Газета Завтра - Газета Завтра 607 (28 2005)

Все дагестанская проблематика касается взаимоотношений правящей элиты республики и оппозиции — в их политических играх заложником и пострадавшим оказался простой народ. Ради власти, ради доступа к источнику богатства и были инициированы все те бедствия, которые нахлынули сегодня на Дагестан. Наши беды начались не сегодня, а еще пятнадцать лет назад, при распаде Советского Союза.

Скажем, национальный вопрос никогда не стоял в Дагестане: это самая многонациональная республика не только в России, но и в мире. Вопрос этот подняли определенные люди в период крушения коммунизма, воспользовавшись тем, что народ не понимал, что происходит. Ныне действующая власть успешно развивала националистическую неприязнь в республике и использовала его для решения своих политических вопросов. В этом промежутке времени — с начала до конца 90-х годов — народ остался брошенным всеми — и страной, и политической элитой республики. И тогда люди пошли в поисках защиты к религии.

Естественно, религия не смогла дать им того, что нужно. А что нужно людям? Народ хочет мирно и спокойно жить, работать и растить детей. Ему нужны рабочие места, ему нужна стабильность, ему требовалось внимание государства во всех вопросах жизни, в том числе в сфере здравоохранения или образования. Конечно, религия не смогла дать людям этого.

И в этот период был запущен проект т. н. ваххабизма. Это абсолютно непонятное течение; до сих пор ни один политолог ясно не может сказать, что же это такое. То, чем представляется ваххабизм в России, не имеет никакого отношения к саудовскому ваххабизму.

Десять лет назад республика оказалась наводнена миссионерами из разных стран — Канады, Америки и даже Японии. Они свободно разгуливали по республике, они создавали фонды и общественные организации. Я неоднократно говорил об этом бывшему директору ФСБ Ковалеву, но никто не обращал внимания на это до прихода к власти Путина.

Миссионерам давался полный карт-бланш. Кому ни лень, любая организация оказывалась на Кавказе. Они полностью подключились на строительство мечетей. Выстроили более тысячи мечетей в Дагестане — при том, что за тот же срок на всю республику было введено максимум 8-10 новых школ! Хорошо, пусть будут мечети — но где было взять духовных лидеров? В каждой мечети должен быть обученный человек, муфтий. Минимальный срок обучения муфтия для работы с людьми — 12 лет. Кадров не было, и в результате тракторист, комбайнер, сантехник, бывшие уголовники — все стали муфтиями. В хадж дагестанцев отправляется больше, чем со всей остальной России.

Естественно, религия стала проседать. Религиозный фактор не стал стабилизирующим звеном республики. Те, кто сориентировались, что религия им ничего не дает, обратно повернулись. И куда пошли? В криминальные элементы, в полулегальные формирования: работы ведь не было. Очень долго умалчивалась ситуация, творящаяся в некоторых районах республики. Были случаи, когда молодчики свергали действующую власть, выгоняли госслужащих, милицию, устанавливали свои порядки. Диалог с ними не велся, их будто просто не замечали.

Сегодня эта сила окрепла. Здесь важно понимать, что по рождаемости Дагестан занимает первое место в России, а развитие школьно-образовательной базы полностью запущено. И молодым людям попросту не оставлялся выбор.

Политическая элита республики вместо того, чтобы дать работу людям, занялись дележом республики. И сегодня он продолжается. Власть давно забыла про народ и возвращается к нему лишь на период выборов — устраивает "диалог подачек". Социальная среда находится в крайне катастрофическом состоянии, и люди вынуждены продавать свой голос.

Оппозиция же так и не сложилась. Она присутствует сегодня лишь в плане реализации своих личных амбициозных планов, а не интересов государства. Одни бьются за удержание власти, другие — чтобы прийти на их место.

Важный момент: когда в рядах оппозиции находится более-менее яркая личность, ее тут же относят к ваххабитам. Непонятно, как, по каким признакам относят, но это как клеймо, как "черная метка". И начинается новый виток конфликта. Сегодня — подобное очередное обострение, что указывает на возможные перемены во власти.

Таким образом, нынешнюю ситуацию в Дагестане сформировало сплетение религиозных, национальных, финансовых и коррупционных проблем.

"Завтра". Расскажите подробнее про тех, кто удерживает власть в Дагестане.

М.М. У нас есть конституция, в ней определены права каждого гражданина. И в то же время в Дагестане налицо определенное ограничение конституции: вопрос трудоустройства и продвижения во власть рассматривается через призму национального вопроса. К власти сегодня допускаются лишь аварцы, даргинцы, кумыки или лезгины. Только эти четыре национальности, других кандидатур не пускают. Естественно, это ущемляет права остальных народностей. И естественно, это ведет к обострению обстановки и формированию сил, выступающих против клановой системы.

В окружении президента представлены люди, которые очень долгое время были с ним в одной упряжке. Десятилетиями они уже у власти. Там есть люди разных национальностей, но проблема в том, что вся команда меньше всего занимается народом. Все ссылаются на события в Чечне. Элита успела хорошо "пошуровать", много захапала. Надо остановить этот процесс.

Основная проблема в республике — социалка, отсутствие работы и невозможность достичь даже прожиточного минимума. Представьте: по уровню жизни Дагестан сегодня находится на предпоследнем месте в России после Чечни! И в то же время — город Махачкала занимает первое место в России по благоустройству. В городе заменены многие подземные коммуникации, построены новые дороги, за короткий срок выстроен 400-метровый мост взамен старого, вечно аварийного. Или, к примеру, стоит любой бабушке в Махачкале позвонить и сообщить о бытовой проблеме — тут же выезжает служба. Махачкала публикует ежегодный отчет о работе. Мэр республиканской столицы сумел показать всем, что при желании можно работать и в тех условиях, в которые погружена республика. Это, конечно, хорошо, но работы нет и в городе. В селах люди могут хотя бы прокормить себя — в Махачкале же это сделать очень тяжело.

"Завтра". Разве не является решающим негативным фактором здесь близость к Чечне как источнику террора и хаоса?

М.М. Нет, это неправильное мнение. На границе с Чечней — да, есть определенные проблемы. Но даже в этих конфликтах все перемешано: в насилии участвуют и дагестанцы, и чеченцы. А внутри республики чеченцы никакого отношения к терактам не имеют. Сколько бы мы сегодняшние проблемы ни оборачивали в оболочку "внешней угрозы", этим проблема не решается.