Газета Завтра - Газета Завтра 606 (27 2005)

Артем БОГАТЫРЕВ, юрисконсульт движения "Зеленые-3000".

Мне бы хотелось уделить больше внимания практическим аспектам нашей встречи. Вот положения 95-го закона. Статья 26 пункт 4 касается участия органов государственной власти Российской Федерации в рассмотрении федеральных законов по предметам совместного ведения.

Известно, что Государственная дума — высший орган законодательной власти в России. А из закона следует, что по предметам совместного ведения законы согласовываются с высшими органами исполнительной и законодательной власти субъектов Федерации. Причем, если мнения этих органов разошлись, мнение считается невыраженным. Этот нонсенс уже рассматривался с точки зрения того, как исполнительная власть может влиять на законодательство. Но, позвольте, — федеральный закон действует на территории всей Российской Федерации, и если согласовываться с органами местной законодательной власти он еще может, хотя и это сомнительно, то органы исполнительной власти к данной процедуре вообще не должны иметь отношения.

Екатерина ГРЕЧИШКИНА, правовой центр "Родник".

Проблемы, возникающие в случае принятия нового Лесного Кодекса, влекут за собой весьма неблагоприятные последствия для нашей страны. Но если говорить о приостановлении рассмотрения законопроекта в Государственной думе, то это достаточно сложная процедура. Если идти судебным путем, то, на мой взгляд, необходимо объединение усилий юристов общественных организаций, политических партий, субъектов Федерации, их серьезная совместная работа, чтобы выработать четкую позицию для обращения в Конституционный Суд.

Сергей КУЛИКОВ, Агропромышленный союз России.

Мы неоднократно рассматривали вопросы, связанные с принятием Лесного Кодекса, и позиция Агропромышленного союза однозначна: леса России должны находиться в государственной собственности. В не меньшей степени нас тревожат леса, которые были закреплены за совхозами и колхозами на правах пользования, а это 5 миллионов гектаров. В соответствии с новым Кодексом они будут изыматься и неизвестно, куда пойдут. Между тем эти леса выполняют роль не только в обеспечении сельских пенсионеров дровами — они несут важные экономические функции: антиэрозийную, агрономическую и так далее. Начиная с 1760 года земли, которые непосредственно примыкают к населенным пунктам, всегда принадлежали населению. Были созданы межколхозные лесничества, куда вкладывались деньги колхозов. Если говорить о лесопосадках, о восстановлении лесных площадей, эти межлесхозы делали больше, чем государственная система всей страны. Земли, которые ранее были переданы в пользование колхозов и совхозов, должны оставаться за ними, отчуждение здесь неправомерно. Однако, учитывая, что по полторы тысячи колхозов ежегодно банкротится, эти земли следует передать Минсельхозу. Соответствующая структура там была, потом ее разогнали. Видимо, теперь необходимо ее восстановить, но эти земли нельзя рассматривать по отдельности, в отрыве от земель сельхозназначения.

Евгений ЛЫСЕНКО, член-корреспондент РАН.

Проблема российских лесов — не только наша внутренняя, но и международная проблема. Международные организации на своих форумах и в ходе дискуссий неоднократно поднимали вопрос о рациональном использовании леса и в Советском Союзе, и в России. Чем дальше заходит хищническая вырубка лесов на экваторе и в тропической зоне, тем острее становится этот вопрос. При принятии такого Лесного Кодекса государственное управление лесным хозяйством как единым целым, ныне потерянное, становится вообще недостижимым. Я могу привести два весьма тревожных момента. Во-первых, не восстанавливаются вырубленные леса. Разрыв колоссальный: если раньше мы требовали восстановления площади лесов 1 к 1, то сегодня восстанавливается в десятки раз меньше леса, чем вырубается. Это проблема на десятилетия. Во-вторых, наблюдается колоссальный вывоз леса-кругляка при незначительном росте продукции из него на территории России. Даже такие страны, как Финляндия, Швеция, вполне благополучные в лесном отношении, предпочитают производить мебель, бумагу, фанеру, другие виды продукции из российского леса, а у себя не трогают ни дерева.

Теперь по местному самоуправлению. Я проводил экспертизу этого закона с точки зрения устойчивого развития территорий — это невозможные вещи, управление теряется полностью, страна дробится и расползается даже не на 89 субъектов Федерации, а на корневом, низовом уровне. Могу сказать представителям экологических организаций, что, например, в Подмосковье последние десять лет творится форменное безобразие, мы легкие столицы практически потеряли. Вырубка идет везде, особенно в районах так называемого дачного или коттеджного строительства. Словами здесь не поможешь — необходимо усиление протестных акций, независимо от того, как будут развиваться судебные и парламентские перспективы Лесного Кодекса. Мы провели в Юго-Западном административном округе Москвы множество пикетов и митингов, раздали свыше 20 тысяч листовок, но останавливаться на этом нельзя.

Алексей КОНДАУРОВ, депутат Государственной думы, фракция КПРФ.

Евгений Григорьевич, а в других странах мира существует частная собственность на леса?

Евгений ЛЫСЕНКО.

В каждой стране — своя собственная, исторически сложившаяся ситуация. Но в каждой стране есть четкие законодательные рамки лесопользования, за которые нельзя выходить — потому что это означает колоссальные штрафы или даже тюремное заключение для собственника.

Ирина КРАСНОВА, профессор Московской государственной юридической академии.

Мое отношение к работе, которая ведется над проектом нового Лесного кодекса, сформировано на основании изучении как раз зарубежного опыта применительно к частной собственности на леса. Особенностью этого законопроекта, в отличие от действующего Лесного Кодекса, является как раз то, что лесная политика в нем вообще не выражена, хотя федеральное законодательство призвано определять как раз общие основы, принципы правового регулирования. Это значит, что в каждом федеральном законе государство должно выражать свою политику, определять перспективы на будущее. Ничего этого нет, государство не объясняет, зачем нужна частная собственность на леса. Ни политического, ни экономического обоснований такого шага нет. Не просчитаны, ни потери, ни приобретения государства, отдельных социальных групп, рядовых граждан. Не оценена эффективность действующего Лесного Кодекса. То есть закон меняется в чьих-то неназываемых интересах. Это, кстати, за последнее время стало почему-то нормальной практикой.