Андрей Мирошниченко - Сюжеты Ельцинской эпохи

Совершенно логично появляется новая политическая сила, выражающая протест не по классовому, а по национальному признаку. Очень точное понятие национал-социализм. Националисты объясняют плохое качество своей жизни не классовыми, а национальными причинами.

Националисты тем более активно наращивают свой политический потенциал еще и потому, что здравомыслящая часть общества тоже жаждет национального самосознания и ищет формы идентификации государства в державных и культурно-империалистических образцах СССР и царской России. К тому располагают и внешнеполитическая ситуация, и внутренний разлад. Россия ищет свою самость на всех этажах национального самоопределения.

Сопоставив тенденции в перекраивании политического пространства, можно предположи основные черты предстоящего выборного сабантуя 1999–2001 годов. Во-первых, понятно, что поле работающих политических идей сужается вокруг идеи протеста. Некогда демократия наглядно и очевидно отличалась от коммунизма. Чем же отличаются друг от друга разные оттенки национал-патриотизма — народу будет трудно понять. В этих условиях участникам выборов понадобятся более тонкие технологии, более серьезные затраты материальных ресурсов для ограничения своего оттенка предвыборной идеи от конкурирующего. По этой же причине возрастет иррациональность предвыборной символики — смыслы будут замещены яркими образами. [15] Воплощением этого прогноза стал «телекиллер» Сергей Доренко.

Во-вторых, противостояние демократов и коммунистов не будет больше осевым. И те, и другие найдут свои интерпретации протеста и будут по-своему упражняться в охаивании существующего порядка вещей. Но лучше и тех, и других это «тотальное плохо» смогут «объяснить» политики, использующие национальную и националистическую протестную риторику. Протестная энергия с националистской окраской мобилизует больше людей, чем коммунистический или демократический протест. Дело в том, что протест, который используют социалисты и левые вообще, требует все более и более ярких образов, все более мощной стабилизующей энергии. А национальные различия изначально имеют больший потенциал энергии, чем классовые. Национальные претензии ближе к животной природе человека, чем классовые. (Поэтому, кстати, социальный протест, который никак не находит удовлетворения своих требований, рано или поздно скатывается к бытовому фашизму.)

Новые выборы пройдут под знаком поиска россиянами своей национальной и государственнической идентичности. Диапазон политических идей, обеспечивающих эту идентификацию, неширок. Но его крайности все-таки разнятся по степени политического конструктива. На одном полюсе — откровенный фашизм. На другом — праволиберальный консерватизм государственнического толка, предполагающий возрождение российской державности на демократической основе.

Сентябрь 1998 года.

1999-й был годом ожидания целой череды «больших» выборов — думских, президентских. Одной из активно обсуждаемых тем стала тема «грязных» технологий. Очень были мрачные по этому поводу прогнозы.

Однако по Дону реальная борьба за власть отсутствует. Губернатор и его партия уверенно контролируют ситуацию. А когда нет конкуренции кланов, то некому и применять грязные технологии.

Так оно и вышло: на думских выборах 1999 года вся страна стала полигоном для испытаний новых московских методов предвыборной борьбы, но в самой Ростовской области даже и кандидаты в одномандатных округах вели себя более-менее прилично, без новомодных «грязных» технологий.

Видимо, так оно будет и дальше. По крайней мере до тех пор, пока местная партия власти будет монолитна.

Состязательность выборного процесса в России привела к широкому распространению предвыборных технологий. Российское общество столкнулось с новой проблемой: в погоне за голосами избирателей политики порой не стесняются в выборе средств для достижения выборных целей.

Обеспокоенность общественности вызывает применение так называемых грязных технологий обработки массового сознания, которые, судя по сопутствующим им скандалам, все чаще используются в выборных кампаниях. Эта проблема уже вызвала всероссийский резонанс на декабрьских (1998 год) выборах в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга. Под «грязными» здесь подразумеваются технологии, которые нарушают нормы общественной морали, а то и закона. Их применение стало возможным из-за того, что выборы стали реальным состязанием политиков. Борясь за влияние на умы избирателей, политики испытывают соблазн использовать все более радикальные, изощренные средства пропаганды и контрпропаганды, ведут информационные войны, лгут, клевещут, поливают друг друга компроматом или даже прибегают к угрозам, а то и к физическому насилию.

Сфера политической деятельности для обывателя остается сакральной, поэтому вскипающая на выборах грязь вызывает у населения шок. В массовом сознании «грязные» технологии однозначно вызывают порицание, однако они все равно применяются — среди политиков и политических технологов распространена точка зрения, что если грамотно манипулировать общественным сознанием, пусть бы и с применением «грязных» технологий, то можно добиться успеха. Россия подходит к моменту истины: если сейчас вдруг окажется, что «грязные» технологии эффективны, то они распространятся повсеместно.

Естественно, оградить общество от «грязных» политических технологий должен закон. Однако не все эти технологии противозаконны, да и закон в России — не всегда действенное средство. Поэтому интересно проанализировать, насколько восприимчива сама по себе политическая среда российской провинции к распространению «грязных» технологий.

Конечно, в каждом регионе свои особенности. Для Ростовской области характерен патриархальный уклад массового сознания, невысокая степень политизированности даже региональной столицы — миллионного Ростова-на-Дону. Определяющим политическим процессом является противостояние двух политических лидеров — Владимир Чуба и Леонида Иванченко. И хотя победа во всех политических стычках между этими политиками (а также на выборах губернатора в 1996 году, где они были основными конкурентами) всегда оставалась за В. Чубом, накал противостояния не снижается уже долгие годы.

Так сложилось, что осторожные и аполитичные жители Дона в большей степени интересуются хозяйственными проблемами и собственным благополучием. В начале 90-х у Леонида Иванченко был имидж крепкого хозяйственника, противостоявшего Москве, которая, дескать, вывозила с Дона продовольствие. Тогда Леонид Иванченко, даже уже и отстраненный от должности, пользовался большим авторитетом. Однако его последующая политизация, его активная коммунистическая позиция, а также, как считают многие, зацикленность на желании отомстить В. Чубу, несколько снизили его авторитет. Владимир Чуб, наоборот, с самого начала своего правления сконцентрировался на построении крепкой управленческой вертикали. До последнего времени он активного участия в политических процессах старался не принимать.