Маруся Климова - Растоптанные цветы зла. Моя теория литературы

Совсем не выспалась сегодня. А все потому, что где-то около десяти утра в дверь раздался звонок. Открываю, а на пороге стоит какая-то жирная баба со свиным рылом и заплывшими глазками. Сначала я подумала, что это мне бандероль с почты принесли, но она вдруг ни с того ни с сего стала расспрашивать меня о моем отношении к религии и богу. Причем говорила она на редкость визгливым и противным голосом, да еще с колхозным прононсом. В конце концов, я не выдержала и просто молча захлопнула дверь, а про себя подумала: «Вот сейчас еще раз позвонит, возьму утюг и дам ей по башке. И пусть меня потом судят и отправят в женскую колонию!» Но, к счастью для нее, та больше не позвонила. Нет, серьезно, у меня уже книг до фига вышло, я член всех союзов, даже орден теперь есть, но мне бы и в голову никогда не могло прийти, что можно вот так просто взять и позвонить в дверь совершенно незнакомого человека и начать его «просвещать». Это какой непомерной наглостью надо обладать! Да я бы к самому последнему бомжу на Сенной не решилась подойти с подобной целью. А какая-то деревенская жирная дура совершенно спокойно меня будит, поднимает с постели и все только для того, чтобы поделиться со мной своей мудростью и глубоким жизненным опытом. Нет, если бы это был рекламный агент или даже агитатор «Единой России» – это еще можно понять: им хотя бы бабки за проделанную работу платят. А таких, как эта баба, я не просто не понимаю, а даже не знаю… сжигала бы на костре, живи мы во времена Инквизиции. И только увидев, как она корчится в огне, получила бы, вероятно, окончательное удовлетворение и успокоилась.

«В комнату вошел Пушкин. Боже, какой урод!» Эта фраза, некогда случайно обнаруженная мной в скромном дневничке светской барышни начала девятнадцатого столетия, наглядно показывает, насколько неуловимой и мимолетной является истина. Самое главное – не упустить момент: промелькнет и потонет в потоке демагогии. Ищи потом иголку на дне этой бурной реки.

Уже давно заметила, что те, кто больше других возмущаются Дантесом, обычно склонны размазывать сопли по поводу судьбы несчастного Мартынова. Какие-то двойные стандарты, получается. Я, например, люблю Дантеса, а Мартынова – нет. Это-то как раз понятно.

Никогда не понимала тех, кто в разговоре и тем более в письменной речи вдруг вставляет дебильное «мы». Это, естественно, не касается царственных особ и авторов научных статей, которые просто обязаны соблюдать определенные правила. Ну а так вот взять и ляпнуть: «мы все живем в такое время…» или же «мы ведь с вами понимаем…» – это, по-моему, все равно что схватить человека за локоть и, дыша ему прямо в лицо, заглянуть в глаза. Между тем некоторые личности явно ловят от этого панибратского жеста кайф. Что, безусловно, является еще одним доказательством сходства плохого стиля с дурными манерами.

В этом, собственно, и заключается главное отличие истинного денди не только от посредственных писателей и дурно воспитанных людей, но и от так называемых гениев.

Если уж он берется за перо, то никогда не употребит банального интеллигентского «мы», а выразит свою мысль примерно так:

Чем меньше женщину они любят,

Тем легче нравятся они ей.

Ибо так, и только так, можно до конца продемонстрировать свое презрение к житейской мудрости всех этих недоумков, постигших очередной секрет Полишинеля: в данном случае, как нужно нравиться женщинам. Почувствуйте разницу, так сказать!

Все сильнее проникаюсь мыслью, что извращением стоит называть только то, что на самом деле таковым является. Все же остальное, что извращением не является, так называть не стоит.

Некоторые люди не живут, а постоянно кривляются. И, судя по всему, этого абсолютно не замечают. Совсем как в одном современном российском фильме, герой которого во время Великой Отечественной по трусости, или там минутной слабости, подчинившись приказу немцев, стреляет в товарища по оружию, а потом всю жизнь гримасничает, всячески извращается и достает своих знакомых, – вместо того чтобы просто это прошлое забыть и жить себе спокойно дальше в свое удовольствие, раз уж ему так повезло и его нехорошего поступка никто из начальства не видел. И все потому, что он прочитал в одной очень умной книге, как должен вести себя настоящий юродивый, дабы после смерти попасть в так называемый рай.

Насчет рая не знаю, но стать ходячей иллюстрацией схоластической выкладки, превратив свою жизнь в один сплошной перформанс, ему удалось. Все это, возможно, тоже могло бы стать забавной и поучительной темой для современного кино, но, к сожалению, явно не входило в незамысловатый план режиссера, слишком озабоченного получением дивидендов за свой интерес ко всему духовному и нравственному.

Забавно, что православные не только имеют лишний праздник, и даже не один, но еще и после смерти будут в раю. Этот мир несправедлив! И самое печальное, что не только этот, но и тот. В принципе вместо православия можно было бы назвать любую другую религию. Правда, я слышала, что римский папа несколько лет назад все-таки извинился перед Коперником и тем самым окончательно признал, что земной шар круглый и вращается вокруг Солнца. В общем, хоть какая-то совесть у этих людей есть. И это утешает.

Никакой проблемы «положительного героя» не существует. По одной простой причине: ничего положительного в этом мире вообще нет и никогда не будет. Тут и говорить не о чем! Не в меньшей степени это относится и к так называемому хорошему вкусу. Люди с хорошим вкусом ужасны. Ничуть не лучше книг с положительными персонажами. Хороший вкус – это дурной вкус. Обратное, кстати, тоже верно.

Красота, безусловно, спасет мир, зато тяга к симметрии определенно его погубит. Зачем Сологубу после написания «Мелкого беса» потребовалось сочинять такую абсолютно нечитабельную дребедень, как «Творимая легенда»? А Гюисмансу после «Там внизу» непременно надо было все уравновесить аж двумя томами под названиями «В пути» и «Вверху», которые лично я и открывать не стала?

Такое впечатление, что мозг у этих «детей девятнадцатого века» устроен наподобие устаревшего процессора PC. Совершив полезную операцию, ему обязательно надо отработать вхолостую и провести еще ряд абсолютно бессмысленных манипуляций, дабы во всех графах некой скрытой от глаз пользователя таблицы вместо минусов вновь появились плюсики. А ты сиди и жди, ерзая на стуле, когда же наконец можно будет продолжить работу. Давно бы пора модернизировать эту рухлядь!

Тем временем складывается впечатление, что человечество, оттянувшись в прошлом веке на полную катушку, всерьез вознамерилось в веке наступившем заняться именно «исправлением всех минусов на плюсики», то есть воспроизводством чего-то замечательного и исключительно положительного. И все для того, чтобы, ясное дело, уравновесить прошлое. Боюсь, однако, если вспомнить недавнее прошлое, что ста лет на это явно не хватит. Хорошо еще, что «в эту пору прекрасную жить не придется ни мне, ни тебе»!