Андрей Борцов - Демократия без прикрас

— А почему длина разная получается?!

— Наш крокодил. Как хотим, так и измеряем.

Про математические парадоксы и о том, как понималась «всеобщность» избирателей, мы уже поговорили, а сейчас обсудим такую простую — на первый взгляд — тему, как определение победителя при голосовании.

Вот возьмём такое понятие, как большинство голосов. Что тут не понятного? — спросит человек, далёкий от политики. А вот разбирающийся в теме ему подскажет, что бывает большинство абсолютное (50% голосов плюс ещё один), относительное (Вася набрал больше голосов, чем Петя) и квалифицированное (не менее заранее заданного минимума). И какое большинство применять как критерий — дело тонкое и интимное. Ну, скажем, нельзя же требовать набрать 50% голосов от кандидата, которого терпеть не может 60% избирателей? Но вот если его соперника на дух не переносит 75% электората, и больше на выборы никого не пускать, то результат будет интересный — и при этом демократический.

А ещё есть две общепринятые системы подсчёта — мажоритарная и пропорциональная. Это не «взамен» большинства, а в дополнение, чтобы можно было ещё демократичней запутаться.

Мажоритарная система — это то самое большинство голосов (какое именно используется — дело вкуса). Как не трудно догадаться, такую систему должны любить очень крупные партии, которые хотят подгрести всё под себя. При партийных выборах, когда голосуют именно за партию, вполне возможна интересная ситуация, когда значительная часть избирателей вообще никем не будет представлена. Скажем, партия №1 набрала 51% голосов — и партия №2 с 49% голосов оказалась за бортом в полном составе. Но это — сферические избиратели с 100%-й явкой в вакуум. Гораздо реальнее ситуация, что на выборы пришла хорошо если половина избирателей, и тогда партия №1 представляет интересы лишь четверти населения — и то, если не учитывать наивность этих избирателей, которые почему–то считают, что в XXI веке политики исполняют свои предвыборные обязательства. Последним таким ещё в прошлом веке был, пожалуй, Адольф Гитлер — не с него же пример брать, в самом деле. А если учитывать распределение мандатов в парламент по партиям и избирательным округам — то вполне вероятна ситуация, что большинство населения голосовало за партию №2, но было сосредоточено в меньшей части округов — и по количеству мандатов большинство будет у партии №1. И это — не говоря о том, что при значительном количестве кандидатов, когда требовать абсолютного большинства не логично, может победить кандидат, который наберёт больше голосов, чем остальные — скажем, целых 10%! У остального–то десятка кандидатов — и того меньше. Конечно, можно потом делать тур между двумя кандидатами, набравшими больше остальных, но тут вступает в действие парадокс маркиза де Кондорсе, про который говорилось ещё в первой части работы. Соответственно, при желании можно подгонять избирательные округа под кандидата — «нарезать» их помельче или покрупнее, немного изменить территориально… И всё это — демократично. Впрочем, для честности отмечу, что мажоритарная система обычно применяется для политиков индивидуально, а не для партий.

Есть ещё и пропорциональная система. Весьма демократичная — там такие махинации не пройдут, ведь депутатские мандаты распределяются в зависимости от количества голосов избирателей, всё по–честному.

Она подразумевает голосование по партийным спискам — т.е. распределение мандатов между партиями будет отражать настроения народа более точно, но как будет работать правительство, законодательные органы и т.п., состоящие из политических противников — и, что ещё хуже, из политических интриганов, которые будут кооперироваться «за» и «против», исходя из карьерных и т.п. соображений, а не из интересов нации и государства? При этом сразу после выборов и до начала следующих депутатам на избирателей, как писали классики, плевать слюной: личной ответственности депутат перед избирателями не несёт даже символически — партия прошла в парламент, а кому именно мандат выдан — дело внутрипартийное (вот от партийного руководства при такой системе кандидат как раз и зависит).

Классический пример: президентские выборы 1986 г. в Португалии. М. Соареш набирает в общем туре 25,4% голосов, в Д. Фрейташ ду Амарал — 46,3%. Оба выходят во второй тур, и тут сторонники прочих кандидатом говорят ду Амаралу «фи!», и в результате М. Соареш одерживает победу со счётом 51,4% против 48,6%. Вариант «голосовать пропорционально за партии, пусть партия президента назначит» тут не проходит по понятным причинам — слишком важная должность. Но даже если и так, то вполне возможен случай, когда более предпочитаемый народом кандидат по какой–либо причине состоит членом менее уважаемой партии — и что тогда?

Таким образом, на вопрос «какая система подсчёта голосов лучше, мажоритарная или же пропорциональная?» — надо честно отвечать: «обе хуже!». Именно поэтому часто применяются смешанные системы, позволяющие организаторам выборов быть ещё более демократичными в нужную сторону.

Изредка встречаются попытки изобрести что–то новенькое. Приведу пару примеров.

Система единственного непередаваемого голоса (применялась в Японии): создаются многопартийные округа, но партии публикуют список своих кандидатов, и голосовать надо лишь за одного кандидата из любого списка. Победитель определяется относительным большинством голосов.

Система кумулятивного вотума (в некоторых землях Германии): избиратели имеют несколько голосов, которые распределяют между кандидатами любым способом — хоть все одному, хоть разным по одному голосу.

Но зачем копаться в экзотике? У нас же есть самая демократичная страна — США. Давайте же посмотрим, как проходят президентские выборы в мировом оплоте демократии!

Для начала: электорат в США голосует не за партии и не за кандидатов — а за так называемых выборщиков, которые и будут выбирать президента. Проще говоря, Барак Обама (разумеется, не только он) был избран не всем американским народонаселением, а Коллегией выборщиков из 538–ми профессиональных политиков. Уже интересно, не так ли?

Но далее (или вглубь?) всё ещё демократичнее.

Количество выборщиков от штата — различное, от 55-ти до 3-х человек. При этом их количество не зависит от количества жителей штата напрямую. Просто так сложилось, знаете ли.

В 48–ми штатах плюс Округ Колумбия, т.е. везде, кроме штатов Мэн и Небраска, действует правило «победитель получает всё»: кандидат в президенты, набравший больше всех голосов внутри штата, получает голоса не только тех выборщиков, которые голосовали за него, а всех выборщиков штата (соответственно, другой кандидат лишается голосов, за него поданных). Пусть из 55-ти выборщиков штата Калифорния за кандидата №1 проголосовало 23 человека, за кандидата №2 — 22. В итоге кандидат №1 получает 55 голосов.