Газета Завтра - Газета Завтра 27 (1179 2016)

Сербохорватский "Дневник машиниста" разочаровал. Практически лишённый столь любимого многими балканского колорита, фильм вышел рваным, спутанным и, по большому счёту, предсказуемым с пятой минуты просмотра. Старый машинист давит людей. Плохо, но это данность профессии. Его приёмный сын хочет тоже стать машинистом, а папа пытается оградить его от жизненных потрясений. Режиссёр картины Милош Радович сказал: "Отношение к смерти у машинистов похоже на отношение к ней у сербов". Это, конечно, любопытная мысль, но, может, стоит тогда профсоюзу железнодорожников скооперироваться и снять кино про сербов? Впрочем, несмотря ни на что фильм получил приз зрительских симпатий.

В самом низу этого списка незаслуженно оказалась лента бразильского мэтра Руя Герры "Память забвения" — эксцентричная трагикомедия о пребывающем в беспамятстве старике невольно ассоциируется с фильмами Фредрико Феллини и Алехандро Ходоровски. Исполнитель главной роли в "Памяти" Тони Рамош вполне мог бы претендовать на звание лучшего актёра фестиваля. Впрочем, как и Тимофей Трибунцев, блестяще сыгравший в фильме "Монах и бес". Если сама картина маститого Николая Досталя, снятая по очередному "религиозному" сценарию Юрия Арабова (какой же ММКФ без него?), вызывает скорее чувство разочарования, то в любом случае — актёрская игра здесь безупречна.

Теперь немного об организации ежегодного праздника кино. Не оставляет впечатление, что наши советы к организаторам ММКФ читают не только они, но и руководство Москвы. Выразили мы пожелание снять избиение велосипедистов во время проведения киносмотра — и мудрое руководство Собянина (да продлится его благодатное правление в веках) перерыло улицы так, что им стало не до езды. И велосипедисты целы, и на киносъёмки можно не отрываться. "Мерседесы" для ВИП-персон у перекопанного "Октября" парковались скромно и незаметно, поэтому трендсеттеры и цисгендеры стали неотличимы от обычного московского пейзажа. Для вящей красоты лучше было бы поставить противотанковые ежи и накидать колючей проволоки, но и так было неплохо.

Какие-то тренды кинофестиваль задал и самостоятельно. Всеобщее смятение и обилие слухов вокруг отсутствия на открытии Дорогого Никиты Сергеевича (из-за чего стройные ряды гостей фестиваля превратились на красной дорожке в стадо без погонщика) было предопределено появлением программы "Время женщин". В мире, собственно, и так хватает женских фестивалей, и зачем устраивать ещё одну площадку для параолимпийских фильмов — непонятно совсем. Играться в феминизм, когда все и везде уже в него отыгрались, — развлечение маразматичное, но может быть, это была завуалированная поддержка Хиллари Клинтон в её непростом деле рассказать про отсутствие в Штатах номенклатурных кланов. Хотя есть и иной вариант — заявка на будущее и попытка выделить особую категорию "женских фильмов" по типу "женских романов" без гендерной сепарации авторов. Организаторы ММКФ не были замечены в глубоких аналитических и прогностических способностях, поэтому данная версия сомнительна. Но если вдруг всё это было задумано не в расчёте на архаику, а с взглядом в грядущий день, то предлагаем простой способ выделить жанр. Если в кино зовут Ринату Литвинову для того, чтобы она играла Богиню, — то это женский фильм, а если для того, чтобы она сыграла официантку, которую шлёпают по заднице, — то это просто хороший фильм.

Страшные предчувствия, что фестиваль пошёл по пути деградирующего феминизма, начали сбываться при просмотре внеконкурсных документальных фильмов. По контрасту — два фильма с названием "Братья". Один, польский, если не прекрасен, то, по крайней мере, — очень хорош. Семь лет съёмок двух стариков, от их забавных препирательств, выставки картин, воспоминаний и до смерти — выглядят трогательно и гармонично. Может быть, не хватало погружения в интересное прошлое героев, но драматургии — достаточно. Достаточно до такой степени, что пожар в доме братьев конспирологи сочли инсценировкой режиссёра.

"Братья" норвежские снимались дольше, но результат — печальнее. Режиссёрка двадцать лет преследует с камерой своих детей, и рефреном проходит одна их фраза "мама, перестань снимать". К сожалению, она не следует мудрому совету, а зачем-то продолжает мучить сыновей и мужа. Пестуя свою нормативность, она помогает детям прокалывать уши и красить волосы, чтобы спровоцировать аморфного папу. Но папа — амёба, он тупо смотрит в камеру, мямлит и никак не может поставить гиперактивную дуру на место. Она бы точно могла сжечь дом, но и этот акт вряд ли расшевелил бы домочадцев. Результат, собственно, не в детях — они выросли такими же никакими, как и папа, — а в подчинении этой тоталитарной феминистской нормативности всей Норвегии, что наглядно демонстрирует нам состав школьных классов, где обучаются братья. Кто сказал "Брейвик"?

Майкл Мур сказал "Брейвик". "Новодворская в штанах", парень, который легко мог бы быть ведущим на "РЕН-ТВ", как всегда, обрушивает на Америку все мегатонны своего обличительного пафоса. "Толстый, глупый, не женат — Буш и Рейган виноват". Единственное отличие Мура от штатных пропагандистов в РФ — это пиетет перед "Европой" с фетишем "финского образования". Каких быстрых разумом платонов наплодили благодаря этому способу обучения — неведомо, но фетиш быть обязан. А Брейвик — это исключение из правил, и Муру доказать обратное не получилось.

Но даже в творчестве Мура присутствует образовательный эффект. Это всё-таки документалистика. В отличие от фильма Сергея Ястржембского "Кровавые бивни". Бывший пресс-секретарь Ельцина хорошо чувствует конъюнктуру и даже освободил место лучшего фотографа РФ Дорогому Дмитрию Анатольевичу, но документалистика — это тоже не совсем его стезя. А если абстрагироваться от эстетического несовершенства произведения, этическое выглядит ещё более забавным. По утверждению автора, африканских слонов убивают негры для расширения своего жизненного пространства, но виноваты в этом, как нетрудно предположить, китайцы. Мы всё поняли, рукопожатие крепкое, можно придумать для турпоездок в Африку и более удачные поводы.

Так же сложно назвать "доком" и фильм Сергея Некрасова "Акт Магницкого. За кулисами" который прошёл в программе "Русский след". Полоумным либеральным барышням обоих полов раньше фильмы Некрасова активно нравились — теперь активно разонравились, хотя ничего в оных эстетически не поменялось. Впрочем, доверия к ним не было раньше, не прибавилось и сейчас. И при всём соблазне сказать "истерикой идиоток с "Эха Москвы" удовлетворены" — не всё так однозначно. Можно только отметить, что как предыдущим, так и нынешним произведениям Некрасова неуместно приписывать документальный жанр, его формат — телевидение или канал Ю-Туб.