Леся Рябцева - Эхо Москвы. Непридуманная история

С. БУНТМАН: Ринат, курите ли вы?

Р. В АЛИУЛИН: Да.

С. БУНТМАН: А как вы поддерживаете спортивную форму?

Р. В АЛИУЛИН: Никак. Она существует отдельно от меня. Она висит в шкафу.

С. БУНТМАН: Есть группа вопросов по поводу того, что не возникали ли вопросы потому, что это – межнациональный брак? Не были ли против родители?

Р. В АЛИУЛИН: Нет, не были, поскольку это не первый мой брак. Единственное, о чем я жалею – о том, что я удалился от своих национальных корней, очень плохо говорю на своем родном языке. Мне очень жаль.

С. БУНТМАН: Но, может быть, это как-то восполнимо?

Р. В АЛИУЛИН: Да, я уже лет 10 мечтаю пойти в какую-нибудь школу, я даже как-то ходил на курсы татарского языка, но, к сожалению, недолго.

К. ЛАРИНА: Я подсовываю ему татарские книжки, чтобы он не забывал.

Р. В АЛИУЛИН: Да, когда я был в Казани, я с удовольствием набрал себе целый чемодан книг.

С. БУНТМАН: Это счастье, что соединились 2 прекрасных человека с двумя изумительно прекрасными голосами.

Р. В АЛИУЛИН: Посмотрели бы вы на нас! Ну, на меня во всяком случае…

С. БУНТМАН: Да ладно, это же радийный брак. Вот, кто-то тут приревновал уже: «Вы мне надоели, потому что вы – муж Ксении!» Вот, уже и сцены. Ринат, скажи, а ты слушатель «Эха Москвы»? Ты приходишь-то только по субботам.

Р. В АЛИУЛИН: Да, слушатель, прежде всего – новости. Я считаю, что «Эхо Москвы» – одна из лучших радиостанций.

С. БУНТМАН: А что-нибудь другое слушаешь?

Р. В АЛИУЛИН: Сейчас, когда появился приемник с цифровой настройкой, начал слушать, чтобы просто понимать, что еще существует. А так, долго слушал только «Эхо».

С. БУНТМАН: Вопрос для Ксении – так получилось, что у тебя практически вся семья радийная. Спрашивают про папу, Андрея Николаевича – как он, чем занимается?

К. ЛАРИНА: Там какая-то очень странная ситуация на радио «Россия – Ностальжи», она волнует и наших слушателей, как я понимаю. Ничего не понятно. Скорее всего, все упирается в финансирование. Я думаю, что та радиостанция, которую любили и слушали, где работали Таня Сырова, Андрей Барышев, многие другие замечательные ведущие – она исчезла. Отец мой сейчас зарабатывает деньги тем же, чем он зарабатывал, работая на радио – переводами, но, естественно, не оставляет надежду, что появится в каком-то другом радиоэфире.

С. БУНТМАН: Да, потому что таких ведущих вообще в эфире не хватает, там совершенно особая манера. Вопрос: Почему Ксения Ларина, актриса, не участвует в радиоспектаклях «Эха Москвы»?

К. ЛАРИНА: Я сознательно ушла из этой профессии и не собираюсь к ней возвращаться ни в каком виде. Я, к сожалению, наверное – таков мой характер – расстаюсь с прошлым навсегда. И никогда не возвращаюсь в прежние места в любом их проявлении.

С. БУНТМАН: Вот, тут говорят, что начали слушать «Эхо» только из-за вашего жизнерадостного смеха.

К. ЛАРИНА: Спасибо большое, а то меня просто забили ногами! Если бы ты слышал, Сережа, что говорят! И мерзкое хихиканье, и бульканье, и прочее. Люди не любят моего смеха. Ну что же вы такие недобрые, а?!

С. БУНТМАН: Вот Ксюша – одна из тех, кто тоже всегда читает весь пейджер подряд. И Ксения Ларина прекрасно понимает, почему не все послания попадают в эфир – потому что они не только в эфир, но и на забор с трудом могут попасть. Так что я прошу их авторов, особенно анонимных, не обижаться. Ксения, на радио «Россия» тоже есть Ларина. Она – ваша сестра?

К. ЛАРИНА: Это псевдоним. На самом деле моя настоящая фамилия Барышева. Мне пришлось взять псевдоним, поскольку мы начинали с папой вместе работать на одном радио. В ту пору не разрешалось семьей выходить в эфир, и мне надо было чем-то прикрыться.

С. БУНТМАН: Здесь можно выходить семьей!

К. ЛАРИНА: Эта фамилия – собственность «Эха Москвы». Если я уйду, пожалуйста, передайте ее кому-нибудь другому!

С. БУНТМАН: Конечно-конечно! Это называется интеллектуальная собственность. Скажите, вы любите друг друга?

К. ЛАРИНА: Молчим!

С. БУНТМАН: Хорошо. У нас достаточно много семей. Вы – первая, которая участвует в программе «Сотрудники». Будет еще некоторое количество. Но скажите, это хорошо или плохо? Некоторые учреждения против, чтобы семьи работали или дети-родители. Вы как это ощущаете?

Р. В АЛИУЛИН: Я считаю, что это нормально. Я, например, не считаю субботу своим рабочим днем и убеждаю в этом Ксению. Суббота для меня – это выходной.

К. ЛАРИНА: То есть хорошо проводим время! Но для меня – это все-таки работа, потому что я страшная сова и для меня это огромный труд – встать и к 9:00 приехать на работу. А если говорить о каких-то семейных делах, то было бы, наверное, некрасиво, если бы я была генеральным директором, а Ринат – моим первым заместителем или наоборот. Тогда в этом есть какой-то этический момент. А так – мы здесь никому не причиняем зла, как мне кажется, из-за того, что мы являемся мужем и женой.

С. БУНТМАН: Профессиональный вопрос: как ты относишься к тому, что речь на радио стала нечистой, неправильной? Я думаю, что это не только наша беда, это изменение соответствует изменению характера радио вообще. Как ты к этому относишься?

К. ЛАРИНА: Я плохо к этому отношусь, меня это раздражает, хотя я и сама часто допускаю ошибки и оговорки. Я очень от этого страдаю. Иногда бывают проблемы с падежами, но это, как мне кажется, из-за того только, что что-то очень эмоциональное начинаешь говорить и путаешься в собственных словах. И тем не менее раздражает речь на многих радиостанция, а про телевизор вообще молчу!

Р. В АЛИУЛИН: Раздражает американизированная манера ведения передач, особенно музыкальных. Я считаю, что в России должно быть что-то оригинальное. Считаю, что «Эхо» претендует на то, чтобы быть оригинальным.

С. БУНТМАН: Американизированное – что ты имеешь в виду?

Р. В АЛИУЛИН: Интонации, каша во рту.

С. БУНТМАН: Раз уж упомянули телевидение, спрошу: Ксюша, ты много работаешь на телевидении. Это же разные виды искусства. Нет ли такой шизофрении?

К. ЛАРИНА: Нет. Я знаю, что я не люблю делать на телевидении – не люблю делать различные шоу с приглашенной публикой, я пыталась это делать еще на российском канале. Получалось – не получалось, это другой вопрос, но это – не мое. Сейчас на телевидении в программе «Третий лишний» я делаю то же, что и на радио – я встречаюсь с людьми. В этом смысле, мне абсолютно все равно, где я. Как здесь, я не чувствую людей, которые меня слушают, так и там я не чувствую людей, которые меня смотрят. Это, наверное, опять же спасибо «Эху Москвы» за некоторые профессиональные навыки.

Р. В АЛИУЛИН: Я тоже знаком с телевидением – я работал корреспондентом, только недолгое время, я ушел, потому что понял, что телевидение меня не очень любит. Кроме того, мне очень нравится именно радио, потому что здесь расстояние между твоим ртом и микрофоном очень небольшое, меньше техники, меньше людей, вовлеченных в процесс производства. Там корреспондентом я снимал материал, приносил его режиссеру, из него что-то там кроили. Текст мой смотрели обычно, потому что телевидение было довольно ответственным. А когда водят моей рукой – я это не очень люблю. А на радио это непозволительно. Во всяком случае, у нас.