Борис Тетенбаум - Гений зла Гитлер

С гражданством все было более или менее ясно:

«…гражданином может быть лишь тот, кто обладает германской или родственной ей кровью и кто своим поведением доказывает желание и способность преданно служить германскому народу и Рейху» .

Евреи – или лица, признанные таковыми, – теряли германское гражданство автоматически. Лица, не столь неблагонадежные в смысле родословной, или даже чистокровные арийцы, но отмеченные в нежелании служить народу и Рейху, тоже могли быть из граждан исключены, но это требовало соответствующих постановлений.

Ну, а брак или даже «незаконное сожительство арийцев и евреев» теперь были запрещены «Законом об охране германской крови и германской чести» и рассматривались как осквернение расы. Кровь, родственная германской, тоже была защищена – так что англичанин не мог претендовать на гражданство Рейха, если он был женат на еврейке.

Правило действовало даже в том случае, если брак был заключен за границей.

Далее – евреям запрещался «наем домашней прислуги из женщин германской или родственной ей крови моложе 45 лет» – а в придачу к этому запрещалось также «вывешивание национального или имперского флага и использование тканей сходной расцветки». То есть, иными словами, публичное выражение евреем германского патриотизма теперь становилось уголовным преступлением.

Кстати – браки между евреями и арийцами нельзя было самочинно аннулировать:

«… Процедура аннулирования такого брака может быть осуществлена только государственным прокурором» .

Наконец, вносилась ясность со всякими там смесями.

Как было сказано в законе: «…евреем считается тот, у кого трое из родителей его родителей были чистокровными евреями» . Тем, у кого таких «родителей его/ее родителей» было двое, оставляли некую надежду. Они считались евреями только в том случае, если принадлежали к еврейской религиозной общине или состояли в браке с евреем – в этом случае считалось, что они сделали сознательный выбор и тем самым вышли из состава германского народа и перешли на сторону евреев. Ну, а тем счастливцам, у кого в евреях значился только один дед, гражданство Рейха великодушно сохранялось. К законам сразу были выпущены разъясняющие комментарии.

Например, такой:

«Еврей не может быть гражданином Рейха. Он не имеет права голоса в политических вопросах, не может занимать должностей в государственных учреждениях» .

Дальше следовало еще одно разъяснение: «… чиновники-евреи будут уволены до 31 декабря 1935 года» – и вот тут есть смысл добавить пару слов. Дело в том, что по первоначально принятому в 1933 году закону об очищении рядов государственных служащих и восстановлении профессионального чиновничества имелись оговорки. Скажем, евреи, получившие свои должности при кайзере, сохранялись на государственной службе. На этом настоял Гинденбург, высоко ценивший преданность монархии. Но Гинденбурга больше не было, и его «смягчение» отменили. Этим расовые законы покуда и ограничивались.

Но им будет суждено пойти куда дальше.

Любое законодательство имеет практические последствия – законы должны соблюдаться. Услуги специалистов по генеалогии стали необыкновенно востребованными. Книги церковных регистраций браков и свидетельств о рождении во всех местных приходах стали прямо-таки дороже золота. Решительно всем, кто только хотел делать хоть какую-то карьеру, требовалось представить документ о чистоте крови, «подтверждение происхождения» – без этого не было ходу никуда.

Гитлер выразил свое удовлетворение тем, что уж теперь-то все пойдет по закону, ибо Германия – страна закона. Геббельс, прибравший к рукам чуть ли не всю печать страны, дал газетам указание – не злорадствовать и вообще вести себя так, как будто ничего особенного не произошло.

В ноябре Нюрнбергские законы были дополнительно разъяснены – в сторону их ужесточения. На этом остановки не произошло – кампания исключения евреев из германского общества шла вперед. Через две недели после «ноябрьских разъяснений» Гитлер задним числом отменил запрет на меры по защите чистоты германской крови, которые выходили за пределы принятого законодательства.

Из ведомств, подконтрольных Йозефу Геббельсу, стали выкидывать и «квартеронов» [1] – это объяснялось тем, что сфера культуры и образования должна быть защищена от вредоносных влияний более тщательно, чем то предписывает «мягкое и милосердное государственное законодательство» .

A чтобы уж точно не ошибиться, всякое лицо, состоящее в браке с евреем по любой из определяемых категорий, рассматривалось как состоящее в предосудительной связи и выводилось за границы всякой деятельности в пределах германской культурной жизни.

Частные компании «на добровольной основе» приняли те же нормы, что и государственные. И понятное дело, они принимали во внимание общую обстановку и старались избавиться от служащих со смешанной кровью. Поначалу, как ни странно, этой тенденции сопротивлялась армия, хотя трудно представить себе еще более государственное учреждение.

С 16 марта 1935 года она именовалась уже не рейхсвер, а вермахт ( нем. Wehrmacht).

Согласно словарю, это означает «вооруженные силы», от Wehr – оружие, оборона, сопротивление и Macht – сила, мощь; власть, влияние, или даже просто «войско».

Так вот, «войско» беспокоилось по поводу возможной убыли в числе рекрутов, годных к призыву, и желало бы иметь возможность принимать в свои ряды и «квартеронов», и даже «половинок».

С другой стороны, НСДАП образовала специальный орган – Генеалогическое бюро, – который непрерывно извещал армейское командование о своих неприятных открытиях в родословных некоторых людей в среде германского офицерства. Намечающийся конфликт между НСДАП и вермахтом фюрер разрешил лично. Он нашел компромисс: лицам смешанной крови можно было призываться и служить в армии, но ни в коем случае не на командных постах. То есть они не могли подниматься выше чина ефрейтора.

Это было мудрым решением, но и оно не решило проблемы.

Армия не желала принимать «расовых рекомендаций НСДАП» насчет тех своих офицеров, которые уже несли службу в вермахте. Отчасти из желания сохранить независимость, отчасти – из корпоративной солидарности с теми, на кого указывали пальцем национал-социалистические генеалоги. Геббельс считал это «недостойной слабостью» , но рассчитывал поправить дело в будущем.

Он вообще глубоко верил в силу воспитания:

«Дайте мне средства массовой информации, и я из любого народа сделаю стадо свиней ».

Примечания