Владимир Соловьев - 1001 вопрос о прошлом, настоящем и будущем России

Я даже не спрашиваю, где деньги, выделенные спорту, и на что они пошли. Разберутся. Только захотят ли?

Олимпиада уже показала, что в системе есть сбой, вежливо говоря. Может быть, имеет смысл изучить вопрос о целесообразности существования в таком виде Министерства спорта? Требуются новые подходы.

Думаю, что многие чиновники счастливы, что нет Олимпийских игр по их видам деятельности. Боюсь, что честное сравнение показало бы наше реальное положение дел, которое необходимо срочно улучшать и кадровыми решениями. Мощнейшие шаги президента Медведева, направленные на изменения в МВД, внушают оптимизм. Это еще не реформа как таковая, но точно гигантский сдвиг. Черный день для генералов. Но возникает и вопрос: как себя чувствует Рашид Гумарович?

И чего это МОК не включит в Олимпийские игры откат, распил и подковерную борьбу? Весь пьедестал был бы нашим.

«В четверг вечером на Садовом кольце в центре Москвы на большом рекламном экране демонстрировалась жесткая сцена порнографического характера.

Инцидент произошел возле метро «Октябрьская». Как передает корреспондент Дней. Ру, проезжающие водители специально сбрасывали скорость, чтобы рассмотреть подробности происходящего на экране».

Удивляет? Меня уже нет.

Чему удивляться?

Замечательная газета «Московский комсомолец», блестящие журналисты. Разные – острые, тонкие, умные. У каждого своя аудитория: Минкин, Будберг, Калинина, Хинштейн, – список можно продолжить. Не хочу никого обидеть. Бесспорно, гигантская заслуга Павла Гусева в том, что на протяжении многих лет газета популярна. Но! Открываю раздел рекламы и не понимаю – в стране проституцию уже легализовали?

Если да, то никаких вопросов – объявления интим-услуг воспринимаются с точки зрения закона как обычная реклама. А если нет, то объясните, что происходит? Полиция нравов ловит на живца?

Ловит с фантазией: объявления – жуть. Понимаю, что легальной ответственности для носителя рекламы нет, понимаю, в чьих это интересах.

Чему удивляться?

Я беседовал пару раз с министром Фурсенко, он радостно улыбается, когда речь заходит о школах. Делать ничего не собирается, да и не понимает ни на йоту в школьном образовании. А туда же – министр.

Глава Департамента образования Москвы Ольга Ларионова возмущается сериалом «Школа». Понимаю. Действительно, не лучшая реклама ЕГЭ и результатам школьной реформы. Можно было бы даже поверить глубине чувств, если бы не одно маленькое «но».

Некогда элитная школа на Кутузовском проспекте. В подвале мебельная мастерская, актовый зал сдается для корпоративных праздников (правда, на Новый год кто-то заявил о заложенной бомбе и людей в бальных платьях выгнали на мороз, покуда милицейские собаки пробовали еду на столах). Жажда наживы – еще можно понять, но опять же есть маленькое «но». Была в школе библиотека, располагалась в помещении, которое по плану предназначалось под директорскую квартиру. То есть отдельный вход, вода и канализация. В один прекрасный день библиотеку выселили в маленькую комнатушку. Дама, отработавшая с книгами всю жизнь, увидев такую дикость, уволилась. Новая девочка оставила только учебники, выбросив на помойку сказки и всякую «рухлядь» типа книги Вавилова 1930 года выпуска. Хороший пример истинно бережного отношения для школьников! А в освободившемся помещении идет полным ходом ремонт. Что там будет? Арендаторы и не скрывают: баня, сауна, массажный кабинет. Здорово! Есть где подзаработать педагогическому составу и куда трудоустроиться выпускницам. Весь набор ассоциативных шуток очевиден. Надеюсь, что телефон школы и массажных услуг не перепутают при размещении рекламы в «МК».

А чему возмущаться? Ведь ясно, что на директоров школ никакой управы нет. Я беседовал пару раз с министром Фурсенко, он радостно улыбается, когда речь заходит о школах. Делать ничего не собирается, да и не понимает ни на йоту в школьном образовании. А туда же – министр. Директор школы знает, от кого зависит его судьба и сколько стоит благосклонное отношение к любым «художествам».

Так что сериал «Школа», бесспорно, гораздо меньшее зло, чем творящееся в реале. Возмущаться можно. Это легче, чем посмотреть правде в глаза.

В нашей стране традиционное ложное указание цели.

Хотят улучшить жизнь стариков – снимают директора дома престарелых; пытаются повысить уровень образования – начинают бороться с коррупцией в высшей школе.

Главный довод сторонников ЕГЭ – таким образом победим коррупцию. Не собираюсь говорить, что это не так, не важно, но результатом внедрения ЕГЭ стало чудовищное падение уровня поступивших в вузы.

«МК» опубликовал интервью с доцентом кафедры стилистики русского языка МГУ Анастасией Николаевой. Цитирую:

«– Первокурсники журфака только что написали проверочный диктант по русскому языку. Подтвердили ли они оценки, с которыми поступали?

– Установочные диктанты для выявления уровня знаний первокурсников мы пишем каждый год. Обычно с ними не справляются 3–4 человека. Но результаты этого года оказались чудовищными. Из 229 первокурсников на страницу текста сделали 8 и меньше ошибок лишь 18 %. Остальные 82 %, включая 15 стобалльников ЕГЭ, сделали в среднем по 24–25 ошибок. Практически в каждом слове по 3–4 ошибки, искажающие его смысл до неузнаваемости. Понять многие слова просто невозможно.

Главный довод сторонников ЕГЭ – таким образом победим коррупцию. Не собираюсь говорить, что это не так, не важно, но результатом внедрения ЕГЭ стало чудовищное падение уровня поступивших в вузы.

Фактически это и не слова, а их условное воспроизведение.

– То есть?

– Ну что такое, например, по-вашему, рыца? Рыться. Или, скажем, поциэнт (пациент), удастса (удастся), врочи (врачи), нез наю (не знаю), генирал, через-чюр, ор-рестовать. Причем все это перлы студентов из сильных 101-й и 102-й групп газетного отделения. Так сказать, элита. А между тем 10 % написанных ими в диктанте слов таковыми не являются. Это скорее наскальные знаки, чем письмо. Знаете, я 20 лет даю диктанты, но такого никогда не видела. Храню все диктанты как вещдок. По сути дела, в этом году мы набрали инопланетян.

– У вас и правда был такой слабый набор?

– В том-то и дело, что формально сильный: средний балл по русскому языку – 83. То есть не просто «пятерка», а «суперпятерка», поскольку отличная оценка по русскому языку в этом году начиналась с 65 баллов. И это очень скверно, поскольку, когда ребята завалят первую же сессию, нам скажут: «Вы получили «супертовар». А сейчас ребята не могут воспроизвести простеньких русских слов. Как это вам удалось сделать из суперотличников супердвоечников?!» Кстати, в этом году благодаря ЕГЭ победители олимпиад и золотые медалисты не смогли поступить на дневное отделение: все они учатся на вечернем. Мало и москвичей. Впрочем, журфаку еще грех жаловаться. Сколько-то самых безнадежных студентов нам удалось отсечь с помощью творческого конкурса. А вот что получил, скажем, филфак, страшно даже подумать. Это национальная катастрофа!