Андрей Раев - Проклятие России. Разруха в головах?

Однако вернёмся к территориальному расслоению, которое выше названо одной из главных бед России. Вот разрушен «колпак Броделя» в Москве. А дальше-то что? Ведь вся провинция — во власти криминала. В самой Москве приходится ещё договариваться с Лужковым. А уже во втором по величине городе страны — Петербурге — весь бензин продаёт одна компания и котлованы за 300 миллионов долларов строятся. Никто там договариваться не хочет. Но тут убивают «смотрящего» по Петербургу, Костю Могилу. Если б я работал в Скотленд-Ярде, сказал бы, что это «белая стрела», но я работаю в «Центре Речевых Технологий», поэтому скажу: «Не знаю. Ни бита информации не просочилось». Однако Владимир Яковлев согласился оставить пост губернатора Петербурга и перейти на работу в правительство. А губернатором стала Валентина Матвиенко. Так центр вернул себе контроль над Петербургом. Но дальше-то как? Всюду — свои авторитеты, всюду — криминальные «колпачки Броделя». Ну вот ещё Наздратенко решил перейти на работу в правительство, оставив свой губернаторский пост на Дальнем Востоке. Но ведь на всех местных князей мест в правительстве не напасёшься! Вот и пришлось отменять выборность губернаторов. Недемократично? А я думаю, что это ещё очень мягкая мера. Борясь с криминалом, вообще очень легко скатиться к полицейскому государству. Сменить губернатора — это ещё только четверть дела. Дальше нужно договариваться с местными авторитетами, постепенно возвращать губернию в правовое поле. Договариваться?! С криминалом?! Ну и что, что это советовал де Сото? Ну и что, что это делал Франклин Рузвельт? Нет, мы на это «пойтить не могём»! В тюрьму их всех! Но ведь ОПГ не оставляют свидетелей. Значит, главный удар будет наноситься по бизнесу, который вынужденно в 90-е годы покинул правовое поле и радикальных методов не использует. Настоящий криминал только спасибо скажет. Всех чиновников — поменять! И на их место, конечно, сразу придут неподкупные. Но ведь Ленин уже делал это, и как там обстояли дела с воровством и коррупцией во время НЭПа? Ужасно. «Неслыханное, бесстыдное взяточничество, хищения…» (Ф.Э. Дзержинский, письмо Куйбышеву 16.03.1923). Значит, ликвидируем НЭП. ОПГ не оставляют свидетелей? Пересажаем их и без свидетелей! И прямой сталинской дорогой — обратно в тоталитаризм! Ну, и, конечно, годы репрессий, и годы лишений — неизбежная цена за нашу принципиальность.

Ну а если мы не хотим «полицейской реставрации», то приходится постепенно, шаг за шагом, проводить легализацию всей общественной жизни. Со всеми по возможности договариваться. На непримиримых искать доказательства годами (а может, и десятилетиями). Тех, кто снова оступился, вразумлять. Долгий процесс, но абсолютно необходимый. Инвестиции никогда не пойдут в область, находящуюся под контролем криминала. Или радикальных националистов, которые для бизнеса ничуть не лучше. Игра должна идти по общим правилам в любой области, в любой губернии. Это необходимое условие экономического роста. Сошлюсь также на мнение ещё одного наблюдателя этого процесса, бывшего канцлера Германии Герхарда Шрёдера: «С тех пор как Путин принял на себя политическую ответственность за судьбу России, иностранные инвесторы больше не должны платить организованным криминальным группировкам «откупные» за безопасность своих капиталовложений. На посту президента Путин начал восстанавливать государственные структуры и впервые создал своего рода правовые гарантии для граждан, инвесторов и предпринимателей. И в этом его поистине историческая заслуга».

Но кроме «полицейской реставрации» есть ещё, по крайней мере, две возможности скатиться вниз. Это «бюрократическая реставрация» и «олигархическая реставрация». Как и полицейская реставрация, обе развиваются из, казалось бы, вполне симпатичных действий для восстановления справедливости, но затем приобретают лавинообразный характер. Подоплёкой той и другой является передел собственности.

Для «бюрократической реставрации» нужно озаботиться справедливостью и начать возвращать «народу» то, что у него было неправедно отнято в 90-х годах XX века. Этот процесс нелегко начать, но ещё труднее остановить. Дело в том, что контроль над возвращаемой «народу» собственностью получают чиновники. И контроль этот сладок. Мифы о революционерах, привозящих эшелон хлеба и тут же падающих в голодный обморок, остались в прошлом. Управленцы крупного эффективного предприятия бедствовать не будут, не надо сомневаться. Да сегодня от них этого никто и не ждёт. Но тут пробуждается зависть в других чиновниках, ещё не вкусивших прелестей национализации. Возможность вот так — вдруг — перейти от дележа скромненьких откатов к управлению миллиардами соблазняет очень многих. Причём несоблазнённые молчат, а соблазнённые громко кричат: «Где справедливость? Даёшь национализацию!» Те, у кого отнимают собственность, начинают сопротивляться, да не всегда законно. Их на этом ловят, и буря народного гнева нарастает. Каждая следующая волна национализации вызывает бурный рост числа её сторонников. Может не обойтись и без Большого террора. Таким образом, процесс может быстро выйти из-под контроля. Причём к процессу честного отъёма собственности примазываются в основном не эффективные управленцы, а любители халявы. И так можно быстро вернуться к ситуации 1992 года с той лишь разницей, что вместо компетентных, но непривычных к рынку управленцев того времени мы получим привычных к рынку, но некомпетентных управленцев «бюрократической реставрации». Со всеми вытекающими последствиями.

Собственно, западная формула «частная собственность священна и неприкосновенна» взялась именно из анализа подобных процессов. В период «охоты на ведьм» вся собственность еретика конфисковывалась в пользу доносителя и государства. Это вызывало огромный рост энтузиазма доносителей и правителей. Ну а еретики всегда ведь признавались под пытками. И пусть ничего особенного в частной собственности нет. Не священней она частной жизни, общественной, церковной и королевской собственности, жизни как таковой. Но лучше уж признать частную собственность священной и неприкосновенной, чем возвращаться к временам «охоты на ведьм».

В России, если стремительная национализация всё же случится, пришедшие к власти чиновники более всего будут заинтересованы в новой приватизации. Вскоре начнутся разговоры о неэффективности государственной собственности, ну а там и приватизация не заставит себя ждать. И лет через 20–40 мы вернёмся к тому, что имеем сегодня. Но в гораздо худших условиях, поскольку мир ждать не станет, уйдёт дальше. Кстати, в этом круге можно крутиться очень долго.