Газета Завтра - Газета Завтра 12 (1164 2016)

Я в недоумении — при чём тут цивилизация? Это, господа и товарищи, натуральный регресс. Откат к скотине. Возвращение к животному состоянию. Зверушки не стесняются своих интимных подробностей — они живут в слиянии с природой-матушкой, им не до ваших космических проблем. Тогда как у нас — иначе. Юрий Лотман сказал: "Ведь с чего начинается культура? Исторически — с запретов". Цивилизованность — это выстроенные табу, рамки, препоны. Это — планомерное отвергание в себе зоологического начала, это культивирование высоких помыслов. И снова Лотман: "Культура — вещь очень хорошая, конечно, но она нас всех и стесняетне делай того, не делай этого, это стыдно делать". Культура (читай — цивилизованность) немыслима без понятий хорошо — плохо, прилично — дурно, да и вообще без самой важной для человечества дилеммы можно — нельзя. Цивилизованность — это когда в день рождения Гагарина вспоминают именно Гагарина; когда молодые люди обсуждают новинки науки и техники, а не бездумно тычут пальцами в экран модных гаджетов; когда человек смотрит в небо, мечтая там найти ответ на свои вопросы.

Цивилизованность — это всегда… неудобство, привыкая к которому, общество становится на ступень выше.Окультуривание есть претерпевание, а не поиск лазейки. Это — правила гигиены, соблюдение дресс-кодов и законов. Ребёнка с детства приучают мыть руки, хотя он не понимает, зачемони же всё равно потом испачкаются. Когда многоизвестные хиппи расхотели стричься, работать, думать о будущем, служить в армии и создавать нормальные семьи, они честно утвердили для себямы уходим от этой жестокой, немыслимой, лживой цивилизации. Им не нравилась технократическая модель 1960-х с её футуризмом и рациональностью — вот ребятки и выбрали жить в иной системе координат, никак не связанной с понятием "цивилизованность". Интересно, что хиппи осуждались и на буржуазном Западе, который, собственно, их породил, и в Советском Союзе, где побег от свершений прогрессивного человечества (читай — от цивилизации) считался некомильфотным, асоциальным и даже преступным.

Кстати, об СССР. В прошлом году, на волне тридцатилетнего юбилея Перестройки-85, было сделано много публикаций — писали историки, культурологи, экономисты и топовые блогеры Живого Журнала. В большинстве этих статей прослеживался устойчивый мотивгорбачёвские реформы задумывались для того, чтобы сделать Совдеп цивилизованным. Перечислялись: хрестоматийные 150 видов колбасы, появление на киноэкране голых ягодиц и введение крикливой многопартийности. Поверхностно и глупо. По-дикарски. На деле же мы как раз откатились от цивилизованности — в обмен на голливудские мультики и возможность выбирать из ста пятидесяти видов очень плохой еды. Их 150, но еда — плохая. А от себя — отказались. От цивилизации. От всеобщей, затверженной образованности, которая считалась у нас не "правом джентльменов", а обязанностью ширнармасс.

Цивилизованность — это когда простого человека стараются подтянуть до высокого культурного уровня. Большевикам досталась "в наследство" громадная тёмная масса, не знавшая ни букв, ни цифр, ни норм поведения. Что постулировалось прежде всего в домах-коммунах 1920-х годов? Правила социалистического общежития, чистота помещений и одежды, уважение к соседям — всему этому приходилось планомерно учить. В прессе тех лет частенько появлялись публикации, где сравнивались ужасающий и, по сути, убивающий быт дореволюционного пролетария и противопоставленная ему солнечная современность. Авторы статей прямо говориливот фотография замызганных работяг 1913 года, а вот дом-коммуна и фабрика-кухня 1929 года! "Там — грязь и насекомые, пьянство и безысходность. Тут — наполненные светом эркеры и стерильность нижнего белья". И главное — никакой свободы "самовыражения"! Да. Цивилизованность — это пестование стерильности, а не попытка объяснить себе и окружающим, что мыльная пена смывает с человека удачу. Цивилизованность — это принуждение к совершенству, которое со временем становится насущной потребностью.

До войны в нашей стране существовал культ школьного образования: школа становилась "местом силы" и точкой притяжения всех молодых сил общества. Вот, например, типичное повествование о том времени: "Русскую литературу мы изучали в школе. Хотя ей и придавали хрестоматийный и пропагандистский вид, школьные уроки приучали нас к серьёзному чтению, к анализу литературных произведений и вообще к отношению к литературе как к самой большой святыне человеческой цивилизации". Напомню, что именно в таких выражениях вспоминал своё предвоенное обучение Александр Зиновьев, человек, потративший часть жизни на развенчание коммунизма, но в конечном итоге признавший, что "благодаря коммунистическому социальному строю Россия сделала рывок, которому нет прецедента в истории человечества…".

Внедрялось благоговенье перед знанием, стремление постичь и сотворить невиданное. Это устремлённость в космические дали — школьники 1930-х подросли и создали потрясающую научную базу 1960-х. Понедельник, который начинается в субботу, — вот как выглядит цивилизованность. Мальчики, мечтающие стать космонавтами, даже если где-то в глубине сознания крутится иная грёза, другой вариант, менее красивый. Но культура требует, чтобы ты думал о Космосе. Всё низкое отбраковывается и не пускается. Дистиллированное сознание. Всё выше, выше и выше. Для кого-то это — плохо, вспоминаются "промытые мозги" и ужасно хочется испортить "лепоту" бездарной выходкой — эскападой дикаря. Не цивилизованного. Потому что дикарство — это видимое и невидимое "разнообразие", это иллюзия возможностей посреди опасных зарослей. Недаром существовало идеологическое клише "асфальтовые джунгли", если речь заходила о метрополисах капиталистического Запада. Буржуазная культура XX века раскрепощала современного дикаря, давая ему самые пряные блюда со своего стола: хоррор-фильмы, эротику, плоские комедии, банальные комиксы. Вернись к природе, baby! Ты же такой. Ты подсознательно желаешь раскроить череп соседу, поиметь его самку, поржать над упавшим в лужу придурком-лузером, полистать за едой что-нибудь не напрягающее. В СССР упорно от той "природы" уводили. Говорили: товарищ, надо летать! Но увы. Людям нравится то, что проще. Канат, на котором тянули к свету, трагически порвался под смех и рявканье толп. Но для этого надо было перекроить норму — назвать цивилизацию дикостью, а дикость — цивилизацией. Ловите, пигмеи, жвачку и учитесь произносить слово "промоушен".

Вспоминается теория Михаила Бахтина о карнавализации действительности. Что есть любое маскарадное действо? Это же не просто яркие маски и захватывающий вихрь танца посреди разукрашенной площади. Это, прежде всего, намеренное выворачивание понятий наизнанку. Подмена содержания. К примеру, королём средневеково-ренессансного карнавала всегда становился либо непотребный нищий, либо общеизвестный дурак. Однако ему воздавались королевские почести. Назначался также карнавальный епископ, и кощунственно — в шутку, разумеется! — осквернялись христианские святыни. Перевёрнутые смыслы, изуродованные слова. Вот мы и живём в цивилизации, где бесконечно вертятся "дискурсы актуального искусства" и "гендерные перверсии". А цивилизованность — это когда пятилетний ребёнок смотрит "Очевидное — невероятное", потому что… так принято в его кругу.