Кевин Сайтс - Синдром войны. О чем не говорят солдаты

Он потягивает пиво, смотрит на океан и почти с ностальгией говорит: «Это так странно. Мы лупили друг друга, но ничего не чувствовали, потому что все были пьяные или обкуренные».

Шоонховен понимал, что долго так продолжаться не может. Он должен был думать не только о себе, но и о своей жене Каролине. Она работала школьной учительницей, и, когда ей предложили место на Бонэйре, оба решили, что, покинув Голландию, смогут начать жизнь с чистого листа. Она будет учить детей, он — дайверов. Они надеялись, что войну удастся оставить в прошлом.

Только через два месяца совместной работы Себастиан пришел к выводу, что мне можно доверять, и рассказал о своей службе в Ираке и Афганистане. Нам было нелегко стать друзьями: он бывший солдат, я журналист. Но у нас было и кое-что общее — воспоминания, которые мало с кем можно разделить. Кроме того, мы много времени проводили вместе: развозили покупателям баллоны с кислородом, чинили оборудование. И самое главное, он делился со мной своими знаниями, своими навыками инструктора: объяснял, как найти лодку, когда находишься под водой, учил меня пришвартовывать ее, не врезаясь в ограждения на пирсе. А еще мы разделяли одно увлечение — глубокие погружения. Эта страсть впоследствии принесла нам немало неприятностей, но тогда мы об этом еще не знали.

Как и многих других, побывавших на войне, нас обоих влечет опасность. Вот что пишет об этом Джонатан Шей в книге «Одиссей в Америке»: «Многие ветераны испытывают потребность жить на грани. Они как будто снова и снова задают вселенной один и тот же вопрос: «Да или нет?»».

В школе Шоонховену пришлось нелегко. Он был неглупым ребенком, но страдал дислексией. Поэтому ему было тяжело освоить стандартную школьную программу по чтению. Его родители развелись, когда ему было три года. Развод надолго поселил в мальчике чувство тревоги и неуверенности. Он часто хулиганил, курил и дрался в школе, и в 16 лет его в конце концов выгнали. Тогда мать Себастиана решила, что ему пора переехать к отцу. Она надеялась, что он исправится, если у него появится пример для подражания, и, видимо, оказалась права. Вскоре Себастиан пошел учиться на повара. По крайней мере, здесь от него не требовались навыки чтения. Здесь все было настоящее и конкретное, он мог делать что-то полезное своими руками, а это у него всегда хорошо получалось. Окончив курсы, он получил работу в одном из лучших ресторанов Эйндховена и проработал там три года. Дела шли неплохо, он зарабатывал приличные деньги, но, как это уже бывало прежде, ему опять стало скучно. И тогда он решил, что, возможно, военная служба не даст ему скучать.

Он поступил в Королевскую армию Нидерландов в январе 2003-го, когда как раз шла подготовка к операции коалиционных войск в Ираке. Голландская армия поддержала возглавляемую США кампанию и направила в Ирак свои войска. Шоонховен сдал на отлично все тесты по физической подготовке и мог сам выбрать подразделение, где хотел служить. Он надел красный берет 11-й аэромобильной бригады, чаще других участвующей в боевых операциях. Его обучили обращаться с противотанковым ракетным комплексом Dragon и в марте 2004-го отправили на юг Ирака. В районе Аль-Хидра они пробыли относительно недолго, четыре с половиной месяца. Однажды два повстанца подъехали к посту голландцев на скутере и метнули в них несколько ручных гранат. Один из сослуживцев Шоонховена, сержант, погиб. Себастиан говорит, что тот был опытным военным и часто помогал ему во время подготовки. Себастиан смотрел на него как на старшего товарища, пример для подражания.

«Я был в ярости после этого нападения, — рассказывает мне Себастиан за кружкой пива в ресторане Shoreside в Кралендейке, административном центре острова Бонэйр. — После того случая мы вообще не выходили с территории базы». Голландские войска не ответили на нападение повстанцев, и Шоонховен никак не мог с этим смириться. Шанс провести ответную операцию так и не представился: вскоре их подразделение сменили и отправили обратно в Нидерланды.

Несмотря на свое возмущение тем, что произошло в Ираке, Шоонховен начал понимать, что армия — идеальное место для него.

«Наверное, первый раз в жизни мне показалось, что я нашел свое призвание. Дислексия и все такое здесь не имели значения. Наконец я почувствовал, что что-то значу».

Но это не означало, что он успокоился. Вернувшись в Голландию, он продолжал негодовать, вспоминая события в Ираке. В казарме он с остальными солдатами слушал «Нирвану», потом напивался и ввязывался в драки. Однажды, два года спустя после командировки, его даже арестовали. Тогда он понял, что рискует потерять единственную работу, которая ему подходит. Армия уже стала его домом. И он решил полностью посвятить себя своей профессии. Он много тренировался, стал отличным стрелком, и ему предложили пройти подготовку в школе снайперов. Он с радостью согласился. Его обучили приемам маскировки, навыкам незаметной слежки за объектом, правильному дыханию во время стрельбы. Сложнее всего 23-летнему Себастиану было научиться терпению. Но именно это новое для него качество оказалось полезным в обычной жизни, в том числе и в отношениях с его девушкой, Каролиной, с которой они вскоре поженились.

В июле 2006-го 11-ю аэромобильную бригаду вновь послали на войну, на этот раз в Афганистан. Шоонховен отправился туда уже снайпером.

«У меня было странное предчувствие, что что-то должно случиться. Я даже сказал Каролине, что на этот раз нам предстоит участвовать в настоящих боях».

В 2006 году голландские войска дислоцировались в провинции Урузган, к северу от Гильменда и Кандагара, в которых власть талибов долгое время была особенно сильна и где по-прежнему было много их сторонников.

Направленные в Афганистан Нидерландами, 1500 военнослужащих составляли седьмой по численности национальный контингент в коалиции НАТО. Задачей голландских войск было не только обеспечение безопасности в регионе, но и помощь гражданскому населению. Шоонховен надеялся, что на этот раз все будет не так, как в Ираке: тогда после гибели сержанта они оказались практически запертыми на базе. Больше он не хотел чувствовать себя беспомощным, как в тот раз. Отправляясь в Афганистан, Себастиан не мечтал о мести. Но он готов был сражаться, и очень скоро такая возможность ему представилась.

Мы сидим в кафе Buenos Aires в Кралендейке. Шоонховен берет мой блокнот и начинает изображать то, что произошло. Он говорит, что ему проще все нарисовать и что он не очень-то силен в словах. Я и так давно уже это заметил. У него действительно очень ловкие руки: он знает множество трюков и фокусов, может починить все что угодно, прекрасно управляется с лодкой. Он отличный инструктор по дайвингу, а в прошлом еще повар и снайпер. Ему проще обращаться с предметами, чем со словами. Вот и сейчас он начинает рисовать.