и балалайкам новое выразительное звучание. Название коллективу придумал, сам того не ведая, почтенного возраста зритель после концерта в Магнитогорске, сказав: вы музыку исполняете, как сказы сказываете. Квартет «Сказом» и назвали. У коллектива давно устойчивая международная слава, музыканты объехали с концертами много стран, он действительно перевернул представление о русской народной музыке, блистательно исполняя как классические композиции, так и вариации с использованием народных мелодий всего мира. Однажды к ним за кулисы пришёл король футбола Пеле и поблагодарил за концерт. Как говорится, такая похвала дорогого стоит.

Тем не менее совсем недавно «Сказ» осуществил международный музыкальный проект, который, без сомнения, можно назвать уникальным. Хотя название у него вполне обычное «Чай из самовара». Речь о компакт-диске, на котором записаны иранские народные мелодии на русских народных инструментах. Это совместный проект «Сказа» и давнего поклонника музыки Дмитрия Шостаковича Кейвана Садра, который скромно называет себя аранжировщиком, хотя именно он – вдохновитель и организатор проекта. Он умудрился из Техаса осуществить этот проект!

Как признаётся Садра, балалайку он впервые услышал более сорока лет назад по тегеранскому радио. А позже в исполнении квартета «Сказ» в их дивном альбоме «Баластройка». Так и родилась идея установить новую связь между культурными традициями двух народов, дать возможность российской аудитории услышать иранские мелодии.

Я держу в руках СD «Чай из самовара» , с обложки которого улыбаются две матрёшки, словно предлагающие послушать записанные в Москве не только выдержки из знаменитых любовных песен, но и нежные и тягучие напевы с побережья Каспийского моря, энергичные танцевальные мелодии Курдистана, терпкие и темпераментные ритмы Востока. И всё это в феерическом исполнении квартета «Сказ» – Валентины Соболевой-Белинской, Дмитрия Белинского (к слову, президента Российского клуба музыкантов-народников), Андрея Тарасова и Анатолия Прохорова.

«То, что музыканты проявили интерес к этому проекту, стало поистине воплощением моей мечты, – считает Кейван Садра. – Ясно одно – в руках таких мастеров чисто русские народные инструменты домра и балалайка не имеют границ и становятся достоянием всех народов».

Музыке никакие барьеры не страшны.

Подробнее здесь >>

Борис Сельменьгин

Не бойтесь, женщины!

ТелевЕдение / Телеведение / Кинопоказ

Жукова Ольга

Микеле Плачидо в роли режиссёра

Теги:Микеле Плачидо , «Спрут» , «Культ кино»

«Культура» продемонстрировала фильм о борьбе итальянок за свои права

Известный актёр Микеле Плачидо, снискавший любовь советских зрителей в конце 80-х – начале 90-х ролями непримиримого борца с мафией в сериале «Спрут» и героического майора Советской армии в «Афганском изломе», стал гостем программы «Культ кино».

За прошедшие годы артист, у себя на родине известный ещё и театральными работами, теперь сам стал снимать кино. Его новая кинолента в жанре социальной драмы – «7 минут» демонстрировалась на 39-м Московском кинофестивале, где актёру вручили специальный приз. Плачидо признался тогда, что считает этот фильм очень важным, «потому что он имеет отношение к проблемам, которые захватили весь Запад… Главная тема фильма – страх».

Страх! Помню, как цепенела от ужаса за судьбу, казалось, бесстрашного комиссара Каттани. А вот теперь – на экране 11 ткачих из небольшого итальянского городка, можно сказать, только и живущего своей фабрикой, и снова цепенею, представляя себя на их месте. Возможно, потому, что, по признанию Плачидо, снимал он фильм по системе Станиславского – актрисы вживались в образы, общаясь с работницами ткацких производств. А простой и житейский сюжет, увы, хорошо знаком нам и по произведениям русской классики, и по лихим 90-м…

По сюжету фильма сорок лет проработала ткачиха Бьянка на фаб­рике, и как председателя рабочего совета приглашают её на собрание собственников, где решается вопрос о продаже предприятия французской фирме. За пять часов обсуждения старейшая сотрудница не проронила ни слова, когда хозяева собрались пообедать, а ей предложили еду попроще, и не за общим столом, а в уголке, есть отказалась. Молча смотрела на окружающих мудрыми и грустными глазами. А в это время в другой комнате переживали за своё будущее её коллеги – 10 членов рабочего совета, мечтая лишь, чтобы новые владельцы не уволили их.

С радостной вестью приходит Бьянка – фабрика будет работать, но ткачихи должны согласиться на сокращение обеденного перерыва: вместо четверти часа – 8 минут. Конечно, они согласны! Ну, подумаешь, потеряют 7 минут обеденного времени! И зритель радуется вместе с ними, понимая: да, конечно, им надо соглашаться!

Во всеобщем ликовании никто не хочет слушать Бьянку, которая говорит подругам, что 40 лет назад обеденный перерыв на фабрике длился ровно час, потом его сократили до 45 минут, потом – до 30, потом – до 15. И неизвестно ещё, что потребуют хозяева завтра, если сегодня работницы согласятся на ущемление своих прав.

Задумавшись, женщины понимают, что отнятые у них 7 минут в день, пере­множенные на 300, – общее число работниц фабрики, а потом – ещё на 30 дней в месяц, дадут владельцам 900 часов рабочего времени даром! Такая несправедливая арифметика изумляет ткачих. Но им же как-то надо кормить детей! Иногда, даже взрослых и вполне трудоспособных, – Бьянка признаётся, что её взрослый сын уже три года тщетно ищет работу. Ткачиха, иммигрантка из Африки, говорит, что приехала из страны, где, казалось, «небо может обрушиться на тебя» в любую минуту, и она вполне может «одной рукой есть, а другой работать». Другая ткачиха поддерживает коллегу, рассказывая, что ещё недавно ездила в фабричный городок из своей деревни вместе с тремя подругами, но они потеряли работу... Вспоминает, как работала уборщицей, мыла подъезды, а собаки жильцов гадили там, где она только что помыла. Зато теперь, имея работу, она сама может снять комнатку в городе и завести собаку, которой разрешит гадить в подъезде…

Чувство жалости к ним смешивается с возрастающим чувством презрения и даже отвращения. Безысходность накатывает волной. И вспоминаются сюжеты уже не итальянской, а российской действительности, ведь жестокие правила, по которым выстраиваются капиталистические отношения «хозяин – наёмный работник» везде одинаковы, ещё Александр Блок писал: «Они войдут и разбредутся, /Навалят на спины кули. /И в жёлтых окнах засмеются, /Что этих нищих провели»…