Слава Тарощина - Рожденные телевизором

Глядя на картинку, вспомнила любимый эпизод из документального фильма о Сергее Степашине. Речь зашла о его недолгом премьерстве. Начальник военного училища, в котором мужал Степашин, комментируя назначение на высокий пост бывшего ученика, сообщил: никогда не сомневался в блистательном будущем своего подопечного, поскольку тот «входил в интеллектуальную десятку батальона». Сия емкая формула умственного совершенства оказалась очень живучей. Сегодня батальонный аршин правит бал и в жизни, и на ТВ.

С днем рождения вас, Константин Львович!

Как и почему ТВ проигнорировало 55-летие ХХ съезда, разоблачившего культ личности, и 150-летие отмены крепостного права.

Они стояли в напряженных позах друг против друга и тяжело дышали. Словесные помои лились бурным потоком. Александр Проханов обозвал Виктора Ерофеева американцем и дебилом; с некоторым сомнением в голосе причислил его к педофилам и педерастам; уверенно пообещал репрессии. Конфидент тоже не остался в долгу. Ерофеев заклеймил Проханова китаёзой, врагом России, оборотнем, глупцом, идеологом советских палачей. Ведущий сего блистательного «Поединка» Владимир Соловьев услужливо предложил известным писателям расширить диапазон оскорблений: можно еще назвать оппонента филателистом, а можно и «какашками покидаться».

Вы не поверите, любезный читатель, но данный шедевр политкорректности посвящался важнейшей теме: 55-летию ХХ съезда КПСС, где прозвучал доклад Хрущева о культе личности. Собственно, то была едва ли не единственная программа, хотя бы вспомнившая о кардинальном событии отечественной истории. Смертной казни молчанием, как сказала бы Зинаида Гиппиус, подверглась и другая, аналогичная по своему влиянию на развитие страны дата – 150-летие отмены крепостного права. Столь избирательная амнезия легко объясняется. Оба юбилея связаны с прорывом к свободе, которая за истекшие полтора века так и не смогла стать высшей ценностью в государстве и обществе. А иначе именно эти даты оказались бы в центре публичного внимания как драгоценный положительный опыт вожделенной ныне модернизации.

Чтение судьбоносных документов – увлекательная штука. Возьмем тот же манифест от 19 февраля 1861 года, отпустивший крепостных на волю. Подробное описание механизма модернизации от Александра II венчает фраза: «Полагаемся на здравый смысл нашего народа». Сегодняшняя невербализованная идеология свидетельствует о том, что в первую очередь государство не верит в здравый смысл народа. За подтверждением подобной мысли не стоит далеко ходить, особенно тем, кто хотя бы иногда смотрит и слушает телевизор. Историческое сознание формируется «ящиком» причудливыми волнами с помощью пугала по имени Сталин, который то исчезает с публичной сцены, то возникает вновь. В мнимой хаотичности есть своя закономерность – волны усиливаются по мере приближения выборов. Я уже писала о феномене программы «Суд времени», где победу всегда и неизменно одерживали сталинисты. Ее сокровенный смысл мне виделся в том, что зрителя ненавязчиво убеждали: такому народу не стоит доверять выборы.

Передача Владимира Соловьева, речь о которой выше, подтвердила верность предположения. Драма стремительно превращалась в фарс. О ХХ съезде КПСС забыли сразу. О Сталине местами помнили, но все больше переходили на личности. Отдельный интеллектуальный аттракцион – эксперт-сталинист Анатолий Вассерман. Тот самый, который исправно радует зрителей обилием причудливых кармашков на костюме вкупе с обширными знаниями всего на свете. Он предпринял экзотическую попытку разделить Сталина и Джугашвили, переложив вину, в том числе и за репрессии, на Хрущева. Задолго до финала ведущий уже не сомневался в итоге битвы (с разгромным счетом победу одержал Проханов) и всё повторял как заклинание: это приговор, он лишает нас будущего. Зачем же, спрашивается, Соловьев вместе с государственным каналом затевал комедию про людоеда, исход которой был ясен с первых секунд? А затем, чтобы показать городу и миру: раз уж властители дум так себя ведут, то что говорить о простых смертных, им только и подавай сильную руку.

Неверие в здравый смысл народа – альфа и омега пропаганды. Посему народу, лишенному оного смысла, можно регулярно вешать лапшу на уши. Хотите звать в эфир оппозиционеров – зовите, какие проблемы? – недоумевает на встрече с творческим коллективом Первого канала Путин. Познер, затронувший тему, тотчас возликовал и пригласил на свою программу в качестве главного оппозиционера модельера Вячеслава Зайцева. На подходе Виктор Христенко и Михаил Пиотровский. Хотя и встреча с лидером нации даром не прошла. Тень несогласных промелькнула в проекте несогласного Леонида Парфенова «Какие наши годы!». Из эфира (о чудо!) не вырезали оговорку Ларисы Голубкиной – она все норовила назвать Гарика Харламова Гариком Каспаровым. А еще позволили материализоваться на мгновение Евгении Чириковой, защитнице химкинского леса. А еще показали исчезнувшего с экрана Бориса Акунина, каковой из-за симпатий к Ходорковскому тоже назначен, видимо, оппозиционером. Такой невиданный градус свободы на Первом канале – уже достижение.

Оборотная сторона неверия в здравый смысл народа – тотальный цинизм. Он пронизывает всю телевизионную ткань, прорываясь наружу в самых неожиданных местах. Вот уважаемая Маргарита Симоньян, главный редактор канала Russia Today , дает интервью уважаемой программе «Нереальная политика». С первой минуты разговора выясняется краеугольное: Роман Абрамович у себя на яхте, судя по его словам, смотрит только этот канал – он целиком удовлетворяет его потребности в информации. В России далеко не все, увы, могут разделить радость Абрамовича, но зато все желающие смогли услышать Маргариту на НТВ. С одной стороны, отважная девушка осмелилась сказать то, о чем многие догадываются, но о чем не принято говорить публично: мы знаем только то, что нам дали узнать. С другой, М. С. утверждает – после «Викиликса» в мире больше нет секретов. С третьей, она в качестве бойца информационного фронта уверена: если все будут всё знать, тогда лидеры государств обречены на популистские действия.

Пока происходит путаница мотивов внутри отдельно взятой Симоньян – это ее проблема. Но вот возникает тема Беслана. Наша героиня работала там репортером и опять же отважно признается: я давала в эфир процентов пять правды, так как моя информация могла сильно повредить людям. Если бы трагедия Беслана случилась в античные времена, зритель легко бы поверил Маргарите. Но привкус трагедии, разворачивающейся почти в прямом эфире, до сих пор у всех на губах. И зритель знает точно: пять процентов правды никого не спасли. Так, может, журналистам следовало выдать в эфир хотя бы пятьдесят процентов правды, и это позволило бы хоть кому-нибудь уцелеть?