Дэниэл Тризман - История России. От Горбачева до Путина и Медведева

А потом, в то время как главы государств обедали и поднимали тосты с водкой, настоянной на местных травах, помощники Ельцина – Андрей Козырев, Егор Гайдар, Геннадий Бурбулис, Сергей Шахрай – удалились в кабинет со своими белорусскими коллегами, чтобы разработать детали соглашения. Все стороны признавали существующие границы и уважали политические, социальные, экономические и культурные права граждан каждой страны. Они будут придерживаться международных договоров и обязательств СССР. У них будет единая валюта и единый контроль над всем ядерным оружием Советского Союза. Любопытные украинцы, сохраняющие свой нейтралитет, слонялись за дверью кабинета, то и дело посылая эмиссаров узнавать новости.

К утру у помощников был готов проект. Ельцин, Кравчук и Шушкевич внимательно изучили его и переделывали предложение за предложением, слово за словом, возвращая его для переформулировки специалистами. Измотанный секретарь, привлеченный к работе из соседней деревни, напечатал его к нужному времени – для пресс-конференции, когда включились камеры и главы трех государств со своими премьер-министрами поставили подписи. Репортер местной газеты зафиксировал время на своих часах с серпом и молотом – 14:17. «Мы, Республика Беларусь, Российская Федерация (РСФСР) и Украина… – гласит документ, – констатируем, что СССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование».

Там же почти десять лет спустя. Человек в кожаной кепке прогуливается по лесу. Его жена и младшая дочь задерживаются позади. «Почему папа не хочет идти по дороге, которая ведет к тому дому вдалеке?» – спросила дочка. «Это нехороший дом, и поэтому папе он не нравится», – ответила ей мать. Но это не удовлетворило любопытства девушки, она настаивала на подробном ответе.

«Понимаешь, – начала мать, – когда-то у нас была большая страна. И она была очень многообразной. В ней жило очень много людей. Люди разговаривали на разных языках. В одном конце страны могла быть зима, в другом – уже лето. Где-то был день, а где-то уже ночь. Но все жили в одной стране. Все понимали друг друга, потому что они жили вместе в течение очень долгого времени. И они жили вместе, чтобы помогать друг другу; поэтому все у всех было хорошо».

Мужчина в кепке оглядывается и видит, что его дочь внимательно слушает. «Вот какая это была страна, – продолжала его жена. – Большая и сильная, уважаемая всеми. Она называлась Советский Союз. И в стране был один президент – самый важный человек. Он руководил ею, а для этого он был наделен властью. Он решал, что необходимо сделать и как. Люди слушали его». «И что случилось?» – спросила дочь, поворачиваясь к «нехорошему дому».

«Дело в том, что трое мужчин, которые также захотели получить власть, которые захотели, чтобы люди слушали их, а не президента одной большой страны, собрались вместе. И в том же самом „нехорошем доме“ они подписали бумагу, которая сделала так, чтобы великого государства больше не существовало, а она была заменена на несколько небольших стран, в которых они будут самыми важными людьми».

«Не ходи туда. Там три дурака разорвали страну на части».

Внезапно девочка нахмурилась и убежала. Она побежала не к отцу, а к своей старшей сестре, которая шла по дороге к тому самому дому. Она подбежала и закричала: «Не ходи туда. Там три дурака разорвали страну на части».

Беловежская Пуща. Само название приобрело дурную репутацию в российских националистических кругах. Там, укрывшись в лесах, «даже не отрезвев» [70], как выразился один писатель, три властолюбивых заговорщика разорвали карту, которую они унаследовали. От земель, завоеванных царской армией, заселенных казаками, промышленно развитых большевистскими инженерами, обороняемых войсками Красной Армии – от всего они отказались несколькими росчерками позаимствованного пера [71]. Не только от пограничных стран Балтии и Закавказья, но и от славянского сердца Беларуси и Украины – родины русской цивилизации. Таким возмутительным казалось соглашение к концу 1990-х годов, что группа бывших советских офицеров, поговаривали, планировали похитить Кравчука [72]и заставить его публично отречься от своего решения. Владимир Жириновский, ультранационалистический смутьян, размахивал наручниками перед своими коллегами в российской Думе и требовал, чтобы преступники были арестованы.

Содружество Независимых Государств (СНГ), которое появилось после встречи в Беловежской Пуще, никого не удовлетворяло. В Алма-Ате, в Казахстане, через две недели главы еще восьми республик согласились присоединиться к новому Содружеству. В 1993 году Грузия сделала то же самое. Только прибалтийские республики [73]остались в стороне. Но надежды на прочный координирующий орган никогда не исчезали. Хотя ядерное оружие было передано под единое командование России, идея создания общей армии провалилась ввиду того, что Украина была полна решимости сформировать собственные вооруженные силы. Единая валюта продержалась в обороте всего лишь до 1993 года.

И по прошествии времени казалось, что гнев относительно совершенного в Беловежской Пуще поступка растет. Для писателя Александра Солженицына соглашение тройки лидеров было «сумасшедшим заговором». Для авторитарного лидера Беларуси Александра Лукашенко, это стало «преступлением». Президент России Владимир Путин выступая в 2005 году, описал советский распад как «величайшую геополитическую катастрофу века». Историю о трех дураках рассказывали и пересказывали во время застолий не только крайние националисты или коммунисты. Маленькая девочка, гуляющая по снегу, Ольга Лужкова, услышала эту историю от своей матери Елены Батуриной, одной из самых успешных деловых женщин современной России. Мужчиной в кожаной кепке был доблестный мэр Москвы Юрий Лужков.

Хотя эта история часто повторялась, существует одна проблема по поводу геополитического «убийства» в лесу. Почти все свидетели согласны с тем фактом, что жертва была уже мертва. К моменту проведения совещания в Беловежской Пуще большинство советских граждан и почти все политики и чиновники уже пришли к выводу, что Союз в его прежнем облике нельзя восстановить. Подавляющее количество доказательств подтверждали это. Гораздо более актуальным к тому моменту был вопрос, как управлять развалом и сократить человеческие потери.

Гораздо более актуальным был вопрос, как управлять развалом и сократить человеческие потери.

Рассмотрим несколько фактов. К 7 декабря 1991 года, когда встретились три лидера, 13 из 15 союзных республик уже объявили о своей независимости; все – кроме России и Казахстана, они поступили точно так же сразу после этого. Международное сообщество и даже Советский Союз признали независимость прибалтийских государств [74]. Польша признала независимость Украины, а Соединенные Штаты Америки, Канада, Венгрия, Швеция, Чехословакия объявили о своем намерении сделать это. Все 15 республик объявили себя суверенными государствами, законы которых имели большую юридическую силу, чем советские. Один за другим они вышли из состава центральных учреждений. К ноябрю только семи из пятнадцати лидеров республики надоело присутствовать на заседаниях Государственного Совета Горбачева – последнего советского органа исполнительной власти – и только семь республик еще посылали депутатов в советское правительство.