Алексей Кофанов - Тайные смыслы Второй мировой

— Но РККА многократно превышала финнов в технике! — возмутится знаток.

Да. Вот соотношение вооружений на момент начала войны: [235]

Но, как мы увидим, в конкретных условиях техника помогла мало…

Неуязвимость «линии Маннергейма» преувеличена. В бедной Финляндии система укреплений заметно уступала «линии Мажино» и даже «линии Зигфрида» — и по количеству дотов, и по их вооружению (на большинстве стояли пулеметы, без пушек), и по качеству бетона. Но тогда почему наши возились там столь долго?

Во-первых, плохо отработала разведка. Новые, самые мощные доты на наших картах отсутствовали — и наступающие войска упирались в них внезапно.

Во-вторых — да, против танка пулеметный дот бессилен. Но он легко отсекает пехоту от прорвавшихся танков, а без пехотной поддержки танк становится добычей полевых войск: его можно сжечь обычной бутылкой «коктейля». Финский генерал Х. Эквист писал: «Массы легких танков, вводившихся в бой русскими в начале войны, не производили какого-либо впечатления на нашу оборону, их пропускали в глубину. Погоня за ними превратилась в спорт» [236]. Бесполезно прорываться одними танками.

Слабые доты наша артиллерия рушила. Однако финны успели построить некоторое количество так называемых «миллионников»: прочнейших конструкций из отличного бетона. Не брал их пушечный огонь! Снаряды отскакивали, и родился даже миф, будто они покрыты резиной… Разбивать их смогли, лишь подвезя на фронт мощные 203-мм гаубицы (финны прозвали их «сталинскими кувалдами»). Но даже их исполинских снарядов на один дот уходило до полутора сотен. [237]

Конечно, бетонного монстра можно обойти, такие попытки делались. Однако в лесистой местности, особенно зимой, чертовски трудно наступать. Наше колоссальное преимущество в технике там обнулилось: и танки не пройдут, и деревья мешают целиться артиллеристам и летчикам. Вот потому пришлось остановить и насыщать армию пополнением.

В-третьих, финнам помогали. Догадайтесь, кто? Это нетрудно!

Великобритания поставила им 75 самолетов, 314 пушек, 185 000 снарядов, 17 700 авиабомб, 10 000 мин… [238] Франция — 30 самолетов, 160 пушек, 500 пулемётов, 795 000 снарядов, 200 000 ручных гранат… Италия — 35 самолетов. Германия — трофейное польское оружие. [239] Из США прибыла группа летчиков. Фашисты и «демократы» в очередной раз оказались трогательно едины — лишь бы русских убивать.

А еще финны отлично дрались потому, что ими командовал… настоящий русский офицер.

Густав Карлович Маннергейм (1867–1951) по рождению был шведом и носил имя Карл Густав Эмиль. Однако военную школу получил нашу: окончил Николаевское кавалерийское училище (в Петербурге, на углу Обводного и Лермонтовского. Раньше училище называлось Школой гвардейских подпрапорщиков и выпустило, кроме всех прочих, М. Лермонтова и М. Мусоргского).

Маннергейм женился на Анастасии Араповой, вряд ли нужно уточнять ее национальность. Участвовал в коронации Николая Второго. Командовал кавалерийским дивизионом в Русско-японскую войну. Дружил с А. Брусиловым. В Первую мировую грамотно управлял войсками уже в генеральском чине.

В 1939-м его (семидесятидвухлетнего!) назначили главнокомандующим армией Финляндии; так что русская школа билась с русской школой. Искры летели всерьез.

А вот польский главнокомандующий Эдвард Рыдз-Смиглы никакого отношения к нашей армии не имел — и Польша распалась на десятый день войны.

Не знаю, есть ли между этими событиями связь, но наблюдение любопытное…

14 декабря СССР «за агрессивность» исключили из Лиги Наций. Заметьте: с перевесом всего в три голоса! Причем Швеция, Норвегия и Дания от голосования воздержались — хотя вроде бы именно они должны были вступиться за соседей-финнов.

Решение продавили Штаты. И причина банальна: Рузвельт как раз шел на перевыборы и захотел поддержки весьма многочисленной финской диаспоры — потому объявил нас агрессорами.

Налепить на СССР ярлык «агрессора» удалось еще один раз — из-за войны в Афганистане. Весь мир негодовал! Но сейчас точно известно, что туда нас втащило ЦРУ: оно полгода финансировало и вооружало моджахедов, чтоб они лили кровищу на самой границе, нешуточно угрожали нашей безопасности. [240]

В финскую войну нас втравили аналогичным способом. Знакомый почерк, американский.

12 марта мы победили. К Советскому Союзу присоединился и Карельский перешеек, и часть более северных земель, на которые мы даже не претендовали. Ладожское озеро стало целиком нашим.

Наступление на доты в лесу, зимой далось нам дорого. В разных источниках количество жертв сильно «гуляет», но в любом случае итог неутешителен:

Наших полегло заметно больше, чем финнов…

Как бы то ни было, неприятельскую армию мы разбили, укрепления прорвали — и могли оккупировать и присоединить всю Финляндию. Но делать этого не стали… Почему? Хороший вопрос!

Историк С. Переслегин пишет: «Прорывать долговременную оборону в лесисто-речной местности при отсутствии нормальных коммуникационных линий, да еще и зимой, — дело в высшей степени не здравое. Но что мешало советскому командованию воспользоваться абсолютным преимуществом на море и в воздухе? Осенью до ледостава на Финском заливе было достаточно времени, чтобы атаковать непосредственно Хельсинки — воздушным и морским десантом. Такая операция была бы стремительной и смертоносной: ночью выходят десантные корабли, утром поднимаются с аэродромов самолеты, а уже в час дня депутаты финского национального собрания под угрозой обстрела города с крейсера „Киров“ и линкоров „Марат“ и „Октябрьская революция“ передают власть новому правительству Финляндии. К вечеру собирается Лига Наций, на вопросы которой Советский Союз резонно отвечает, что находится в мире и дружбе с законным финским правительством» [241].

Почему Сталин не стал оккупировать Финляндию и свергать ее правительство, недоумевает историк? Да элементарно: потому что не хотел !

Если бы СССР был агрессивным, он, безусловно, действовал в духе сценария Переслегина. Но мы не хотели захватывать и подавлять; задача стояла — отодвинуть границу от Ленинграда. Что и состоялось. Даже английский историк Лиддел Гарт признал: «Советские требования были исключительно умеренными. Выдвинув столь скромные требования, Сталин проявил государственную мудрость» [242].

И вот еще одно доказательство: в 1945-м СССР стал ведущей мировой державой и без проблем советизировал всю Восточную Европу. Включить Финляндию в социалистический блок он тоже мог бы легко — но не сделал этого! А значит, и не собирался.