Михаил Козырев - Елена Батурина: как жена бывшего мэра Москвы заработала миллиарды

Но вернемся в начало 90-х годов. Январским вечером 1994 г. трое мужчин стояли в подъезде дома на улице Коммунистическая в Уфе. Они чего-то ждали. По рукам ходила бутылка «Монастырской трапезы», дешевого красного вина. Дверь внизу открылась, в подъезд вошел высокий мужчина в шапке. Бутылка была отставлена. Один из поджидавших шагнул вперед и нанес вошедшему удар в челюсть. После этого одной рукой зажал рот, а другой обхватил жертву, лишив возможности сопротивляться. Второй сообщник в это время нанес несколько ножевых ударов. Казалось, дело кончено. Мужчина медленно осел на землю. Но стоило убийцам отступить на шаг, как раненый поднялся и нетвердой походкой направился к дверям, пытаясь выбраться наружу. Тогда третий из бандитов достал пистолет Taurus и несколько раз нажал на курок. Одна из пуль попала в голову мужчины. Смерть наступила мгновенно.

На следующий день Уфа гудела: убитым оказался Салават Гайнанов, еще пару месяцев назад – большой человек в местной власти, первый заместитель генерального директора Новоуфимского НПЗ. На эту должность Гайнанов был назначен лично Рахимовым и несколько лет курировал отгрузку нефтепродуктов с завода и закупку необходимого для предприятия оборудования. Этот человек решал вопросы на десятки миллионов долларов, гигантские по меркам начала 90-х годов суммы. В октябре 1993 г. Гайнанов был смещен со своего поста. В январе 1994 – убит.

Спустя 15 лет убийство было раскрыто. Его непосредственными исполнителями были члены банды из города Кингисепп Ленинградской области. А вот кто заказчик? Следствие уверено, что это Сергей Изместьев, в будущем крупный нефтетрейдер и член Совета Федерации от Республики Башкирия.

Сам Изместьев утверждает, что Гайнанов перед гибелью поссорился с башкирским президентом. Вроде бы как Гайнанов начал работать на свой карман и обходил интересы Рахимова. За пару месяцев до убийства Гайнанова разжаловали – из фактически главного контролера финансовых потоков предприятия он стал руководителем одного из отделов. Потом Гайнанов был убит. А вот финансовые потоки постепенно перешли под контроль сына Рахимова, Урала, который к тому времени вернулся из Франции, где учился в университете.

Офис Рахимова-младшего разместился в бывшем доме приемов «Башкирэнерго». Сюда, на пересечение улиц Коммунистическая и Свободы, приезжали директора заводов. В кабинете негласного куратора башкирской «нефтянки» их встречал молодой на вид человек с бледным лицом.

«Отказывать [Уралу] Рахимову никто из руководства [башкирской] группы заводов не решался. Его мнение под сомнение не ставилось. Указания выполнялись беспрекословно», – вспоминает один из бывших директоров заводов.

В ходе встреч никаких указаний Рахимов не давал, только выслушивал. Указания появлялись позже: в виде документов за подписью Валерия Сперанского – главного бухгалтера ОАО «Башнефтехим», которое от имени правительства Башкирии управляло нефтяной промышленностью республики.

В чем состоял бизнес?

Мощности башкирских НПЗ в несколько раз превосходили возможности местной нефтедобычи. Для того чтобы загрузить предприятия нефтью, надо было найти сырье в Западной Сибири. Стремление Рахимова огородить свое нефтяное хозяйство от посягательств федеральных олигархов эту задачу серьезно осложнило.

Крупные нефтяные компании, такие как ЮКОС или ЛУКОЙЛ, были, конечно, готовы поставить нефть. Но на условиях предоплаты. Таких денег в «оборотке» у башкирских заводов не было. Недостаток восполняли так называемые «давальцы» – нефтетрейдеры, подобные Изместьеву, которые находили партии нефти и организовывали их поставку на заводы. Те, перерабатывая нефть, получали от «давальцев» оговоренный платеж.

Кто и на каких условиях приходил? Дело темное.

В 1995 г., спустя два года после убийства Гайнанова, контрольно-ревизионное управление Башкирии провело проверку деятельности Новоуфимского завода. В ее ходе были выявлены многочисленные случаи, когда завод оплачивал будущие поставки нефти, а сырье не поступало. Более $30 млн валютной выручки, полученной от продажи нефтепродуктов, так и не попало на счета предприятия. Отгрузка продукции по нефтепроводу месяцами производилась без всяких документов об оплате со стороны покупателя. Десятки тысяч тонн бензина и мазута были отгружены по подложным документам.

Руководство завода все грехи валило на погибшего Гайнанова, который курировал сбыт и закупку сырья. Но это не помогло: директор завода Владимир Каракуц был уволен. И он еще легко отделался.

Кого пускать с «давальческой» нефтью на заводы и на каких условиях – этот вопрос решал Урал Рахимов лично. Финансовые возможности претендентов, их история работы на рынке – это был далеко не главный критерий отбора. Показательна история взлета и падения башкирского бизнеса компании «ВМС-Октан». Если в начале 2001 г. объемы ее поставок на уфимские заводы не превышали 30 тыс. т в месяц, то спустя год они выросли на порядок, до 300 тыс. т. У «ВМС-Октан» за тот год, когда компания превратилась в одного из крупнейших «давальцев» в Башкирии, ничего не изменилось – не появилось ни нефтяных месторождений, ни ресурсов для финансирования сделок по закупке нефти у крупных компаний. Между тем переработка 1 т нефти приносила «ВМС-Октан» около $25 чистой прибыли. В чем секрет успеха?

Если говорить коротко: Василий Хитаришвили, один из партнеров по бизнесу «ВМС-Октан», сумел завоевать доверие Урала Рахимова. Каким именно образом Хитаришвили удалось пробиться в число доверенных лиц сына башкирского президента, сегодня уже не выяснить. В декабре 2003 г. бизнесмен был убит у подъезда своего дома. Бизнес «ВМС-Октан» в Уфе тут же остановился. В списке «давальцев», допущенных к работе на уфимских заводах в январе 2004 г., компании Хитаришвили и его партнеров уже не было. Источник Forbes, знакомый с ситуацией, говорит, что выбиться в число крупнейших «давальцев» уфимских заводов «ВМС-Октан» помогла некая Эльза Фесак, давняя и хорошая знакомая Урала Рахимова. Фесак возглавляла уфимское представительство «ВМС-Октан». А после гибели Хитаришвили учредила собственную компанию, которая занялась поставками нефти на башкирские заводы.

Почему именно был убит Хитаришвили – до сих пор до конца не ясно. Это преступление также пытаются «повесить» на Изместьева, вроде бы как рост компании Хитаришвили происходил за счет доли Изместьева. Но выглядит это неубедительно – кому и сколько нефти поставлять для переработки на башкирские заводы, решал Урал Рахимов лично. И, устранив «конкурента», Изместьев, естественно, не получал никаких гарантий, что освободившаяся «квота» достанется ему. Изместьева еще обвиняют в убийстве в 2002 г. Валерия Сперанского, финансового гения и «правой руки» Урала Рахимова. Но это все скорее частности. А главное – непосредственно перед выборами 2003 г., где Муртаза Рахимов пусть и со скандалами, но победил, Урал Рахимов несколькими сделками оформил на свои структуры в собственность все четыре башкирских НПЗ, а также «Башкирэнерго» и сеть АЗС в республике.

Читать дальше