Газета Завтра - Газета Завтра 4 (1208 2017)

Гость выставки непременно узнает, что в начале XIX века в Европе были в чести "александровские букеты". В честь Александра I — царя-победителя, красавца и героя. Писатель, мемуарист и театрал Степан Жихарев в "Записках современника" от 15 ноября 1805 года, описывает примечательный факт: "Так, в память пребывания его в Берлине, дамы ввели в моду носить букеты под названием Александровских, которые собраны из цветов, составляющих, по начальным буквам своих названий, имя Alexander. Без этих букетов ни одна порядочная женщина не смеет показаться в общество, ни в театр, ни на гулянье. Вот из каких цветов составляются букеты, которые разнятся только величиною и ценностью: большие носят на груди, а маленькие в волосах. Anemone (анемон), Lilie (лилия), Eicheln (жёлуди), Xeranthemum (амарант), Accazie (акация), Nelke (гвоздика), Dreifaltigreitsblume (весёлые глазки), Epheu (плющ) и Rose (роза). Мило и остроумно!".

Экспозиция интересна ещё и потому, что показаны не только произведения искусства, но и — главным образом — вышивка, рисунки, альбомные вензеля, созданные непрофессиональными мастерицами, представительницами русской аристократии. Это история дворянского быта и дивная страница в нашей коллективной биографии. Особое место занимают вещи, принадлежавшие Шарлотте Прусской — супруге Николая I. Это рукописный Blumensprache (язык цветов), дневники с цветочными зарисовками, гербарий, письма императрицы к отцу и листы из альбома "Описание праздника "Волшебство Белой Розы". Шарлотта Прусская (после крещения — Александра Фёдоровна) не обладала какими-то сверхъестественными способностями в области искусств, однако её рисунки выдают скрупулёзную, аккуратную натуру. Колокольчики, веточка шиповника, смешанные букеты. Из Blumensprache мы узнаём, что красная роза означает "ты покоряешь моё сердце", незабудка — "оставь мой образ в сердце своём" и так далее. Дамские альбомы — это отдельный предмет для изучения. Пушкин писал не без ехидства: "Тут непременно вы найдёте / Два сердца, факел и цветки; / Тут верно клятвы вы прочтёте / В любви до гробовой доски". Каждая столичная и особенно уездная барышня считала своим долгом завести подобный альбом, дабы помещать туда любимые стихи, засушенные цветы, рисованные эмблемы — сердечки, стрелы и беспременные розы-мимозы. Посетители выставки могут убедиться, сколь умелы были те рафинированные дамы и девицы — они не только рисовали, но и расшивали бисером кошелёчки и кисеты, чехлы для стаканов и чубуков.

Модные картинки составляют значительную часть экспозиции. В журналах тех лет читаем: "Вместе с тем возобновились старинные головные уборы и причёски. Давно забытая смесь эфирных материй и лент, известная под именем наколки, снова появилась на красавицах. К несчастию цветочницы испортили эту уборку: они осыпали её таким множеством цветов, семян, трав и даже плодов, что вместо лёгкого украшения она сделалась тяжёлым бременем. На щеголихах видели много тюрбанов, убранных дубовыми листьями и желудями всех оттенков зелени" и "эти ветки" спускались "лёгкими гроздьями по щекам". На иллюстрациях мы видим старинных щеголих — затянутых в корсеты, со взбитыми локонами и пышными рукавами, которые в те времена именовались á l`imbecile. Цветочный тканевый орнамент, розы — в причёсках, букетики — на корсаже. Среди полезных советов значится и такой: "Можно под видом самых простых цветов подарить на память самые драгоценные вещицы; тайна их скрывается под гвоздичкою, маргариткою, миртовую веткою. Особа, которой они подносятся, без сомнения, угадает тайну и улыбнётся…". То есть кавалеру было бы не вполне удобно преподнести даме драгоценность, однако завуалировать её цветком и уже в таком виде вручить… здесь светский тон оказывался соблюдённым.

На выставке представлены разнообразные изделия из фарфора, стекла и фаянса. Это декоративные вазы, расписанные розами и позолотой, чашки из сервизов, в том числе — царских, тарелки. Многие из этих предметов созданы в Российской империи — например, на заводе Алексея Попова. Разумеется, можно доказывать, что все эти мотивы — заимствованные, гарднеровские и вообще сугубо вторичные. Но русский фарфор имеет свою промышленную историю, а декор тогда по всей Европе был примерно одинаковым — букеты "со значением". Также мы можем увидеть бокалы, стаканы и чайные приборы, принадлежавшие императрице Александре. Поскольку все современные экспозиции несут на себе печать концептуальности, "Аrs botanica" представляет работы современного ювелирного дома "Anna Nova", опирающегося на традиции искусства XIX века.

Любая выставка — это расширение границ знаемого, новый взгляд на привычные литературно-художественные, культурные образы. "Аrs botanica" — своеобразная иллюстрация к многажды читанной русской классике. "И вот уже трещат морозы / И серебрятся средь полей… / (Читатель ждёт уж рифмы розы; На, вот возьми её скорей!)".

Так!

Андрей Фефелов

26 января 2017 0

Когда нечто драматическое и страшное возникает на горизонте событий, иные люди патетически восклицают: "Мир больше никогда не станет прежним!".

Что ж, в ответ на это отчаянное восклицание можно лишь развести руками: ведь каждая секунда фатальна и несёт непоправимые сдвиги во вселенной. Правда, частенько эти сдвиги не касаются лично вас, поэтому-то мир кажется вам привычным и стабильным…

Иллюзия стабильности длится ещё и потому, что новые явления часто не имеют названия и их нельзя измерить. Все понимают — что-то происходит, но что именно — сказать трудно. Ведь история — это великая совокупность неучтённых факторов, внутри которой ткётся тончайшая нить зафиксированных и кем-то опознанных, названных явлений. Мировая история анонимна, как и большая часть мира вокруг нас. Поэтому разговоры про наступающий нам на горло очередной кризис цивилизации — весьма условны. Цивилизация сама по себе есть перманентный кризис. Человечество — это вечный кризис роста. Наконец, само появление жизни — это кризис, и ещё какой!

Изменения неизбежны — это надо принять как аксиому. Ветхий мир всегда на сносях, и главное — не упустить момент рождения Нового. Ведь тогда случится революция символов, укладов, представлений, верований, а не только технологий и политических отношений. Важно быть как пионер 30-х годов — всегда наготове. И это не какое-то особое свойство провидца, оракула, футуролога, но обычная установка. Установка на принятие изменений, на готовность к любым крутым поворотам жизни и истории. Эта установка нужна всем — не только предпринимателям, политикам и художникам, для которых "отстать" значит превратиться в шлак. Ведь в бурлящих потоках нахлынувшей новизны не будет места избитым истинам и банальным констатациям.