Газета Завтра Газета - Газета Завтра 22 (1226 2017)

Что касается самих обстоятельств дела, то они мне кажутся вполне логичными, объяснимыми. Логичным кажется и то, что растрачивались деньги, выделявшиеся государством на то, чтобы государство поливалось помоями. У нас государство так ведёт себя не первый год. Постоянно. Чему удивляться? Это происходит не только в случае с "Гоголь-центром". А что касается способа вышибить половицу из-под Серебренникова — так это тоже происходит сплошь и рядом. Если бы его по носу щёлкнули, если бы его высекли за ту дрянь и мерзость, которую он говорил и делал, — это была бы одна история. Но его же на хищении средств ловят. То есть вроде бы как к тому, что он говорил и делал, — претензий нет. А это тоже, согласитесь, не очень правильно.

Я думаю, что, конечно, "кот скребёт на свой хребёт". Такое поведение рано или поздно должно было чем-то подобным увенчаться. Но я не исключал бы и простого народно-хозяйственного мотива в произошедшем, потому что знаю, как устроены все эти "творческие мастерские". Все эти серебренниковы — это лишь креативная творческая обслуга правящего буржуазного класса. Они на детсадовском уровне, на уровне песочницы повторяют все ужимки и прыжки своих хозяев. Поэтому если работодатели пилят бюджеты и рассовывают деньги по небольшим ООО и ИП, то точно также ведёт себя и творческая обслуга, точно также ведут себя и журналисты, и "интеллигенты", и люди, скачущие по сцене. Они в данном случае от яблони недалеко откатились. И я совершенно не исключаю, что, действуя по той логике, которую они считают правильной, к которой они привыкли, — они просто в какой-то момент заворовались до каких-то уже совершенно нестерпимых пределов.

Но разговор идёт о человеке, который, по сути дела, занимается диверсионной работой. Я не говорю о правящем классе, я не говорю об интересах государства и тех, кому государство принадлежит. Но ведь оплеуха отвешивается общественному мнению, простому человеку, который сохраняет память о советском периоде прошлого. Человеку, который стремится сохранять в себе человеческое. И выходит такой режиссёришка, начинает мордовать его тут, мордовать там. Вот эти постоянные оскорбления в адрес того народа, который эти творческие деятели именуют "быдлом", — они же не вызывали до сих пор ни гневной реакции с властной стороны, ни попытки одёрнуть оскорбляющих народ хулителей. Никто им не указывал на место, никто их вообще ни в чём не ограничивал. Наоборот, повсюду принимали с распростёртыми объятиями, говорили: ребята, творите, вы наша гордость, вы в Канны поедете, ещё куда-то, берлинская пальмовая ветвь вам в хвост. И это повсюду звучало и звучит. Что, произошло размежевание между теми, кто оплёвывает Родину сверху — и теми, кто сбоку, со сцены, из партеров или галёрок занимается разбрасыванием, распространением этого же яда? Нет же, никакого размежевания не произошло. Это по-прежнему тот же самый террариум единомышленников. Но вот какая-то коса нашла на камень в этом террариуме, и кому-то, видимо, придётся пострадать. Повторюсь, сочувствия нет. Я не могу выдавить из себя ни капли сочувствия в первую очередь потому, что понимаю: ни один из тридцати таких серебренниковых в случае чего не выразит сочувствия мне и мне подобным.

Серебренников в 2011 году поставил в Большом театре в качестве режиссёра оперу "Золотой петушок" Николая Андреевича Римского-Корсакова. Интересно, что великий певец Большого театра Александр Филиппович Ведерников выдержал несколько десятков минут, а потом, демонстративно громко топая ногами, вышел из зала, не простив плевка в русское классическое искусство. А по сути — что там было представлено? Например, всё действие происходит под двуглавым золотым петушком. Певцы одеты в современные бюрократические костюмы, на лагерных вышках стоят охранники с винтовками, и всё время идёт запараллеливание современного государства со сталинской эпохой — естественно, со знаком чудовищного минуса. Где пределы "творческому самовыражению? Или нет границ для издевательства над всем, что делает народ народом, а страну страной, — классическим искусством и отечественной историей?

Я не раз об этом говорил и писал: категорически против концепции чистого искусства, абстрактного искусства, которое не соприкасается с землёй и не имеет отношения к страданиям и переживаниям конкретных, материально существующих людей. Чистого искусства не существует, нет такого понятия. А эти ребята всё время прикрывались тем, что занимались вроде бы "чистым искусством", но исподтишка, из-за пазухи показывали фигу тем, кто это искусство оплачивал. То есть, дескать, "кровавый Сталин" мне платит, а я "кровавому Сталину" покажу тайком фигу. Когда ты достучишься, наконец, до "кровавого Сталина" — тебя за эту фигу ловят. Кстати, о "кровавости" Сталина можно поспорить. Есть большие сомнения в том, насколько уместны параллели между сталинской эпохой и современностью. Особенно у тех, кто, как и я, относится с большим уважением к сталинской эпохе. Но, тем не менее, ты как бы вызывал на себя огонь, ты жонглировал этими параллелями, этими аналогиями, метафорами, ты такой смелый, отчаянный шёл по грани, по острию ножа, при этом не забывая обналичивать денежные суммы на счетах. Так чего ж ты удивляешься тому, что с тобой происходит? Другой вопрос, что всё это прогнившее сословие на протяжении многих лет занималось демонстративным издевательством. Измывалось над русской культурой и советской культурой, которые на самом деле нераздельны, потому что лучшее из русской культуры было взято советской культурой на вооружение — в литературе, и в музыке, и во всём. И эта русская советская культура подвергалась постоянному планомерному уничтожению на протяжении многих лет. Причём это делалось не просто так. Было ясно, что это культура народная — она не элитарная, она не для декадентских салонов, она не для избранной кучки. Эта культура по-настоящему массовая. И причиняя боль этой культуре, рассчитывали попасть на самом деле не в отдельного Римского-Корсакова или Шолохова — а в массу, в то самое проклятое, ненавистное простое "быдло", с которым серебренниковы себя ассоциировать не хотят.

Другой вопрос: можно ли это остановить уголовным делом? Нет, нельзя. Гораздо проще выдернуть из розетки вилку питания — и всё утихнет само собой. Но кто-то же этого не делал, кто-то же подавал по-прежнему электрический заряд на эти клеммы на протяжении многих лет. Продолжают подавать и сейчас. Ну, случилось нечто с Серебренниковым. Вы что же думаете: одна несчастливая история с уголовным делом или даже с приговором или эмиграцией станет каким-то хлыстом, каким-то сигналом светофора для всех остальных? Сколько таких театров, сколько таких серебренниковых? Я помню, как года два назад был в абсолютном ужасе, купив билет на "Щелкунчика" в концертном зале им. Чайковского, для того чтобы с ребёнком посетить новогодний концерт. И увидел какую-то жуткую гомосексуальную драму. Там просто отсутствовал любой намёк не только на либретто балета Чайковского, но даже на оригинальное литературное произведение. Зато по сцене ходил бородатый мужик в костюме бабы и пел фальцетом — при детях 5-7 лет, находящихся в зале. Это как называется? Это не диверсия? Когда я о человеке, сотворившем такое, написал в сердцах в интернете, то выяснилось, что он каким-то образом связан с "Гоголь-центром" — и поднялась волна либерального обскурантизма. Люди требовали расправиться со мной, совершить со мной какие-то страшные вещи, чтобы я ни в коем случае никогда не отваживался поднимать руку или расчехлять перо против этой братии. Они очень скученны, они невероятно организованны, они друг за друга держатся, но никогда ни слова правды не скажут. Они относятся к окружающим как к другому народу, как к каким-то неграм. Они выделяют себя из общего социума, из народа, частью которого они себя не мыслят, — и смотрят на происходящее внизу с какой-то головокружительной высоты. С этой высоты иногда люди падают. Но сочувствия "к павшим", к опустившимся от народа им не дождаться.