Коллектив авторов - Древние германцы

Они думают, что в женщинах есть нечто священное и вещее, не отвергают с пренебрежением их советов и не оставляют без внимания их прорицаний. В царствование божественного Веспасиана мы сами видели Веледу 105, которая у многих германцев долго считалась божественным существом; да и раньше Авриния и многие другие почитались ими, притом не из лести и не превращая их в богинь 106.

Гл. IX. Из богов германцы больше всего почитают Меркурия, которому в известные дни разрешается приносить также и человеческие жертвы 107. Геркулеса и Марса они умилостивляют назначенными для этого животными 108. Часть свевов приносит жертвы также Изиде 109. Я недостаточно осведомлен, откуда и как появился этот чужеземный культ, но то, что символ этой богини изображается в виде барки, показывает, что культ этот привезен из‐за моря 110. Однако германцы считают несоответствующим величию божественных существ заключать их в стены храмов, а также изображать их в каком‐либо человеческом виде; они посвящают им рощи и дубравы и именами богов называют то сокровенное, что созерцают только с благоговением.

Гл. X. Гадание по птицам и по жеребьевым палочкам они почитают, как никто. Способ гадания по жеребьевым палочкам [ очень ] простой: отрубивши ветку плодоносящего дерева 111, разрезают ее на куски, которые отмечают какими‐то знаками и разбрасывают как попало по белому покрывалу. Затем жрец племени, если вопрошают по поводу общественных дел, или же сам отец семейства, если о делах частных, помолившись богам и смотря на небо, трижды берет по одной палочке и на основании сделанных раньше значков дает толкование. Если получалось запрещение [ предпринимать то дело, о котором вопрошали ], то в этот день о том же самом деле нельзя было вопрошать никаким образом 112; если же разрешение, то требовалось удостоверить его гаданием по птицам. И это также им известно [ как римлянам ] – гадать по голосам и полету птиц 113. Особенностью же этого народа является то, что он ищет предзнаменований и предостережений также и от лошадей 114. В тех же рощах и дубравах [ которые посвящены богам ] на общественный счет содержатся [ такие лошади ], белые и не оскверненные никакой работой для смертных. Их, запряженных в священную колесницу, сопровождают жрец вместе с королем или вождем племени и примечают их ржание и фырканье; и ни к какому гаданию германцы не относятся с большей верой, и притом не только простолюдины, но и знать; жрецы считают себя служителями богов, а коней – посвященными в их тайны. Есть у германцев и другой способ наблюдать за знамениями, при помощи которого они стараются узнать исход важных войн. Они сводят взятого каким‐нибудь образом в плен воина того народа, с которым ведется война, с избранным из числа своих соплеменников, каждого со своим национальным оружием: и победа того или другого принимается как предзнаменование.

Гл. XI. О менее значительных делах совещаются старейшины, о более важных – все, причем те дела, о которых выносит решение народ, [ предварительно ] обсуждаются старейшинами. Сходятся в определенные дни, если только не произойдет чего‐нибудь неожиданного и внезапного, а именно в новолуние или полнолуние, так как германцы верят, что эти дни являются самыми счастливыми для начала дела. Они ведут счет времени не по дням, как мы, а по ночам; так они делают при уговорах и уведомлениях; они думают, что ночь ведет за собой день. Из свободы у них вытекает тот недостаток, что они собираются не сразу, как бы по чьему‐нибудь приказанию, но у них пропадает два и три дня из‐за медлительности собирающихся. Когда толпе вздумается 115, они усаживаются вооруженные. Молчание водворяется жрецами, которые тогда имеют право наказывать. Затем выслушивается король или кто‐либо из старейшин, сообразно с его возрастом, знатностью, военной славой, красноречием, не столько потому, что он имеет власть приказывать, сколько в силу убедительности. Если мнение не нравится, его отвергают шумным ропотом, а если нравится, то потрясают копьями: восхвалять оружием является у них почетнейшим способом одобрения.

Гл. XII. Перед народным собранием можно также выступать с обвинением и предлагать на разбирательство дела, влекущие за собой смертную казнь. Наказания бывают различны, смотря по преступлению: предателей и перебежчиков вешают на деревьях, трусов и дезертиров, а также осквернивших свое тело топят в грязи и болоте, заваливши сверху хворостом. Эта разница в способах казни зависит от того, что, по их понятиям, преступление надо при наказании выставлять напоказ, позорные же деяния – прятать. Более легкие проступки также наказываются соответствующим образом: уличенные в них штрафуются известным количеством лошадей и скота; часть этой пени уплачивается королю или племени, часть самому истцу или его родичам.

На этих же собраниях производятся также выборы старейшин, которые творят суд по округам и деревням. При каждом из них находится по сто человек свиты из народа для совета и придания его решениям авторитета 116.

Гл. XIII. [ Германцы ] не решают никаких дел, ни общественных, ни частных, иначе как вооруженные. Но у них не в обычае, чтобы кто‐нибудь начал носить оружие раньше, чем племя признает его достойным этого. Тогда кто‐нибудь из старейшин, или отец, или сородич 117в самом народном собрании вручает юноше щит и копье; это у них заменяет тогу 118, это является первой почестью юношей: до этого они были членами семьи, теперь стали членами государства. Большая знатность или выдающиеся заслуги отцов доставляют звание вождя даже юношам; прочие присоединяются к более сильным и уже давно испытанным [ в боях ] 119, и нет никакого стыда состоять в [ чьей‐нибудь ] дружине. Впрочем, и в самой дружине есть степени по решению того, за кем она следует 120. Велико бывает соревнование и среди дружинников, кому из них занять у своего вождя первое место, и среди [ самих ] вождей, у кого более многочисленная и удалая дружина. В ней его почет, в ней его сила: быть всегда окруженным большой толпой избранных юношей составляет гордость в мирное время и защиту во время войны. И не только у своего, но и у соседних племен вождь становится знаменитым и славным, если его дружина выдается своею многочисленностью и доблестью: его домогаются посольства, ему шлют дары, и часто одна слава его решает исход войны.

Гл. XIV. Во время сражения вождю стыдно быть превзойденным храбростью [ своей дружиной ], дружине же стыдно не сравняться с вождем; вернуться же живым из боя, в котором пал вождь, значит на всю жизнь покрыть себя позором и бесчестьем; защищать его, оберегать, а также славе его приписывать свои подвиги – в этом главная присяга [ дружинника ]: вожди сражаются за победу, дружинники – за вождя. Если племя, в котором они родились, коснеет в долгом мире и праздности, то многие из знатных юношей [ по своему собственному почину ] отправляются к тем племенам, которые в то время ведут какую‐нибудь войну, так как этому народу покой противен, да и легче отличиться среди опасностей, а прокормить большую дружину можно только грабежом и войной. Дружинники же от щедрот своего вождя ждут себе и боевого коня, и обагренное кровью победоносное копье, а вместо жалованья для них устраиваются пиры, правда, не изысканные, но обильные. Средства для такой щедрости и доставляют грабеж и война. [ Этих людей ] легче убедить вызывать на бой врага и получать раны, чем пахать землю и выжидать урожая; даже больше – они считают леностью и малодушием приобретать потом то, что можно добыть кровью.