Анна Бусел - Евангелие от Маркса

Теперь я перейду к вопросу об остановке отступления… Центральный Комитет мой план одобрил, а состоял этот план в том, чтобы и в докладе от имени Центрального Комитета на настоящем съезде эту остановку отступления со всей энергией подчеркнуть и просить съезд дать соответственную директиву уже от имени всей партии, уже как обязательную. Мы год отступали. Мы должны сказать от имени партии: достаточно! Та цель, которая отступлением преследовалась, достигнута. Этот период кончается или кончился. Теперь цель выдвигается другая — перегруппировка сил. Мы пришли в новое место, отступление в общем и целом мы все-таки произвели в сравнительном порядке. Правда, с разных сторон не было недостатка в голосах, которые это отступление хотели превратить в паническое…

Отступление — штука трудная, особенно для тех революционеров, которые привыкли наступать, особенно когда они привыкли наступать с гигантским успехом, особенно если они окружены революционерами других стран, только и мечтающими о том, чтобы начать наступление. Видя, что мы отступаем, некоторые из них даже непозволительно по-детски расплакались, как это произошло на последнем расширенном Исполкоме Коминтерна. От самых хороших коммунистических чувств и коммунистических устремлений некоторые товарищи расплакались оттого, что хорошие русские коммунисты, представьте себе, отступают…

Когда я говорю об остановке отступления, я вовсе не имею в виду сказать этим, что мы научились торговать… Но дело в том, чтобы то нервничание, та суетливость, которые создались у нас вследствие нэпа, стремление создавать все по-новому, приспособлять, — чтобы это было приостановлено. У нас есть сейчас ряд смешанных обществ… Разведкой установлено ничтожное количество договоров с капиталистами, но все-таки они заключены. На этом надо учиться и действовать дальше… Отступление кончено. Главные приемы деятельности, как с капиталистами действовать, намечены. Есть образцы, хотя и в ничтожном количестве… дело теперь в перегруппировке сил. Вот директива, которую съезд должен вынести, которая сутолоке, суматохе должна положить конец… Практически нужно доказать, что ты работаешь не хуже капиталистов. Капиталисты создают смычку с крестьянством экономическую, чтобы обогатиться; ты же должен создать смычку с крестьянской экономикой, чтобы усилить экономическую власть нашего государства… Если мы капитализм побьем и смычку с крестьянской экономикой создадим, то будем абсолютно непобедимой силой. И тогда строительство социализма не будет делом капли в море, называющейся коммунистической партией, а всей трудящейся массы; тогда рядовой крестьянин будет видеть: они мне помогают; и он тогда пойдет за нами так, что если эта поступь и будет во сто раз медленнее, зато будет во сто раз прочнее и крепче.

Вот в каком смысле надо говорить об остановке отступления, и этот лозунг, в той или иной форме, было бы правильно превратить в решение съезда…

Я хотел бы, в связи с этим, коснуться вопроса о том, что такое новая экономическая политика большевиков — эволюция или тактика? Так поставили вопрос сменовеховцы [33] Сменовеховцы под эволюцией понимали инволюцию к буржуазному государству. , которые, как вы знаете, представляют течение, привившееся в эмигрантской России, течение общественно-политическое, во главе которого стоят крупнейшие кадетские деятели, некоторые министры бывшего колчаковского правительства — люди, пришедшие к убеждению, что Советская власть строит русское государство и поэтому надо идти за ней. „Но эта Советская власть строит какое государство?… Большевики могут говорить все, что им нравится, а на самом деле это не тактика, а эволюция, внутреннее перерождение, они придут к обычному буржуазному государству, и мы должны их поддерживать. История идет разными путями“, — рассуждают сменовеховцы… Приходит номер „Смены Вех“ и говорит напрямик: „У вас это вовсе не так, это вы только воображаете, а на самом деле вы скатываетесь в обычное буржуазное болото, и там будут коммунистические флажки болтаться со всякими словечками“. Это очень полезно, потому что в этом мы видим уже не простой перепев того, что мы постоянно вокруг себя слышим, а простую классовую правду классового врага. Такую вещь очень полезно посмотреть, которая пишется не потому, что в коммунистическом обществе принято так писать или запрещено иначе писать, а потому, что это действительно есть классовая правда, грубо, открыто выраженная классовым врагом. „Я за поддержку Советской власти в России, — говорит Устрялов, хотя был кадет, буржуа, поддерживал интервенцию, — я за поддержку Советской власти, потому что она стала на дорогу, по которой катится к обычной буржуазной власти“…

Этакие откровенные враги полезны, надо сказать прямо. История знает превращения всяких сортов; полагаться на убежденность, преданность и прочие превосходные душевные качества — это вещь в политике совсем не серьезная. Превосходные душевные качества часто бывают у небольшого числа людей, решают же исторический исход гигантские массы, которые, если небольшое число людей не подходит к ним, иногда с этим небольшим числом людей обращаются не совсем вежливо.

Много тому бывало примеров, и потому надо сие откровенное заявление сменовеховцев приветствовать. Враг говорит классовую правду, указывая на ту опасность, которая перед нами стоит. Враг стремится к тому, чтобы это стало неизбежным. Сменовеховцы выражают настроение тысяч и десятков тысяч всяких буржуев или советских служащих, участников нашей новой экономической политики. Это — основная действительная опасность. И поэтому на этот вопрос надо обратить главное внимание: действительно, чья возьмет? Я говорил о соревновании. Прямого натиска на нас нет, нас не хватают за горло. Что будет завтра, это мы еще посмотрим, но сегодня на нас не наступают с оружием в руках, и тем не менее борьба с капиталистическим обществом стала во сто крат более ожесточенной и опасной, потому что мы не всегда видим, где против нас враг и кто наш друг.

Я говорил о коммунистическом соревновании не с точки зрения коммунистического сочувствия, а с точки зрения развития форм хозяйства и форм общественного уклада. Это не есть соревнование, это есть отчаянная, бешеная, если не последняя, то близкая к тому, борьба не на живот, а на смерть между капитализмом и коммунизмом.

И тут нужно ясно поставить вопрос: в чем наша сила и чего нам не хватает?… Экономической силы в руках пролетарского государства России совершенно достаточно для того, чтобы обеспечить переход к коммунизму. Чего же не хватает? Ясное дело, чего не хватает: не хватает культурности тому слою коммунистов, который управляет… Коммунисты, становясь во главе учреждений, — а их иногда нарочно так подставляют искусно саботажники, чтобы получить вывеску-фирму, — зачастую оказываются одураченными…