Кевин Сайтс - Синдром войны. О чем не говорят солдаты

Через семь дней после смерти Уолда сотрудник Службы криминальных расследований ВМС связался с заместителем судмедэксперта округа Сан-Диего, чтобы получить дополнительную информацию, включенную в отчет о следствии по делу.

Из заключения судмедэксперта округа Сан-Диего, 19 декабря 2006 года: «Друзья погибшего Натаниэль Леонсио и Джошуа Фрей показали, что после того, как они сделали татуировки, погибший предложил им принять таблетки, чтобы снять боль. Таблетки он достал из кармана. Они отказались, но сам погибший принял как минимум одну. По их словам, она начала действовать перед их уходом, тогда погибший взял табак и лег на кровать. Утром они нашли его в той же позе, что и перед уходом».

Вот к какому выводу пришел судмедэксперт о вероятной причине смерти:

«Результаты вскрытия, 11 ноября 2006 года, 9:11: Токсикологическая экспертиза подтвердила наличие следующих препаратов: methadone (0,32 мг/л), fluoxetine (0,20 мг/л), norfluoxetine (0,33 мг/л), 7-aminoclonazepam (0,07 мг/л) и nordiazepam (незначительное количество). Концентрация метадона в крови достаточна для летального исхода. Концентрация других препаратов либо незначительная, либо допустимая, однако они могут усиливать седативное действие метадона.

Учитывая вышесказанное и известные обстоятельства смерти, ее причиной с наибольшей вероятностью является передозировка метадона, клоназепама, диазепама, флуоксетина, и произошла она случайно.

Стивен Кампман,

доктор медицины, заместитель судмедэксперта».

По мнению врачей, Уильям Кристофер Уолд помимо прописанных ему лекарств принимал также метадон — средство, используемое при лечении героиновой зависимости. Метадон уменьшает проявления абстинентного синдрома, но, в отличие от героина, не вызывает чувства эйфории. По данным Национального центра сведений о лекарственных средствах при Министерстве юстиции США, злоупотребление находящимся в свободной продаже метадоном встречается все чаще, особенно среди людей, зависимых от героина или оксиконтина. В результате приема лекарства замедляется дыхание, появляется сердечная аритмия. Поэтому передозировки препарата крайне опасны и могут привести, в частности, «к затрудненному дыханию, замедлению сердечного ритма, снижению кровяного давления, коме, смерти».

По мнению судмедэксперта, другие препараты, обнаруженные в крови Уолда в незначительных количествах, могли оказать дополнительное седативное воздействие на его организм. Возможно, это приводило к тому, что Уолд забывал, какие препараты и в каком количестве он принимал.

Несмотря на все это, Сэнди настаивает на том, что в смерти ее сына много непонятного. Так думала бы любая мать на ее месте. Сэнди работает в детективном агентстве, поэтому ее заявления звучат вполне обоснованно. Например, ей показалось подозрительным, что она получила страховые выплаты еще до того, как ей вернули тело Уильяма. Может быть, кто-то надеялся, что тогда она не будет задавать лишних вопросов? Более того, она утверждает, что стала получать анонимные телефонные угрозы, когда попыталась выяснить подробности смерти сына. Однако она отказалась рассказать что-либо о характере угроз.

Первоначально я нашел ее контакты через Интернет. Я искал фотографии Уильяма, и на одной из них увидел ее. Фотография была размещена на сайте об автогонках, созданном Сэнди и ее мужем Джоном. Сэнди стала интересоваться гонками вскоре после того, как врачи поставили ей диагноз, изменивший ее жизнь.

«В 1991 году мне поставили диагноз «рассеянный склероз», — рассказала мне Сэнди по телефону. — Однажды утром я проснулась, а вся левая сторона парализована. До этого я иногда чувствовала слабость в ногах, и в глазах все двоилось, но я не придавала этому значения. Мне сделали МРТ и поставили диагноз — рассеянный склероз. Невролог сказал, что я больше никогда не смогу ходить».

Сэнди с азартом приняла этот вызов судьбы. Она справилась с болезнью и не только начала снова ходить, но и села за руль гоночной машины. Теперь это их с Джоном хобби.

«Уилли очень нравилось, что я участвую в гонках», — говорит она. Он тоже хотел стать гонщиком. Но после возвращения из Ирака он не мог справиться даже с собственными нервами, так что гоночный автомобиль ему бы никто не доверил. Джон рассказал, что они использовали часть страховки, полученной после смерти Уильяма, на покупку машины для Сэнди.

«Я многому научилась от своего сына, хотя он и прожил так недолго», — написала она мне в одном из писем.

Сэнди никак не может понять, почему Уильям, выживший в одной из самых опасных горячих точек со времен вьетнамской войны, не смог пережить возвращение домой. Ее сын достойно исполнил свой долг морского пехотинца, защищая сначала президента, а потом и весь американский народ во время командировки в Ирак. А вот морская пехота не смогла защитить ее сына. Так же считают Джонатан Шей и другие врачи, работающие с ветеранами, вернувшимися из зоны боевых действий. «Когда вкладываешь ребенку в руки оружие и отправляешь его на войну, — сказал мне Джонатан во время интервью, — ты навсегда остаешься в долгу перед ним за то, что будет с его душой».

Сэнди знает, как высоко Уильям ценил солдатское чувство товарищества. Но она знает и то, чем обернулась для ее сына служба в армии. Несмотря на это, она похоронила его в форме морского пехотинца. Она видела у него на груди справа еще одну татуировку: сложенные в молитве руки и надпись: «Только Бог может судить».

Штаб-сержант Микеал Отон, Армия США, 1-й батальон 4-го пехотного полка. Война в Ираке (2004 и 2006 гг.)

Со штаб-сержантом пехоты Армии США Микеалом Отоном я познакомился весной 2004-го в Ираке. Ему был 21 год, и он убил 12 человек в бою. Подразделение 1-й бронетанковой дивизии, в котором он служил, заняло позиции недалеко от священного города шиитов Кербела. Был еще только май, но испепеляющая жара заставляла бойцов 3-го взвода растягивать брезенты и маскировочные сетки между боевыми машинами пехоты Bradley и танками Abrams в поисках хотя бы какой-то тени. Настроение у солдат было подавленное, однако вовсе не из-за жары. После года пребывания в Ираке дивизия должна была возвращаться домой. Но теперь им было приказано остаться еще на три месяца. Из-за восстания суннитов в Эль-Фаллудже и шиитов в Кербеле и Эн-Наджафе вся операция союзнических войск оказалась под угрозой. Опытной и мощной 1-й бронетанковой дивизии было приказано отправиться на юг для противодействия «Армии Махди» шиитского лидера Муктады ас-Садра. Стычки с боевиками происходили постоянно. Шиитские бойцы были плохо вооружены и не имели никакой тактики, но их было много, и сражались они ожесточенно. Их манеру обращаться с оружием американские и британские солдаты презрительно прозвали «навылет». Они переводили свои Калашниковы в автоматический режим стрельбы и поднимали их как можно выше над головой. В результате автоматы зачастую просто выпадали у них из рук и задевали своих же. Но их было так много, что солдатам становилось не по себе при одной мысли о том, скольких человек они убивали в каждом бою. Они рассказывали мне, что просто стреляли по толпе с двух сторон перекрестным огнем, словно зомби из какого-нибудь второсортного фильма.