Полина Жеребцова - Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.

Кстати, президента нам уже “выбрали”. Это скромный тихий человек А. Алханов. На плакатах в городе у него несчастный вид, и мне его искренне жаль. Он принимает игру и является ее декорацией на строго установленный срок.

Я сидела на территории правительства, в кабинете директора нового телевизионного канала ТВ. Директор, хоть и обещал прийти, не появился. Приду завтра сюда же в 9.00.

Купала кошку Карину в тазу. Кто-то во дворе полил ее керосином. Хотели сжечь?

Видела маму Хеды, маленькой поэтессы. На просьбу передать наше заявление о материальной помощи лично Рамзану Кадырову она отказала. Боится, что ее ребенка обделят в подарках? Не понимаю почему. У них две своих квартиры!

Была в Международном комитете помощи. Во всякой помощи отказали, но дали интервью – о том, как много помощи оказывает их организация населению.

20.08.

Директора на канале ТВ все дружно зовут “Пух”. Пуха за меня просил старик Азиз, пытаясь помочь с работой.

Директор дал анкету, я ее заполнила. Прошла собеседование. И мне предложили должность редактора молодежных программ! Согласилась. Пух пообещал зарплату восемь тысяч рублей. Это огромная зарплата в нашей республике!

Царица в родной газете пришла в ярость: она узнала, что в журнале “Кудесник” у Байсари вышел мой рассказ. Не растерявшись, она сбегала к своему другу, папе Алана, в соседние “Известия” и выдала псевдоним, под которым славный Гапур печатал там мои статьи. Ох, и попало же Гапуру от начальника!

А я совершенно случайно поймала старенького спортивного журналиста и пригрозила ему судом за мерзкий язык. Того самого, который громко рассуждал: “Полина – собака, потому что у нее русская мать”. Поймала я его в кабинете Гапура. Злобный старикан молчал и смотрел себе под ноги.

В “Молодости” на всех была выдана премия. Мне дали расписаться за две тысячи рублей, тысячу из которых следовало тут же отдать Царице (?).

Муса из министерства звал на обед. Но в столовой правительства меня уже угостил Азиз. Он заказал так много еды, что я еле дышала!

Скучаю без журналистки Айзан из газеты “Трудяга”. Она уехала в Москву. Мне написали все газеты ходатайства на вступление в Союз журналистов. Все, кроме родной “Молодости”.

П.

22.08.

– Не дети – звери!!! – кричит на воспитанников мачеха Кайла.

И это, к сожалению, соответствует истине. Совершенно невоспитанные, лишенные всяческого понимания о добре и зле маленькие создания. Вчера они так вымотали нервы, что мы решили их больше не смотреть. Теперь понятно, почему их так яростно лупят родители! Дети не понимают просьб ни на русском языке, ни на чеченском языке. Как маленькие бесенята, они скачут целый день. Бросают вещи с четвертого этажа на прохожих, целясь в голову! Переворачивают воду в ведрах, которую родители с трудом приносят с улицы, покупая ее каждый раз у водовоза!

В Грозном давно нет стекол, их на окнах заменяет клеенка: дети рвут ее ежедневно. Нарочно рвут зубами или протыкают игрушками. Кидают во взрослых домашнюю обувь, обзываются матом, плюют в тарелки с едой. Бросали на пол телевизор, единственную приличную вещь в доме Алхазура!

Это далеко не все их “подвиги”. О платье моей матери они вытирают сопли и злобно хихикают, как маленькие зверьки. Родители, видя такое поведение, бьют их специальным для этого случая хлыстом! В чеченских семьях принято бить детей за проступки, а деяния этих мальчишек превосходят все обычные шалости. Дети привыкли к нам, поняли, что мы на их стороне: активно защищаем и вкусно готовим. Все время мы не давали их шлепать, когда были дома у Алхазура. Особенно я лезла с нравоучениями:

– Детей бить нельзя!

Но есть закон: не суйся в чужую семью со своими правилами. Видимо, мы с мамой не совсем верно оценивали обстановку. Взрослые просто иначе не справляются – эти дети не понимают никакую речь, кроме тумаков! Хотя жаль их, конечно.

Кошмар творится! В ночь на воскресенье были убиты (расстреляны и зарезаны) несколько десятков чеченских милиционеров. Больше всего убийств случилось в Октябрьском районе и в районе Минутки. Причина – месть. Ведь милиция в основном набрана из боевиков, то есть людей, которые, побегав по горам с автоматами, получили амнистию от власти. Их бывшие соратники не прощают прислуживаний новому режиму.

В нашем Старопромысловском районе бардака пока не наблюдалось: милиционеров никто не резал. Но местные граждане чего-то уверенно ждут!

Недавно я видела пожилого Хасана. Хасан на днях ездил за товаром в Дагестан. Он рассказал, что видел лужи крови и куски человеческих тел, которые валялись прямо на трассе.

В одном из районов Грозного боевики захватили заложников и куда-то увели. А возле чеченского с. Гехи российский вертолет бросил ракету в “КамАЗ” с арбузами. Арбузы разлетелись на километр! По чистой случайности шофер остался жив: он в тот момент, когда пролетал вертолет, справлял нужду, отбежав за ближайшие деревья. Мне это рассказали очевидцы: люди ехали мимо и подобрали шофера-“счастливчика”.

Во всей этой кутерьме приезжал в Чечню В. Путин. Он возложил цветы к могиле покойного Ахмата Кадырова, потоптался на месте и был таков.

Завтра мне нужно быть на новой работе ТВ, в здании правительства (оно уже взлетало на воздух в 2002-м).

Была у Байсари – правозащитницы. С ужасом обнаружила, что старушка Лиля пропала. Та самая старушка, которая доверила мне свои данные! Байсари объяснила, что увезла Лилю к сестре и оставила там, а в квартиру старушки скоро въедут “настоящие хозяева” (?).

Свечки нет. Солнце село. Дальше в темноте писать бессмысленно.

П.

25.08.

Работаю на ТВ. Поскольку оно находится на территории правительства, за четырьмя постами охраны, я всех министров уже знаю в лицо. Перед камерой немного смущаюсь. Выходных нет. Выполняю не только свою, но и чужую работу. Это отнимает много сил. Вчера снимала свой первый репортаж. Сегодня целый день монтировала.

В бесконечных коридорах правительства Чечни я встретила седого атамана казаков Григория Погребного. Он, узнав, что моя мама болеет, передал немного денег ей на лекарства. Я долго отказывалась, но он твердо сказал:

– Помогаю тебе, как внучке! Мать болеет, а ты отказываешься – нехорошо!

Журналистку Айзан не вижу.

Даже в “Молодость” нет возможности зайти. Хотела забежать туда в понедельник, но на остановке “Автобаза” начался бой среди белого дня. Боевики в полном вооружении мотались по дворам, палили из автоматов – им в такт отвечали милиционеры из пулемета.

Я кубарем влетела к тете Лейле (слава богу, она была дома). Мы в ее квартире полежали за холодильником – там безопаснее всего. Несколько пуль влетело в окно. Когда народ отстрелялся и разбежался, я поплелась на ТВ.