'Двести' Журнал - 'Двести' (No A, август 1994)

Элеонора Белянчикова.

Андрей ЛЕГОСТАЕВ

ГОЛ В СВОИ ВОРОТА

На мой взгляд, критика бывает трех видов. Чтобы не быть голословным, я буду говорить только о критике фантастики, но сильно подозреваю, что и в критике "реалистической" наблюдается нечто похожее. Для вящей наглядности, заранее прошу прощения, я проиллюстрирую свои тезисы на примере далекого от литературы вида искусства - футбола.

Итак, первый вид: критик играет на половине поля автора. Во втором виде - выделывает виртуозные трюки с мячом в центральном круге. Третий - когда о чужой ("авторской") половине поля забывают напрочь и самозабвенно и эффектно вколачивают голы в собственные ворота.

Конечно, первый вид критики наиболее сложен. Нужно вникнуть в замысел автора, прочувствовать его и разбирать произведение, зная в области, в которой (и о которой) произведение написано не меньше (а желательно и больше) автора. Здесь работая над одной статьей перевернешь массу литературы и несколько вечеров потратишь в библиотеке. И неделю (в лучшем случае) на обдумывание. И еще неделю (а то и месяц) на написание. Ни одной мысли в сторону, ни слова лишнего. Это идеал, но критики, избравшие такие правила игры, к этому идеалу стремятся. В современной критике фантастики я бы назвал такими авторами Сергея Переслегина и Вадима Казакова.

Второй вид... О, это красиво! Это просто здорово. Критик завораживает зрителей высококлассным обращением с мячом, то есть, извините, со словом, - глаз оторвать невозможно. Главная задача таких статей (а они, как правило, невелики по объему) создать у потенциального читателя настроение, которое данная книга требует, завлечь читателя. Либо - отвратить. Вторая задача - сообщить. Информировать о событии, творческом пути автора, содержании годовой подшивки "Межзвездного вестника" и так далее. Ни на какую глубину и серьезность, ни даже на обобщения либо выводы не претендуя. Без таких статей и рецензий развалится журналистика. Яркий пример критики (точнее даже сказать - журналистики) подобного рода - Сергей Бережной. Читаешь - здорово. О чем рецензируемая книга? Бог весть. Но теперь точно прочитаю...

Третий вид... Вы уже, наверное, сами поняли о чем я. К несчастью, большинство статей о фантастике написано именно в этой подгруппе. Что хотел сказать автор - не важно. Важно, что думает об этом критик. Предмет обсуждения с его реалиями, связующими нитями и проблемами игнорируется начисто. Действительно, прав Вершинин - метко найденное хлесткое слово и изящный словесный оборот с успехом заменяют аргумент в работах этого вида критики. Главное в подобных статьях выкрики типа: "рецензия на вышеупомянутую повесть может состоять всего лишь из одного слова: "противно"; "так нельзя"; "Опровергните меня, если я не права!"; "любой суд меня оправдает" и "сам-то автор что за человек?" Почему-то сложилось мнение, что ярким представителем этого рода критики в фантастике является Арбитман, даже термин появился "арбитмановщинка". Я так не считаю, на мой взгляд Роман Эмильевич прекрасно чувствует себя и у чужих ворот и в центре поля творит чудеса. А вот обсуждаемая статья...

Говоря словами критикессы, "ни в чем не повинный журнал держать в руках, и то противно". Автор просто не знает предмета, о котором пишет и у меня серьезное подозрение, что она не только не перечитывала повесть Щеголева "Ночь навсегда", но и прочитать-то внимательно не удосужилась - так, пролетелась в трамвае по страницам...

Дьявол, первую претензию даже нельзя назвать претензией. Автор повести отнюдь не городил горы трупы ради трупов, о чем должно быть понятно любому читателю, кроме разве что поклонниц неизвестного мне невропатолога с известной фамилией.

Вторая претензия серьезней - в произведении с детективным сюжетом заранее просчитывается преступник. Аргумент критикессы - ей сразу все ясно. Однако, смешная история: первая часть именно этой повести была опубликована в той же "Неве" в прошлом году под псевдонимом "Господин Щ." и с предложением читателям прислать продолжение на конкурс - победителю крупный приз. Не мне рассказывать, сколько графоманов засыпают рукописями и письмами толстые журналы. Продолжения не было ни одного - это голый факт. (Хотя, чтобы сохранить лицо, в предисловии к публикации повести в полном объеме, редакция сообщила, что "откликнулись немногие - и предложенные тексты явно уступали авторской версии". Достоверно известно - ни одного). Жаль, что критикесса не знала об этом получила бы крупную сумму денег.

Странно критикессе попадание яда к мальчику... Видно, нет у нее своих детей. Как я должен был реагировать, когда домой пришли мои счастливые пацаны, выменяв где-то на улице за один трансформер два десятка целых патронов к АКМу? Я служил в армию, и знаю, как караульные отвечают за каждый боезаряд, сам вместе со всеми искал по караулке утерянный товарищем патрон... Конечно, ответите вы мне - сейчас бардак в стране, какой порядок? А яд что, лучше патронов, или в тех институтах нет бардака? Или критикесса совсем жизни не знает, только толстые журналы читает? Даже газет в руки не берет? Иначе откуда наивный вопрос - "что это за конкуренция между аэропортом и пароходством? В какой коммерческой операции пересеклись интересы двух мафий?"

Насчет железного алиби главного героя и недоверия милиции. Во-первых, я сам лично как-то раз вместе с женой просидел в отделении милиции восемь часов, поскольку якобы похож на разыскиваемого по циркуляру преступника. Когда все выяснилось и меня отпускали, я взглянул на фотографию разыскиваемого... Это ж с литр водки выпьешь и то не перепутаешь меня и его - на лысину не жалуюсь. Это я о нашей доблестной милиции. Но и этого мало - в повести прямо сказано: на героя указал убитый почтальон в письме: "в случае моей смерти винить..." - и приложил неопровержимые доказательства. Она что, действительно через абзац читала? (Кстати, слова "милиция" в повести нет, действие происходит в будущем, в ближайшем, очень похожем на наше время, но в будущем, об этом свидетельствуют многочисленные мелкие детали и, в частности, эта).

По поводу того, что дети не могут быть жестоки... А как же испанский инфант из "Тиля Уленшпигеля"? Или нет, лучше - ребята из "Повелителя мух" Голдинга. Эти книги что, тоже объявить гадостью и бредом?

По поводу ненависти к женщинам, якобы присущей Щеголеву... Каждый видит то, что хочет видеть и его не переубедить. Для критикессы повесть "Ночь навсегда" - дрянь. Ее право так считать. Но если хочешь, чтобы тебе поверили - играй на половине поля автора, бей в его, а не в вымышленные собой ворота.

А по повести Щеголева мне есть что сказать. Это фантастическая повесть (даже не учитывая практически не бросающуюся в глаза атрибутику будущего). Эту повесть - как фантастическую - обсуждали на семинаре Б.Н.Стругацкого. Главный аргумент - Лев Толстой сказал: "Можно придумать все, кроме психологии", в данной повести психология мальчика достоверна, но не существует в действительности, нет таких мальчиков. Может быть (не дай Бог) в ближайшем будущем будут. Фантастика ближнего прицела. Фантастика - предупреждение. Но это так, пустяк, терминологическая разборка не имеет отношения к художественному тексту.