Ли Куан Ю - Из третьего мира – в первый. История Сингапура (1965–2000)

Данабалан, министр, стоявший во главе УЖГР, индус по происхождению, и Джаякумар, министр юстиции, тоже индус, Ахмад Маттар, министр по делам окружающей среды, малаец арабского происхождения, полностью согласились со мной. Если бы мы вновь допустили сегрегацию различных рас, то это было бы шагом назад и перечеркнуло наши достижения в этой сфере. Другие члены парламента – малайцы и индусы – также разделяли эти взгляды, что облегчало проведение этой политики.

Когда к 80-м годам эта задача была выполнена, я решил, что необходимо изменить наш избирательный закон, чтобы позволить совместным кандидатам баллотироваться в двух и более избирательных округах. После продолжительных дискуссий в правительстве мы вынесли этот вопрос на рассмотрение парламента. Суть предложения заключалась в том, что три или четыре одномандатных округа сливались в групповые избирательные округа, где три или четыре кандидата баллотировались в составе единой команды, которая включала одного кандидата – представителя национальных меньшинств: индуса или малайца. Без этой меры китайское большинство во всех избирательных округах, вероятнее всего, избирало бы кандидатов-китайцев. В 50-х и 60-х годах люди голосовали за партию независимо от национальности кандидата. В 80-х годах, после того как ПНД утвердилась в качестве доминирующей партии, которая, вероятнее всего, оставалась бы у власти, люди голосовали уже не за партию, а за конкретного депутата парламента. Они предпочитали тех, кто симпатизировал им, говорил на их диалекте или языке и был одной с ними национальности. Все кандидаты, участвовавшие в выборах, очень хорошо об этом знали. Кандидату – малайцу или индусу было бы очень сложно победить кандидата-китайца. Если бы в парламенте не оказалось малайцев, индусов и представителей других меньшинств, это нанесло бы вред. Нам следовало изменить правила. Одним из преимуществ групповых избирательных округов было то, что китайские кандидаты не могли бы выступать с шовинистическими лозунгами, не потеряв при этом 25–30 % голосов избирателей других национальностей. Кандидаты-китайцы должны были включать в свою команду малайца или индуса, который помог бы им получить голоса представителей национальных меньшинств.

Другой деликатной расовой проблемой, волновавшей меня, была более низкая успеваемость значительного числа студентов-малайцев по математике и точным наукам. Я решил, что мы не сможем на протяжении длительного времени держать эти результаты в секрете. Люди верили, что все дети, независимо от расы, были равны и обладали равными возможностями для поступления в университет. Реальная же ситуация была иной, и это могло привести к недовольству, ибо менее способные студенты считали бы, что правительство относится к ним с предубеждением. В 1980 году я конфиденциально пригласил лидеров малайской общины на встречу, чтобы открыто обсудить с ними деликатную проблему плохой успеваемости малайских студентов. Я предоставил лидерам общины, включая редакторов газет, результаты экзаменов за предыдущие 10–15 лет и подчеркнул тот факт, что подобные же различия существовали и до войны, когда Сингапур являлся британской колонией. Ничего нового в этом не было.

После того как у лидеров общины и руководителей средств массовой информации прошел первоначальный шок, мы предложили им найти решение, полностью полагаясь на поддержку правительства. Я рассказал им о результатах исследований, которые показывали, что если родители и студенты заинтересованы в результатах учебы и прилагают дополнительные усилия к их достижению, то успеваемость повышается на 15–20 %. Ответная реакция была позитивной. В 1982 году лидеры малайской общины при поддержке правительства сформировали Исламский совет по образованию детей-мусульман («Мендаки»), включавший представителей малайских общественных, литературных и культурных органов и членов парламента – малайцев от ПНД. Мы предоставили им помещение. Как и в случае со строительством мечетей, для финансирования «Мендаки» правительство отчисляло 50 центов из ежемесячного взноса в ЦФСО каждого рабочего-малайца. По мере роста доходов эти взносы постепенно увеличились до 2,5 доллара. На каждый перечисленный таким образом доллар правительство добавляло доллар из своих фондов.

Перед тем как принять любое политическое решение, затрагивавшее интересы малайцев, я неизменно консультировался со своими малайскими коллегами, включая Османа Вока и Рахима Исхака. Они были весьма практичными людьми. Когда дело касалось ислама, я также консультировался с Ясибом Мохамедом. Он был проповедником в Келантане и весьма уважаемым религиозным наставником. Ахмад Маттар был реалистом и считал такие консультации лучшим способом добиться желаемых результатов.

Не все министры старшего поколения поддерживали организацию подобных групп взаимопомощи, основанных по национальному признаку. Раджа был убежденным сторонником многонационального общества и считал, что мой план был не прагматичным отражением реальности, а шагом назад. Он не хотел использовать кровные узы, чтобы повлиять на родителей, дабы те заставили своих детей учиться. Он опасался, что это могло привести к усилению межнациональной розни.

Хотя я и разделял его идеал многонационального общества, мне приходилось считаться с реальностью, чтобы добиваться результатов. По опыту мы знали, что китайские или индийские официальные лица не могли оказать на родителей и студентов-малайцев такое же влияние, как лидеры малайской общины. Уважение, которым пользовались эти лидеры, и их искренний интерес к обеспечению благосостояния молодых людей, отстававших в учебе, убедили родителей и детей приложить дополнительные усилия. Чиновники-бюрократы никогда не смогли бы побудить родителей и их детей к действию с тем же интересом, убежденностью и личным участием. Лидеры китайской общины также не могли наладить связей с родителями и детьми-малайцами. В таких глубоко личных, эмоциональных вопросах, которые затрагивали национальную и семейную гордость, только лидеры этнической общины могли обратиться к родителям и детям.

Через несколько лет после начала деятельности «Мендаки» усилия лидеров малайской общины и дополнительные занятия по вечерам принесли плоды. Наблюдался постоянный рост числа малайских студентов, успешно сдавших экзамены, существенный прогресс был достигнут в области точных наук. В 1991 году группа молодых дипломированных специалистов-мусульман сформировала Ассоциацию специалистов-мусульман. Организация преследовала те же цели, что и «Мендаки», но хотела работать независимо от правительства. Премьер-министр Го Чок Тонг предоставил им финансовую поддержку. По мере роста поддержки со стороны общинных лидеров, оказывавших помощь неуспевающим студентам-мусульманам, результаты улучшались.