Акин Онгор - После меня – продолжение…

Действуя последовательно и очень продуманно, Акин Онгор создавал основы культуры, технологий, управления человеческими ресурсами, банковского обслуживания индивидуальных и корпоративных клиентов, а также среднего и малого бизнеса. В суматохе, которая тогда царила в банке, было трудно понять и оценить размах сделанного. Например, вы отвечаете за определенное направление развития банка. Когда вы приходите на работу, перед вами стоит целый ряд задач на сегодняшний день, и вы не можете считать его успешным, если не добились определенного результата. Если вы перестанете работать и опустите руки, то потеряете до 5 % своих клиентов. Это приведет к снятию денег с депозитных счетов, банк ослабеет, потянутся другие проблемы. Другими словами, банк – это живой организм, в котором ежедневно должны происходить сотни процессов.

Большим плюсом в деятельности Акин-бея стало то, что он смог успешно реализовать все свои планы, не поддаваясь смятению, в котором находилась наша страна, отчего непосредственно страдал и банковский сектор, связанный общей пуповиной с турецкой экономикой. А мы, руководители и сотрудники банка, были частью процесса перемен, начатого под руководством Акин-бея. Даже сегодня топ-менеджеры Garanti оценивают шаги, сделанные много лет назад, как верные и соответствующие реалиям современного мира. Можно смело утверждать, что наш успех продолжается до сих пор.

В 1997 г. Garanti активно занялся направлением, связанным с кредитными картами. На сегодняшний день доля нашего банка на этом рынке составляет примерно 20 %. Подобный результат достигнут благодаря тому, что много лет назад мы предприняли верные шаги, начав сотрудничать с таким гигантом, как General Electric…

Однажды я рассердился на одно из назначений на должность вице-президента и сообщил Акину Онгору о своем намерении уйти из банка. Он знал, что я очень люблю Garanti, и верил в то, что так не поступлю. Ситуация накалилась до такой степени, что он даже позволил мне закурить в его кабинете! Когда Акин-бей нервничал, то вставал со своего места и подолгу смотрел в окно. Акин-бей приложил много усилий для того, чтобы я отказался от своего решения. Никогда в своей жизни я не подвергался такому давлению, но все же решил сопротивляться до конца. Уйти от Акин-бея оказалось очень непросто. Он очень не любил, когда его кто-то покидал, если только сам этого не хотел. Тем более я собирался перейти в другой банк. Это очень ему не нравилось. Несмотря на то что Акин-бей был мною очень недоволен, он все же поблагодарил меня за вклад в развитие банка. Я уволился… В первый месяц я даже готов был вернуться, если бы меня только позвали обратно, но этого не произошло. После увольнения я даже перетянул в другой банк еще нескольких сотрудников, и мне точно известно, что Акин-бей не был рад такому раскладу.

В Finansbank я тоже многому научился. Это для меня было своеобразной школой. Этот банк вел активную деятельность за границей, благодаря чему я набрался опыта и в этом направлении. В 1997 г. мне позвонила Саиде Кузейли и сказала, что со мной хочет встретиться Акин Онгор. Вообще-то, в Garanti не было принято повторно принимать на работу тех, кто в свое время покинул банк. Я был очень удивлен, но не смог сдержаться и позвонил Эргюну Озену, который сказал мне: «Судя по тому, что Акин-бей тебя вызывает к себе, он хочет тебе сделать деловое предложение». Само собой разумеется, я с большой радостью отправился на эту встречу. Акин-бей предложил мне должность президента голландского филиала Garanti (GBI).

Мне предстояло принять важное решение. Finansbank был хорошим иностранным банком, в котором я приобрел опыт, у меня росли дети… А тут Амстердам… Банковское дело за границей… Казалось, это был неподходящий момент для перемен, поэтому после беседы с Акин-беем я ночью не сомкнул глаз. Посоветовался с женой. В случае отъезда нам предстояло вместе преодолевать тяготы новой жизни. У меня на примете уже была подходящая команда, и я долго думал о том, кто мог бы отправиться вместе со мной. На следующий день я сообщил Акин-бею о том, что принимаю его предложение. Три года пролетели незаметно, и все складывалось как нельзя лучше.

В сентябре 1999 г., когда я был в отпуске на юге Франции, мне поспешно пришлось вернуться в Голландию, потому что меня вызывал Акин Онгор. Надо сказать, что он бывал в этой стране каждый месяц, поскольку входил в состав совета директоров GBI. Акин-бей оказывал мне неоценимую поддержку во всех моих начинаниях, и благодаря этому GBI стал образцовым банком. Во время очередной встречи Акин-бей предложил мне занять пост президента Ottoman Bank, но я, к сожалению, отказался. Акин-бея мой ответ расстроил.

В апреле 2000 г. разразился очередной кризис, после которого в апреле 2001 г. я вернулся в Турцию и стал президентом Ottoman Bank. Банк не был готов бороться с кризисами. Вот если бы я согласился с предложением Акин-бея еще в сентябре 1999 г., то до апрельского кризиса 2000 г. у меня в запасе было бы достаточно времени, и тогда Ottoman Bank, возможно, смог бы пережить любой кризис. Тем не менее он оказал свое негативное влияние, и банки были объединены. Я опять вернулся в Garanti Bank на должность исполнительного вице-президента.

И сегодня я не устаю утверждать, что самая главная ценность банка, способная спасти его в трудную минуту, – это особая корпоративная культура, и самый большой риск для банка – утратить ее. Именно поэтому я повторяю еще раз, что мы все являемся частичками той культуры, на создание которой Акин-бей потратил несколько лет своей жизни. Можно сказать, что руководящий состав сейчас занят настройкой этой хрупкой системы.

Во время его правления сократилось количество банковских отделений, а сегодня мы увеличиваем их число. Если бы сегодня Акин-бей руководил банком, то он, вне всяких сомнений, поддержал бы такое решение. Надо сказать, что он до сих пор следит за нами и не меньше прежнего интересуется результатами нашего труда…

Я всегда считал, что нам выпала честь, счастье и привилегия работать бок о бок с Айханом Шахенком и Акином Онгором. Хотя иногда мне и кажется, что некоторые назначения были проявлением несправедливости по отношению ко мне, тем не менее мое уважение и почтение к Акин-бею нисколько не уменьшились. Один из моих близких друзей никак не мог понять, как я могу так любить и почитать Акин-бея, ведь я столько раз на него сердился. Скорее всего, некоторые из назначений на разные должности были преждевременными.

Возможно, я слишком рано вернулся в Турцию и злился оттого, что не мог занять еще более высокий пост. Но теперь, оглядываясь в прошлое, я вижу за собой многие недостатки. Реалии тех дней могут не совпадать с нынешними. Надо полагать, что, по мнению Акин-бея, мне следовало немного повзрослеть.