Вадим Кожинов - Грех и святость русской истории

Да, говорит поэт, у каждого из нас – и у тебя, и у меня, и у него – есть такая «душевная глубина», которую невозможно до конца высказать «другому» – невозможно ни мне, ни тебе, ни ему. Но каждый, любой из нас может и должен знать о ее существовании и благоговейно относиться к ней.

Ведь Тютчев прямо говорит каждому своему читателю, каждому человеку:

в сущности, открывая тем самым, что такой «мир» есть не только в «твоей», но и в «моей», и в «его» (всякого «его») душе.

И поэтическое утверждение – даже как бы безусловное доказательство – наличия этого мира в каждой человеческой душе (и твоей, и моей, и его), во всех душах, вполне понятно, не только не разъединяет людей, но, напротив, создает, так сказать, достойнейшую основу для их подлинного единения, для истинной соборности…

21(9) января 1882 года родился Павел Александрович Флоренский. А в 1917 году, в канун революции, вышел в свет первый труд двадцатидвухлетнего тогда Алексея Федоровича Лосева (1893–1988).

В последнее время несметная орава малограмотных крикливых «экспертов» пытается убедить своих слушателей и читателей, что после 1917 года и до нашего времени в России не было подлинного развития мысли, что русская духовная культура продолжала существовать лишь в эмиграции и нам-де только и остается учиться у ее корифеев, дабы как бы на пустом месте создавать заново отечественную мысль.

Эта «версия» вроде бы подтверждается тем фактом, что судьба оставшихся на родине мыслителей была глубоко драматична или даже трагедийна, – из чего черпают лишний повод для проклятий по адресу этой самой «ненормальной» России. Между тем вся история человеческой мысли вообще исполнена драматизма и трагизма (об этом ухитряются «забывать»). Гений античной философии Сократ покончил с собой, не желая отправляться в изгнание, а величайший итальянец Данте вынужден был сделать выбор между сожжением на костре и пожизненным изгнанием (он избрал второе); одному из великих англичан Томасу Мору палач отрубил голову топором, а голова основоположника понимания всеобщих законов Вселенной француза Лавуазье была отсечена через два с половиной столетия более «цивилизованным» орудием – гильотиной, главные духовные вожди США и Индии – Линкольн и Ганди – были злодейски убиты, и т. д. и т. п.

П.А. Флоренский написал незадолго до расстрела: «Ясно, что свет устроен так, что давать миру можно не иначе, как расплачиваясь за это страданиями и гонением». Это, конечно, предельно скорбная, но, увы, неустранимая истина бытия: чем значительнее духовное деяние, тем большее сопротивление оно встречает – в особенности, понятно, в эпохи переворотов и яростной борьбы различных сил. Но столь же верно и другое: чем мощнее сопротивление, тем выше духовный подвиг; героическое противостояние злу и лжи возвышает не только личность мыслителя, но и само его творчество. И при всех возможных оговорках нет сомнения, что русская мысль, развивавшаяся в труднейших условиях на родине, превосходит любые достижения ее эмигрантского «ответвления». Наиболее выдающиеся изгнанники признавали это. Так, живший в Париже С.Н. Булгаков написал в 1943 году о священнике П.А. Флоренском: «Не умею передать словами то чувство Родины, России, великой и могучей в судьбах своих, при всех грехах и падениях, но и в испытаниях своей избранности, как оно жило в отце Павле. И, разумеется, это было не случайно, что он не выехал за границу… Можно сказать, что жизнь ему как бы предлагала выбор между Соловками и Парижем, но он избрал Родину, хотя то были и Соловки, он восхотел до конца разделить судьбу со своим народом… и сам он и судьба его есть слава и величие России».

Это уместно отнести и к В.И. Вернадскому (который, прожив после революции около четырех лет в Париже, в начале 1926 года вернулся на Родину), и к А.Ф. Лосеву, А.Л. Чижевскому, М.М. Бахтину. [269]

Стоит сообщить, что труды М.М. Бахтина (1895–1975) начиная с 1960-х годов были переведены на все основные языки, и с середины 1980-х годов в мире издается за год в среднем десяток книг и более сотни статей, посвященных изучению наследия этого мыслителя, чей творческий путь начался в 1919 году. Он общепризнан ныне одним из немногих крупнейших мыслителей XX столетия и безусловно крупнейшим представителем философии культуры. И уже одного этого факта достаточно, чтобы понять: только невежды или клеветники могут заявлять о прекращении развития творческой мысли в России после 1917 года!

У названных мыслителей старших поколений, естественно, были и есть родившиеся позднее продолжатели. Назову здесь имена трех, увы, ушедших из жизни: Л.Н. Гумилев (1912–1992), Н.И. Толстой (1923–1996), А.В. Михайлов (1939–1995).

Как уже сказано, деятельность русских мыслителей в революционную эпоху была нераздельно связана со смертельной опасностью. Ныне по сохранившимся документам установлено, что и Флоренский, и Лосев были обвинены в «национализме», «шовинизме», «фашизме» и т. д., а в те времена подобные обвинения означали по меньшей мере концлагерь. [270]В действительности эти мыслители были просто верными сынами России. И Лосев даже после своего «осуждения» дерзал писать (цитируемые слова были опубликованы лишь в наше время) о самом имени «Россия»: «Сколько связано с этим именем всякого недоброжелательства, даже злобы, хуления, ненависти… Водворились презрительные клички: «квасной патриотизм», «ура-патриотизм»… и пр., и пр. Это культурно-социальное вырождение шло рука об руку с философским слабоумием… По адресу Родины стояла в воздухе та же самая матерщина, что и по адресу всякой матери в устах разложившейся и озлобленной шпаны».

Такая же «шпана» хозяйничает сегодня на телеэкранах и в преобладающей части газет, и быть истинными последователями великих русских мыслителей небезопасно и в наше время. И, между прочим, не только потому, что современная телешпана с ненавистью клеймит этих последователей сконструированным ею малограмотным выражением «национал-патриоты»; мысль Флоренского и Лосева не совместима с пропагандой нынешних мародеров и с точки зрения социально-политических, и, шире, историософских основ.

Флоренский писал незадолго до гибели: «Капитализм – явление, ведущее в конечном счете к смерти… Политическая свобода масс в государствах с представительным правлением есть обман и самообман масс… представительное правление ведет к господству случайных групп и всеобщей продажности; пресса – ко лжи; судопроизводство – к инсценировке правосудия и т. д., и т. д. Вся жизнь цивилизованного общества стала внутренним противоречием, потому что разложились и выдохлись те представления, те устои, на которых строилась эта жизнь. Очевидности этого общего положения вещей не могут уничтожить многочисленные и нередко блестящие успехи современной цивилизации. Напротив, внимательный анализ всегда показывает, что они в особенности разрушительно-активны».