Михаил Козырев - Елена Батурина: как жена бывшего мэра Москвы заработала миллиарды

«Коррупционное сращивание интересов руководства республики и руководства ТАИФ» – так это называл Ирек Муртазин.

При этом нельзя сказать, что ТАИФ заполучила задаром активы и дальше их просто нещадно эксплуатировала. Компания Радика Шаймиева серьезно инвестировала в предприятия республики. Например, «Казаньоргсинтез» за те пять лет, что находится под контролем ТАИФ, увеличил выручку с $400 млн до $940 млн, и не только за счет удачной рыночной конъюнктуры: ТАИФ запустила на предприятии несколько масштабных проектов по модернизации и увеличению мощностей. Схожими темпами развивались и другие предприятия группы. Однако «экономическое чудо» ТАИФ было выстроено на зыбком фундаменте – массированном привлечении займов. Результат – высокая долговая нагрузка группы. Например, у «Казаньоргсинтеза» соотношение «долг/выручка» в начале 2009 г. было на уровне 1,4. В среднем по российским нефтехимическим предприятиям этот показатель составлял 0,6. К началу кризиса общая задолженность группы достигла 60 млрд руб.

В мае 2009 г. «Казаньоргсинтез» допустил дефолт по некоторым из своих обязательств. ТАИФ пришлось нанять инвестиционный банк Morgan Stanley для разработки условий реструктуризации его долгов. Западные банки на предложенные условия согласились, а вот российские – ВТБ и «Сбербанк» – потребовали конвертировать долг в долю в капитале комбината. В ТАИФ за этим демаршем усмотрели очередную попытку федерального бизнеса подмять под себя лучшие республиканские активы. Атаку помог отбить, как это и было всегда, президент Шаймиев. Но это был уже последний раз. В январе 2010 г. Шаймиев ушел в отставку.

За полгода до этого на мой вопрос, не грозит ли ТАИФ раскулачивание после смены власти в республике, Альберт Шигабутдинов уверенно отвечал: «Смены власти не произойдет. Может произойти смена руководителя власти. А экономические, политические основы сохранятся». В случае Татарстана так и произошло. Вместо Шаймиева, который ушел с поста главы республики без особых скандалов, президентом был назначен Рустам Миниханов.

Миннихинов – это «ресин» Шаймиева. Сказать, что нынешний глава Татарстана многим обязан своему предшественнику, это еще ничего не сказать. Он «свой человек» на 200 %. Шаймиев вытащил его в большую республиканскую политику, потом назначил руководить «Татнефтью», затем посадил в кресло главы правительства республики. Естественно, ни о каких гонениях на ТАИФ при таком новом президенте и речи быть не может. Более того, бизнес Радика Шаймиева продолжает развиваться. Уже в 2010 г. ТАИФ вошла в энергетический бизнес, выкупив у государственной «Татэнерго» несколько крупных электростанций.

В Башкирии ситуация для бизнеса семьи главы республики обернулась по-другому, хотя начиналось все вроде бы одинаково.

Звезда Муртазы Рахимова взошла в 1990 г. В номенклатурной верхушке республики царила неразбериха. Кадровая политика ЦК КПСС в Уфе дала сбой. Все началось в 1987 г. – на пенсию был отправлен первый секретарь башкирского обкома Мидхат Шакиров, правивший республикой без малого 20 лет. Ему на смену ЦК прислало «варяга» – Ревмира Хабибуллина, который родился в Башкирии, но карьеру делал в Казани, Перми и Москве. С местными бонзами Хабибуллин не сработался. В 1990 г. против него взбунтовалось большинство горкомов и райкомов. Бюро обкома во главе с Хабибуллиным ушло в отставку. Тут подоспели и первые относительно свободные выборы советов народных депутатов. Одним из вновь избранных членов Верховного Совета Башкирии стал Муртаза Рахимов, директор Уфимского нефтеперерабатывающего завода им. XXII съезда КПСС (сегодня – ОАО «Уфанефтехим»).

Кандидатура Рахимова многим в Башкирии тогда казалось компромиссной – башкир, вся жизнь прошла в республике, хозяйственник, директор крупного предприятия. На первой же сессии Верховного Совета Рахимов был избран его председателем. Дальше последовали четыре года изощренных интриг в республике, лавирования между президентом Борисом Ельциным и федеральным Верховным Советом, торги за полномочия с Москвой. Итог: в 1993 г. Рахимов с подавляющим преимуществом победил на выборах президента Башкирии. Власть оказалась в его руках до 2010 г.

Естественно, что, получив в свои руки всю полноту власти, Рахимов тут же занялся и вопросами собственности. В декабре 1992 г. Верховный совет Башкортостана принял решение, по которому федеральное законодательство о приватизации приостанавливалось и вводился местный план действий. В течение последующего года предприятия, расположенные в Башкирии, были акционированы, контрольные пакеты их акций вскоре оказались в собственности республиканских структур. Ключевыми среди предприятий, которыми теперь полновластно распоряжались уфимские власти, были четыре нефтеперерабатывающих завода: три в самой Уфе, и один в городе Салават. Вокруг этих предприятий и вырос семейный бизнес Рахимовых. Но это будет потом.

А в начале 90-х, чтобы получить доступ к ресурсам предприятий, необходимо было не только получить их акции, но и установить контроль над денежными и товарными потоками.

Еще в 1991 г. Совет министров Башкирии издал постановление, по которому руководители крупнейших предприятий, в том числе основы республиканской промышленности – четырех нефтеперерабатывающих заводов, могли быть назначены лишь по согласованию с республиканскими властями. Все руководители заводов прошли переутверждение. А при них появились лично хорошо знакомые Муртазе Рахимову новые люди из башкир.

Тут стоит сделать небольшое отступление. Сложно сказать почему, но история становления семейного бизнеса в Башкирии оказалась намного более брутальной, чем история «Интеко» в Москве или ТАИФ в Казани.

Что тут сыграло главную роль личность Муртазы Рахимова и его сына или какие-то социально-экономические особенности оказавшейся под их управлением территории, – непонятно. Но правление Рахимова в Башкирии отмечено намного большим количеством скандалов и громких убийств, явно связанных с деятельностью властей, чем президентство Шаймиева или мэрство Лужкова. Возможно, это происходило из-за того, что Рахимову, в отличие от его коллег, не удалось добиться полной «герметичности» политической системы региона.

То есть да, он побеждал на выборах с оглушительным превосходством, но его соперниками, в отличие от Москвы или Татарстана, были не заведомо «маргинальные» политики, а вполне серьезные кандидаты, политический вес и статус которых был соизмерим с рахимовскими. В 1998 г. это был один из лидеров КПРФ Александр Аринин, в 2003 году – сенатор Ралиф Сафин и банкир Сергей Веремеенко. Оба раза в республике разворачивалась ожесточенная кампания и нелицеприятные для Рахимова подробности местной политической жизни становились достоянием публики.