Сергей Пятенко - Деловое образование в России

Средний балл ЕГЭ абитуриентов в значительной степени характеризует оплачиваемость и престижность будущей специальности в нашем обществе. Например, если в сельском хозяйстве, педагогике, культуре и т. д. зарплаты небольшие, то в вузы, готовящие соответствующих специалистов, тянутся абитуриенты с низкими балами ЕГЭ. Изменение ситуации практически не зависит от работы вуза и в решающей степени определяется социально-экономическими процессами в стране. Но тем не менее при сравнении по группам однородных вузов этот критерий имеет право на существование в качестве некоего косвенного показателя вузовского авторитета.

Объем дохода от НИОКР в расчете на одного НПР . Этот показатель отражает эффективность коммерческой деятельности вуза и даже с его научной деятельностью связан лишь в малой степени. Это скорее показатель бизнес-умений вузовского руководства. И уж совершенно точно он практически никак не связан с качеством образовательного процесса.

Количество иностранных студентов. Таким путем предполагается оценить международный авторитет вуза. Но очевидно, что этот показатель в основном определяется факторами, не связанными с качеством образования. Многое, например, зависит от географического расположения или отраслевой специфики. Так, сибирский областной педагогический вуз, готовящий кадры для российского образования, заведомо уступит столичному мединституту. Но это совершенно не значит, что сибирский регионал общественно менее значим и эффективен.

Доходы вуза из всех источников на одного научно-педагогического работника. Главная задача преподавателя – проведение учебных занятий, передача студентам знаний, умений и навыков. Показатель же «человеко-доходности» нацеливает на зарабатывание денег и обеспечение вузу дохода. При таком подходе к эффективности вуза качество образования может только снизиться. Подобный показатель (выручка на одного специалиста) может быть важным, например, для консалтингового бизнеса, но никак не для вуза.

Доля трудоустроившихся выпускников. Критерий трудоустройства и успешности выпускников является действительно важным при оценке деятельности вуза. Именно он во многом отражает качество подготовки выпускников. Разумеется, многое зависит и от социально-экономической ситуации в регионе. Например, если все выпущенные по специальности менеджер-экономист трудоустроились продавцами, то едва ли это свидетельствует об эффективности обучения. Точнее, например, было бы учитывать долю трудоустроившихся по специальности . Но не будем придираться – по сравнению с другими критериями этот в большей степени имеет отношение к качеству образования.

Отношение зарплаты профессорско-преподавательского состава к средней зарплате в регионе . То есть если вуз сократит половину преподавателей, а оставшиеся станут вести в два раза больше предметов, то, по мнению Минобрнауки, эффективность образования вырастет (?!). Если при этом вуз подзаработает денег и направит их на зарплату ППС, то эффективность образования еще больше увеличится (?!). Очевидно, что данный критерий характеризует финансово-экономическую деятельность вуза, но никак не качество подготовки выпускников.

После рассмотрения этих основных показателей уже ничуть не удивляет, что среди пяти дополнительных показателей эффективности вузов значится «Доля студентов, включенных в списки кандидатов в спортивные сборные команды Российской Федерации по видам спорта, в общей численности студентов». Очевидно, что даже для института физкультуры главной задачей не является непосредственная подготовка кадров для высших спортивных достижений (это задача других спортивных, но не образовательных структур). Или критерием эффективности является обеспечение дипломами людей, круглогодично не покидающих тренировочные базы?

Трудно поверить, что всё вышеизложенное про критерии эффективности вузов реально содержится в приказах Минобрнауки от 30.03.2015 г. и 21.03.2016 г., а не взято из репертуара юмористов-пародистов. Но, увы, это так. И по этим критериям пытаются принимать весьма важные решения. Справедливости ради отметим: среди дополнительных критериев есть и показатель количества обучающихся по программам повышения квалификации, то есть тема непрерывного образования в каком-то смысле присутствует.

Кроме того, вроде бы справедливо требовать одинаковых образовательных результатов от государственных и частных вузов. Но мониторинг оценивает финансово-экономические результаты. Государственные вузы получают бюджетное финансирование, им выделяются бюджетные места, средства на научные исследования. Негосударственные вузы такого финансирования не получают, наличие же бюджетных мест влияет и на средний балл ЕГЭ у абитуриентов. А пороговые значения по этим критериям установлены единые как для государственных, так и для частных вузов.

Теоретически можно предлагать самые разнообразные идеи по улучшению ситуации с оценкой эффективности. Например, проводить мониторинг по однородным группам вузов. Но, думается, при существующей постановке задачи это в любом случае будет попыткой решить нерешаемую задачу вроде квадратуры круга. Аналогичным образом можно было бы сравнивать финансово-экономическую эффективность Большого театра, Третьяковки, Эрмитажа, Мариининского театра, Пушкинского музея и галереи Айвазовского в Феодосии. Вот было бы где чиновничьей фантазии разгуляться…

Очевидно, произошла подмена целей: вместо измерения качества образования критериями Минобрнауки делаются финансовые показатели. В итоге транзакционные издержки (сила «социального трения») оказались сверхбольшими – перевод Минобром общегосударственного запроса к образованию на язык конкретных критериев явно не является адекватным. По всей видимости, не выполнена и установка на «формирование культуры оценки качества образования, в том числе путем включения потребителей, и обеспечение современного уровня оценки качества образовательных результатов».

При этом с 2008 по 2016 год численность центрального аппарата Минобрнауки выросла с 430 до 850 человек, число департаментов увеличилось с семи до 18. Аналогичные процессы быстрого роста числа образовательных чиновников происходили и на местах. Все они извергают информационные потоки и требования всевозможных отчетов, отвлекающих от реальных дел. Образовательные учреждения завалены ворохом бумаг, бессмысленной отчетностью.

Образно и красочно описала это профессор Саратовского университета В. Афанасьева: «Быть профессором теперь совсем неинтересно, потому что отныне не интеллектуал он, а клерк, бумагомаратель. Профессуру замучили (хотя просится другое слово) никому не нужными списками, сведениями, рейтингами, анкетами, портфолио, программами, планами, планами по поводу планов, отчетами, отчетами об отчетах…. И так много приходится нынешним профессорам писать всякой регламентированной чуши, что заниматься научными изысканиями, работать над книгами, общаться с себе подобными, да что там – просто думать совсем некогда.