Газета Завтра - Газета Завтра 33 (1237 2017)

— Ничего себе, скажи что-нибудь! Нужна информация!

Но затем и вовсе поступила команда — до особого распоряжения журналистам ничего не выдавать.

В общих чертах я, конечно, владел информацией, но донесения поступали в течение суток. Ровно столько шёл бой на высоте 776. Сведения разнились. Однако молчать было нельзя. Честно скажу, несколько слукавил. Во-первых, имел приказ от начальства пока не разглашать информацию. Во-вторых, "помогли" сами журналисты. Задали вопрос о крупном боестолкновении совсем в другом горном районе Чечни, в ста километрах от реального места боя. Что ж, какой вопрос — такой ответ! Я прокомментировал, что в том районе, где указал репортёр, боёв в данный момент нет. В остальном информация уточняется. Казалось бы, и не соврал. А у самого кошки скребут на душе. Прилетел на вертушке Трошев. Я к нему. Коротко переговорили. Он был уже в курсе и владел полной информацией. Я объяснил настырность журналистов, которые штурмуют меня, пытаясь добиться информации, а сами толком не знают, где и что произошло. Сам был свидетелем, как некоторые штабники советовали генералу умолчать об истинных потерях. Трошев размышлял недолго.

— Геннадий, собирай журналистов. Срочно!

Он точно знал: любая правда — лучше сладкой лжи. Трошев первым рассказал о бое в горах, о потерях. Чётко, взвешивая каждое слово, акцентировав внимание на причинах случившегося и общей ситуации. Добавлю, что к тому времени генерал уже не возглавлял Восточную группировку. Казанцев находился в госпитале, у него прихватило сердце. На месте Трошева другой сослался бы на обстоятельства, мол, обращайтесь к десантникам. Мог бы и вовсе промолчать или отделаться дежурными фразами. Но Геннадий Николаевич принял удар на себя.

В такой же, мягко скажем, нестандартной ситуации оказался в августе 96-го и генерал Константин Пуликовский. Все помнят его знаменитый "ультиматум". Он обстоятельно, конкретно описал те трагические события в своей книге "Украденное возмездие". Боевикам удалось проникнуть в город и захватить важные объекты. Масхадов наверняка понимал, что, даже стянув в Грозный все свои отряды, он всё равно окажется в кольце. Авантюра чистой воды в военном отношении! Зато в политическом плане — верный козырь. В Москве избирали Б. Ельцина на новый срок. К тому же явно кто-то из Кремля подсказал Масхадову ударить именно в этот момент. Слив информации, откровенное предательство в высших эшелонах власти — в первую чеченскую войну явление, увы, не редкое. Достаточно вспомнить лето 95-го, когда боевиков прочно заперли в горах. И вдруг последовала команда: отставить. Трудно представить, какие чувства испытывали в тот момент генералы А. Куликов, Г. Трошев, В. Булгаков. В частях группировки в тот период открыто говорили о предательстве Москвы.

Пуликовский через журналистов обратился к жителям с предложением покинуть город в течение 48 часов по специально представленному коридору через Старую Сунжу. Тогда удалось полностью заблокировать город: мышь не проскочила бы! Тщательно продуманный план, по всем правилам военного искусства, во многом был использован через три года в январско-февральской операции 2000 года.

В августе 96-го в Москве праздновали победу Ельцина на выборах, а в Грозном отмечали свой триумф — боевики обрели "независимость", что было закреплено в Хасавюртовских соглашениях. Военных в очередной раз подставили и унизили.

И всё же кавказские войны сформировали целую плеяду настоящих выдающихся генералов, которые не в самый лучший период российской истории проявили высокие качества защитников Отечества, не запятнали честь мундира, не увильнули от решения сложнейших задач, главная из которых — не допустить развала страны.

Генералы А. Квашнин, В. Казанцев, Г. Трошев, А. Шаманов, В. Булгаков, С. Макаров, В. Молтенской, А. Отраковский, К. Пуликовский, А. Наумов. Список можно продолжить. И сыновей своих не держали в тёплых штабных кабинетах, не пристраивали в крупные государственные корпорации и коммерческие фирмы.

Старший сын генерала Казанцева получил тяжёлое ранение в ходе первой чеченской. Из той же когорты военных — сыновья генерала Пуликовского; старший, Алексей погиб в 1995-м и был посмертно награждён Орденом Мужества, с воинскими почестями похоронен в Краснодаре. В Чечне, в том же 95-м, погиб сын у генерала Г. Шпака (гвардии лейтенант ВДВ). С честью выполняли свой долг дети погибших генералов А. Отраковского, А. Рогова, Е. Скобелева.

Конечно, в боевой обстановке многое зависит от доверия и даже симпатий. Знаю точно: своеобразная система "свой — чужой" срабатывает не только на борту боевых самолётов, но и в глубине человеческой души. Особенно на фоне обстоятельств военного и политического характера тех лет. Поэтому с уверенностью говорю, что проверенным журналистам, которых нельзя было упрекнуть в предвзятости или непорядочности, генералы доверяли. Признавали за ними ту самую силу влияния на общество, называемую 4-й властью, поскольку она сочеталась с профессионализмом, чувством долга перед читателем (зрителем) и желанием донести до него точную и беспристрастную информацию.

К примеру, генерал В. Шаманов часто опирался на группу Сладкова, военного журналиста К. Расщепкина. Пуликовский полагался на журналистов Р. Перевезенцева (ОРТ) и Е. Кириченко (НТВ). Генерал В. Булгаков ещё с Афганистана хорошо знал писателя А. Проханова, во всём доверял Николаю Асташкину (Красная звезда). Тесно сотрудничал с Владом Шурыгиным генерал В. Молтенской. Мухридин Ашуров всегда звал в гости Сашу Абраменко, даже фирменным пловом угощал в горах. Про трошевский пул я уже упоминал. Прошу прощения, если кого из коллег не назвал!

И пусть временами давая сбой, но всё же заработала информационная система, выстраданная потом и кровью, путём проб и ошибок! Мы опирались на опыт, который вырабатывался в те тяжёлые годы. Используют ли этот опыт сейчас? Наверняка. Но это тема совсем другого разговора.

Стихия

Николай Зиновьев

17 августа 2017 0

***

Я своего совсем не помню деда,

Но в этом вовсе не моя вина.

Его взяла Великая Победа,

А если проще: отняла война.

Мы с братом на него чуть-чуть похожи,

И правнук — тоже, хоть ещё малыш…

Не помню деда я совсем, — но, Боже! —

Кого в России этим удивишь?!

***

В который раз нам это слышать:

“Вновь у ворот стоит беда,

Сцепите зубы, надо выжить…”

О, русский Бог, а жить когда?!.

Комбайнёр

В пыльной куртке из холстины,

В сапогах и пыльной кепке

Мягко прыгнул из кабины

Человек большой и крепкий.