Уилл Кэппи - Падения великих людей

Лично я не убежден, что этот внебрачный ребенок Лукреции или их общий – я имею в виду то, что, упоминая об этом, я не могу скрыть своего удивления. Кроме того, он был такой маленький.

Следующим на очереди был Альфонсо Арагон, внебрачный сын Альфонсо II Неаполитанского, который, в свою очередь, был внебрачным сыном Альфонсо Магнанимуса. Благодаря женитьбе на Лукреции он стал, как говорится, гвоздем сезона. [229]Это был хорошенький семнадцатилетний юноша, склонный к регулярным побегам от Лукрециион никак не мог привыкнуть к семейной жизни. Его всегда ловили и возвращали назад. Чезаре непременно находил его.

Очень скоро Лукреция родила сына, который, как спешат отметить ее недоброжелатели, не был похож на Альфонсо. Но Лукреции ее молодой муж скорее нравился, нежели не нравился, и брак имел все перспективы перерасти в нечто прекрасное и постоянное, не задуши Чезаре Альфонсо через несколько лет. [230]

Третьим «счастливчиком» стал Альфонсо д’Эсте, сын и наследник герцога Феррары. Этот Альфонсо, для разнообразия, оказался законным ребенком и по этой причине отличался большим высокомерием. Сначала он отказался жениться на ком бы то ни было из представителей семейства. Однако, как только приданое Лукреции увеличили до $3 000 000 и присовокупили к этому еще и земли, он тут же сдался. А кто бы поступил иначе?

Поначалу д’Эсте были напуганы тем, что оказались в подобной компании, поскольку сами числились среди лучших людей – история их дома начинается еще от Вельфа IV, или Гуельфа IV. Кто бы еще мог иметь таких уважаемых персон в своем фамильном древе. [231]Сестра Альфонсо Изабелла Марчена из Мантуи была готова к тому, чтобы покориться брачным узам. Она была настолько законной, что это было даже слишком.

Занимавшийся этой стороной вопроса отец Альфонсо, герцог Эрколь, не создавал лишних проблем в столь деликатной сфере. Он был деловым человеком своего времени. Перед его женитьбой на Элеоноре Арагонской, матери Альфонсо и Изабеллы, он послал ей свой портрет и портрет одной из своих внебрачных дочерей кисти Козимо Тура. Элеонора была в восторге от такого подарка.

Итак, Альфонсо и Лукрецию повенчали через уполномоченного представителя 30 декабря 1501 года. Невеста совершила длительное путешествие в Феррару. Она остановилась вблизи города во дворце Альберто де Эсте, внебрачного сына герцога Эрколя, и вечером ее развлекала Лукреция Бентивоглия, внебрачная дочь старого герцога – девушка с портрета.

На следующий день прибыл Альфонсо и забрал ее в свой дворец, где по счастливому совпадению его приветствовали графиня Каррара, графиня Угузони и Бьянка Сансеверино – три внебрачных дочери Сигизмундо д’Эсто, законного брата Эрколя. Здесь она сразу почувствовала себя как дома.

Последних семнадцать лет своей жизни наша героиня провела в Ферраре как верная, едва ли не обожаемая жена Альфонсо, и, пожалуй, каждый согласится, что она была хорошей женой на самом деле. Вот уж действительно, стоило ей оторваться от своей ужасной семьи, как она становилась другой Лукрецией, посвящала себя домашней работе, вышивке, благотворительным делам и благочестивым поступкам.

Ее отец умер в 1503 году, как кое-кто утверждает, от яда. Достоверно сообщалось, что в зале, где он умирал, в момент его ухода из жизни было замечено семь дьяволов.

Догадываюсь, что они пришли за ним. После этого у Чезаре все пошло наперекосяк, и он несколькими годами позже умер в Испании. В последнее время он чувствовал себя довольно скверно. С ним происходило нечто такое, что случается, когда вы не спите ночами.

Лукреция стала герцогиней Феррары – абсолютный социальный успех – в 1505 году, когда умер старый Эрколь и Альфонсо унаследовал трон. [232]Даже Изабелла была солидарна с ним. Интересно, знали ли вы об этом?

Это было бы просто замечательно, будь Альфонсо немного поживее и попредприимчивее. Но, увы, он был закоренелым прагматиком, постоянно занятым литьем пушек или военными походами.

И хоть времени на глупости было в обрез, тем не менее, у него оказалось пятеро детей – четыре мальчика и одна девочка.

А как распоряжалась своим свободным временем Лукреция? Она занималась культурой Ренессанса, для которой Феррара служила своеобразным рассадником, не обязательно лучшим, но очень подходящим, и волей-неволей пребывала в центре этих событий. [233]

Ею восхищались многие поэты, часто посещавшие дворец, особенно в обеденное время, что нередко вдохновляло их на создание длинных поэм. Как вы знаете, поэты часами читают свои произведения и делают это еженедельно, из года в год. Все как один превозносили ее красоту, интеллигентность, добродетель и скромность, как будто эти достоинства подвергались сомнениям, а делалось это довольно часто.

Стоит отметить, что ни один из этих поэтов не умер от яда. Разве что, если кто-нибудь просил об этом…

Среди тех, кто воспевал добродетели Лукреции, был и великий Ариосто, чей «Безумный Роланд» занимает и будет занимать почетное место среди достижений мировой поэзии до тех пор, пока людям будут нравиться сочинения такого рода. Вы, очевидно, помните, что в тридцать восьмой строфе сорок второй песни этой великой поэмы автор воспевает Лукрецию за всевозможные женские достоинства, невзирая на то, что Лукреция уже была в преклонном возрасте. [234]И хотя ничто не омрачало отношений герцогини и поэта, все же следует признать, что их дружба носила скучноватый характер.

Лукреция часто встречалась с Пьетро Бембо, самым красивым поэтом тех дней и самым льстивым придворным в Ферраре, человеком, который превосходил Альфонсо во всем и который, как нам кажется, в некотором роде вызвал неудовольствие герцога. Известно, что Бембо покинул город в великой спешке – факт, который вовсе не служит доказательством того, что между ним и герцогиней что: то такое произошло. Возможно, он собирался посетить Урбино в любом случае. Сей инцидент едва ли заставит нас поверить, что когда Альфонсо не было дома, Лукреция спешила прилечь на чем-то мягеньком и сворачивалась в калачик с хорошеньким автором.

Конечно же, Лукреция любила и Эрколя Строцци. Он написал латинскую эпиграмму, в которой сравнивал ее с розой – комплимент, который мог на мгновение вскружить ей голову, но, очевидно, бессильный породить безумную страсть. Что же касается Эрколя, я убежден (исходя из исследований рассматриваемого предмета), что чувство, которое он испытывал по отношению к ней, легко умещалось в его голове и не опускалось ниже.

Итак, однажды Эрколь и Лукреция прогуливались под руку по тропинкам, пролегающим через леса и сады владений герцога, как они это уже не раз проделывали. Но, увы, рано утром следующего дня Эрколь был обнаружен убитым вблизи дворца. Осталось неясным, то ли это случилось по пути, то ли по возвращении с прогулки. Кое-кто думает, что его зарезал Альфонсо, поскольку герцог начал проявлять ревность. Альфонсо не умел писать эпиграммы по: итальянски, не говоря уже о латыни. И все же я верю, что Лукреция и Эрколь не затевали против него ничего плохого. Догадываюсь, вы собираетесь спросить» Тогда чем же они занимались все это время в чаще? Собирали маргаритки?»