Эксперт Эксперт - Эксперт № 03 (2014)

К таким же беспрецедентным событиям следует отнести возникновение в Европе нацизма, режима, которому трудно найти аналог по степени ненависти к человеку.

Питирим Сорокин выявляет кризисные явления в науке, философии, религии, этике и приходит к выводу, что наблюдается разрушение самих оснований цивилизации, «кризис заключается в распаде основополагающих форм западной культуры и общества».

История человечества (а нам важна в этом тексте история!) теряет свое величие и превращается в какой-то сугубо материалистический жестокий фарс. Не удержусь от обширной цитаты: «Если средневековые историки рассматривали всю человеческую историю как реализацию непостижимого божественного замысла, то наши историки… рассматривают ее как либидо Фрейда, экономические факторы Маркса, “реликты” Парето и многое другое. Человеческая история оказывается не чем иным, как постоянным взаимодействием космических лучей, солнечных пятен, климатических и географических изменений, биологических сил, стимулов, инстинктов, условных и безусловных, пищеварительных рефлексов, физико-экономических комплексов… Сам же человек, как воплощение надорганической энергии, мысли, совести, сознания, рациональной воли, играет незначительную роль в разворачивании этой драмы…

Мы настолько привыкли к этой точке зрения, что зачастую не осознаем полную деградацию, к которой она приводит. Вместо того чтобы быть изображенным как дитя Бога, как носитель высочайших ценностей, которых только можно достичь в окружающем мире, то есть святым, человек низведен до уровня органического или неорганического комплекса, не отличающегося от миллионов подобных природных комплексов…

Если человек всего лишь атом, электрон или организм, то к чему церемониться в обращении с ним».

Новый мир

Когда будет преодолен кризис? Как достичь прекрасного нового мира? Вряд ли кто-нибудь это знает. Ориентиры не ясны, переход не обозначен. Очевидно лишь, что движение должно быть к такой социокультурной системе, которую Сорокин называл интегральной. Сверхчувственные формы бытия будут приобретать большее значение. Новый социальный строй должен положить «конец разделению и конфликту науки, религии, изящных искусств и этики друг с другом», он должен вернуть человеку высший смысл его существования.

Многие в России не верят в собственные силы, полагают, что наш национальный потенциал недостаточен для того, чтобы заметно влиять на исторический процесс. В этом есть доля истины. Но вспомним, как заметно выросла роль России в международных делах в прошлом году. Угасание гражданской войны в Сирии, возвращение Ирана к переговорам по ядерной проблеме, да и стабилизация дел на Украине после очередного «майдана» — все это прямое следствие принципиальных позиций России: следование международному праву, стремление сохранить жизни людей, отказ от авантюрного военного вмешательства и т. п. И такой подход срабатывает! Заметим, что многие серьезные люди на Западе ждут новых решений и идей именно от нас.

Переход к интегральному социокул ьтурному строю потребует иных, не только чувственных, практик, идеациональные факторы зададут направление трансформации. Переход потребует того, на чем стояла великая Византийская империя на протяжении тысячи лет. Здесь и нужен наш исторический и социальный опыт. Значит, надо держаться своего исторического нравственного основания. Конечно, мы не перенесемся в средневековье, великие научные, технические и культурные достижения никуда не денутся. Но мы должны будем снова прийти к цельному пониманию мироздания.

Развернувшаяся дискуссия по поводу русской истории, школьных учебников — это не дискуссия об уровне жизни или демократии. Это вопрос поиска национальной идентичности, национальной идеи. В этом споре сталкиваются разные понимания мироустройства. К сожалению, спор пока весьма смутный, обрывочный, какое-то мигание спора, а нужна, конечно, куда большая проработанность и ясность.

И в этом споре не надо стесняться собственной истории или ценностных оснований жизни нашего народа. У нас с этим все в порядке, не хуже, а может, и лучше, чем у других.

Распространенный прогноз о сохранении стагнации в экономике в 2014 году, а тем более на протяжении последующих нескольких лет, совершенно не очевиден. За последний год проявились явные тенденции к оживлению в целом ряде масштабных секторов хозяйства

section class="box-today"

Сюжеты

Финансовая система России:

На твердой почве

В плену старой парадигмы

/section section class="tags"

Теги

Финансовая система России

Финансовые инструменты

Долгосрочные прогнозы

Россия

Россия

/section

Хотя сегодня абсолютное большинство экономистов утверждает, что хозяйство России находится в глубокой стагнации, да и статистические данные показывают низкие темпы роста, все же позволим себе с этим не согласиться. Следуя исключительно логике статистического анализа, мы не можем увидеть признаков оживления. Но если попробовать оценить содержательные, структурные сдвиги в экономике, их масштаб и устойчивость, то картина окажется иной.

На уровне макростатистики фазы стагнации и оживления ничем не различаются. Темпы роста низки, инвестиции невелики, доходы населения не растут. Но эти фазы принципиально различаются внутренними процессами в хозяйстве. Под стагнацией логично понимать состояние, когда почти все хозяйствующие субъекты находятся в растерянности относительно возможных перспектив развития и ни один из крупных секторов хозяйства не обещает растущего спроса. В этой фазе компании не видят возможности ни для роста, ни для прибыльной деятельности и поэтому находятся в томительном ожидании.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Фаза оживления иная по существу. У многих хозяйствующих субъектов формируются идеи относительно того, как действовать дальше, они в состоянии обеспечивать свою рентабельность за счет контроля над издержками, и в этих условиях даже легкое дуновение теплого ветра конъюнктуры переводит их в рост. Однако важнейшим моментом перехода в стадию оживления является формирование в массовом экономическом сознании представлений о том, в каких секторах экономики можно ждать растущего и масштабного спроса. Само это представление обеспечивает сначала медленный, а потом все более ускоряющийся переток денег в перспективные сектора, и, так как в этих секторах уже есть действующие игроки, теплый ветерок конъюнктуры быстро превращается в ураган роста. В России, как нам кажется, к 2014 году сложилась именно такая ситуация. Структурные перспективы спонтанно определены, действующие в этих секторах хозяйствующие субъекты рентабельны, а в этих условиях даже, казалось бы, главный сдерживающий фактор роста — суровый денежный климат — не сможет долго оставаться неизменным.