Матвей Ганапольский - Самый лучший учебник журналистики. Кисло-сладкая книга о деньгах, тщеславии и президенте

А ему все время некогда. Он подковывает блоху!..

Потом, наконец, у него с семьей бурное объяснение.

Семья говорит, что он мог бы заняться чем-то более полезным. Зачем ему микроскоп? Он же не ученый.

Зачем ему эта блоха?

Кто вспомнит этот электромоторчик или золотой макет ветряной мельницы, которая стоит на половинке макового зернышка и складывается из 203 отдельных деталей.

И кстати, почему так непродуктивно тратится золото?

Неужели ему не жалко дедушку, которому уже давно нужно вставить золотой зуб?

Так вот, в жизни многое забывается.

Как и другие, я многое позабыл из своего детства.

Но, удивительным образом, я не только запомнил эту выставку, но и имя этого человека. Его зовут Николай Сядристий (Mikola Syadristy).

Прошло много лет, но его имя и его удивительные творения не выпадали из моей памяти.

Потом я узнал его биографию. Он работал агрономом, был абсолютным чемпионом Украины по подводному спорту и издал несколько книг. Но именно он стал родоначальником явления «микроминиатюра», о котором теперь все говорят.

Каждый человек, если вдуматься, подковывает свою блоху. Нужно только носить с собой микроскоп, чтобы увидеть золотые гвоздики.

Каков вывод?

Он прост.

Не бывает маленьких тем, бывает неумение понять их важность.

Каждый человек интересен.

Если он тебе не интересен, то это твоя проблема.

Это значит, что ты потерял интерес к жизни.

Как только люди вокруг тебя стали тебе скучны – уходи из профессии.

В моем любимом фильме «Ронин» (Ronin) один из героев остроумно замечает, что все люди братья, пока не нужно платить аренду.

Мы сидели в большой комнате.

Семья была в полном сборе.

Жена постукивала ногтем по бокалу.

Дочь жала на клавиши своего мобильника, с писком выстукивая sms-ку.

Маленький сын смотрел мультик с выключенным звуком.

Теща изображала собственное отсутствие.

Незримо присутствовал даже мотоциклист дочери – снаружи доносился неровный рокот его мотоцикла и сильно пахло бензином.

В глубоком кресле сидел Издатель.

Его вызвала моя жена, но повод начать разговор был именно у меня.

– Я предан, – мрачно сказал я. – Предан собственной семьей. Кто влез в мой компьютер, распечатал рукопись учебника и предал Издателю?!

– Не следует драматизировать события, – проворковала жена. – Писать нужно быстро.

– Я еще не закончил книгу, я не исправил все грамматические ошибки!

– А ты на это способен? – с ухмылкой спросила дочь, не отрываясь от экрана телефона.

– Посмотри на сына, – жена указала на ребенка, который улыбался прыгающему на экране телевизора псу Гуффи. – Мальчик плачет и хочет в Диснейленд. Для этого нужны деньги.

– Мне еще столько нужно было написать, – сказал я в отчаянии. – Эта книга рождалась в муках.

– Это были муки семьи, – холодно сказала жена. – Уже три месяца ты ходишь по дому и что-то бубнишь под нос. К нам перестали ходить соседи, потому что ты усаживаешь их, читаешь текст и заставляешь смеяться в указанных местах. Это должно прекратиться или мама останется тут еще на три месяца.

Теща весомо кивнула в подтверждение идеи.

– Это бесчеловечно! – воскликнул я.

– Я спасаю семью, – заметила жена. – Это вопрос нашего выживания. Кроме того, такая прекрасная книга должна, наконец, увидеть читателя.

Возникла тяжелая пауза.

– А вы зачем пришли? – спросил я Издателя. – Вам нужно видеть мое унижение?

– Я пришел осуществить вашу мечту, – неожиданно миролюбиво сказал Издатель. – Вы столько раз присылали мне ваши рассказы о шестиногом инопланетянине, что я решил, что в конце концов вы достойны публикации. Вы выполнили два моих условия: шестиногого нет в вашей книжке и вы ее написали в срок. Тем более что ваша жена утверждает, что вся семья восхищена вашей книгой.

– Хорошо, – сказал я с язвительной улыбкой, поворачиваясь к семье. – Раз вы считаете, что книга готова и говорите, что она прекрасна, то я готов выслушать, что вам в ней больше всего понравилось.

Повисло тягостное молчание.

– Там не много страниц, и это хорошо, – осторожно начала теща. – Ее недолго читать. Не сильно отвлекает от телевизора.

– Отлично! – произнес я. – Продолжим вечер семейных рецензий.

Я указал на жену.

– Я целый день кручусь по дому, чтобы тебе что-нибудь приготовить, – сказала жена. – Когда мне было читать? Но я знаю, что если там будет хорошая обложка, хорошая реклама, то кто-то это купит. А если ты это переделаешь в киносценарий и продашь в Голливуд, то будет еще лучше. Только нужно усилить линию любовных отношений между героями.

– Какой Голливуд, какие герои! – я схватился за голову. – Вы вообще не читали мою рукопись.

– Почему не читали, я читала, – пожала плечами дочь. – Есть неплохие моменты, например про Пэрис Хилтон. И еще мне понравилось про подкованную блоху. Прикольно!

Я перевел взгляд надежды на сына.

– Это Гуффи, – радостно сказал младенец, указывая на экран. – Папа, а твоя книга тоже про Гуффи?

– Это семья вампиров, – резюмировал я вечер рецензий. – Принесите мне чеснок!

– Предлагаю выйти на свежий воздух, – предложил Издатель, – я не хочу дымить сигарой в комнате.

Мы вышли на веранду и стали смотреть в темноту под треск мотоцикла.

– Не обижайтесь на них, – махнул рукой Издатель. – Разве женщины могут оценить большого художника?

Большой художник гордо молчал.

– Я прочитал вашу книгу, – сказал Издатель, пуская кольца дыма, – мне кажется, что она будет иметь читателя. Но я не считаю себя спецом в журналистике, поэтому мне нужен был независимый эксперт. Я хотел понять, интересно ли читать ваше варево представителю, как принято сейчас говорить, целевой аудитории. И я сделал эксперимент – дал вашу рукопись почитать сыну. Так вот, ему очень понравилось. Он сказал, что это и весело и полезно.

– Так и сказал?

– Именно так, – подтвердил Издатель. – И я этому очень обрадовался. Знаете, они сейчас в таком возрасте, что не знают, чем бы заняться. Я за него волнуюсь – он неглупый парень, хорошо закончил школу, идет в колледж, много читает, ищет себя. Он, конечно, взбалмошный, но все молодые такие. Так вот, он говорил, что книга полезна, а при чтении даже несколько раз громко смеялся.

– Хочется верить, – сказал я сдержанно.

– Не верите, он сам вам может об этом сказать.

– А он что, где-то тут? – спросил я, озираясь.

– Да, он там, внизу, у своего мотоцикла, – Издатель указал пальцем вниз в темноту, где рокотал мотор.

– Что?! – я ошалело посмотрел на Издателя. – Это ваш сын?!!

– Жена говорит, что мой, – как-то мрачно пошутил Издатель. – А что, у вас есть сомнения?