Даниэль Домшайт-Берг - WikiLeaks изнутри

– В аудитории есть представители прессы? – поинтересовался он.

Отозвалась приблизительно половина присутствующих.

– Какая удача, – объявил Джулиан. – А то я уж боялся, что меня опять заперли здесь с толпой лохов от искусства.

Летом 2009 года всемирный банковский кризис все еще был в полном разгаре. Нам кто-то подбросил материал, касающийся банка «Кёйптинг», самого крупного на тот момент банка Исландии. Мы опубликовали его 1 августа 2009 года.

Из документа было очевидно, что деловые партнеры и приближенные руководителей банка получили кредиты на чрезвычайно выгодных условиях, причем совсем незадолго до того, как банк обанкротился. Пресса писала о «разграблении банка владельцами». Бенефициары разжились огромными суммами, в отдельных случаях – десятками миллионов, не предъявив при этом банку практически никаких гарантий. Это привело к массовым протестам со стороны населения Исландии. В Англии и в Нидерландах, где проживали многие из должников, возмущению не было предела. Исландцы поняли, что мошенничество носит систематический характер: им на протяжении нескольких поколений придется расплачиваться за банкротство своего государства и социальных фондов, в то время как банкиры успели набить себе карманы.

Некоторое время спустя к нам обратилась группа исландцев. Одним из них был студент Герберт Снорассон. Он вместе со своей университетской группой, ведущей кампанию за открытый интернет, планировал конференцию на тему «Цифровая свобода» и пригласил нас принять в ней участие. Я сразу же согласился. Джулиан колебался.

Он нередко принимал решения в последнюю минуту. Я тем временем уже успел обо всем договориться и все организовать. Возможно, на этот раз его убедило мое замечание о том, что по статистике в Исландии живут самые красивые женщины. Я это где-то вычитал.

Я с радостью поехал с ним на конференцию. Нам вместе всегда было весело. Единственным фактором, который меня все больше раздражал, была его манера держаться. Он вечно строил из себя начальника. Например, когда мы вместе с кем-то встречались, он спешил первым пожать руку. «Меня зовут Джулиан Ассанж, а это мой коллега». Я бы никогда себя так не повел, мне бы и в голову не пришло представить Джулиана как «своего коллегу».

В ноябре мы отправились в Исландию. Я летел из Берлина, а Джулиан откуда-то еще. Я забронировал нам комнату в пансионе «Бальдурсбра», уютной и непритязательной маленькой гостинице в центре Рейкьявика, хозяйкой которой была француженка. Нас с Джулианом поселили в угловой комнате на третьем этаже.

Прибыв на место, я сразу же отправился в город на поиски ресторана. В ресторане я встретился с Гербертом, который привел с собой университетского приятеля по имени Смари. Названия ресторана я не помню, но помню, какой превосходный рыбный суп мне там подали. Кроме того, в Исландии везде продается солодовое пиво, причем отменного качества. Мне эта страна сразу пришлась по душе.

С Гербертом я познакомился еще в нашем чате. Он появился сразу после публикации утечки по банку «Кёйптинг» и вскоре взял на себя обязанность отвечать на вопросы новичков. Герберт – очень внимательный, приятный в общении парень с изумительным чувством юмора. Ему около двадцати пяти, он носит бакенбарды, которые имеют обыкновение быстро разрастаться, и изучает историю и русский язык в Рейкьявикском университете. Одна из его любимых цитат – это высказывание «Собственность есть воровство!», принадлежащее Пьеру Жозефу Прудону, французскому экономисту и анархисту xix века. А о себе он говорит словами немецкого анархо-синдикалиста Рудольфа Роккера: «Я стал анархистом не потому, что считаю анархизм конечной целью, а потому, что никакой конечной цели вообще не существует».

Герберт был хорошо знаком с мировыми классиками анархизма, которых и я внес в неофициальный список своей любимой литературы, и мне было невыразимо приятно так далеко от дома встретить близкого по духу человека. Книгу Пьера Жозефа Прудона «Что такое собственность?» я считаю самым важным из когда-либо написанных произведений. В Исландию я захватил с собой новое издание Прудона, в котором опубликованы его до сих пор неизвестные письма. Кроме того, с Рождества ждали своей очереди «Блэкуотер» Джереми Скейхилла, «Корпоративные воины» П. У. Сингера и «Революция» Густава Ландауэра. В Исландии я намеревался немного сократить этот список. С Гербертом я мог часами вести философские беседы. Будучи историком, он знал многие вещи, о которых я, компьютерщик, не имел ни малейшего представления, а он в свою очередь пришел в восторг от нового издания Прудона, которое я ему показал.

Со Смари я встретился впервые. Он был с факультета информатики и вместе с Гербертом занимался организацией конференции. К сожалению, он несколько рассеян и легкомыслен, но зато очень начитан и активно участвует во многих социальных проектах. У этого полуирландца с взъерошенными светлыми волосами необычайно звучное имя: Смари Маккарти. Смари по-исландски значит «клевер» – родители позволили себе небольшую шутку. Но он относится к этому с юмором, как, впрочем, и ко всему остальному.

Мы так увлеклись беседой, что владельцы ресторана подошли к нам и намекнули, что хотели бы наконец закрыть заведение. Джулиан прилетел последним рейсом и присоединился к нам уже в пансионе. В тот вечер мы обсуждали идею превратить Исландию в свободную гавань для СМИ.

На следующий день мы получили приглашение от самого известного телеведущего Исландии Эгилля Хельгасона. Он хотел, чтобы мы приняли участие в его воскресном ток-шоу. Через некоторое время мы встретились с ним в городе для предварительной беседы. Мы рассказали ему о своем замысле – превратить Исландию в государство с самыми прогрессивными в мире законами в отношении средств массовой информации и объявить об этом в его шоу.