Русский Newsweek №36 (303), 30 августа - 5 сентября

Ответ на вопрос о перспективах комбината мог быть в концепции Минприроды, но его там нет. Авторы документа считают, что основной загрязнитель Байкала вообще не ЦБК, а столица Бурятии Улан-Удэ, где очистные сооружения не справляются с отходами коммунального хозяйства. Это не так, убежден Важенков, 86% вредных веществ, попадающих в Байкал, выбрасывает комбинат. Однако к этим цифрам скептически относится академик Михаил Грачев, возглавляющий Лимнологический институт Сибирского отделения РАН, где изучают озера. «В каких единицах они вообще этот вред меряют? В килограммах?»—сердится Грачев. «Комбинат по сравнению с Байкалом очень маленький. Если все человечество утопить в Байкале, вода поднимется на сантиметр»,—доступно объясняет академик.

В следующем году ученым и активистам-экологам ничего не помешает спорить о причинах загрязнения Байкала—государственная программа охраны озера действовать не будет. Ни президенту Медведеву, который поручил написать ФЦП, ни премьеру Путину, который однажды уже «спас» Байкал от нефтяной трубы «Транснефти», пока не удалось набрать очков на защите уникальной природы. Во всей этой ситуации выиграл, пожалуй, лишь Олег Дерипаска: за время остановки комбината он от него избавился, продав контрольный пакет акций компании «Континентальинвест» своего партнера Николая Макарова.

Елизавета Маетная

Икра, УБОП, прокуратура и преступные группировки: Newsweek разбирался в беспрецедентном деле главы астраханского УБОП Рината Салехова.

«ИМН, на выход!»—47-летнего бывшего начальника астраханского УБОП полковника Рината Салехова по-другому уже давно не называют. ИМН—«исключительная мера наказания», так на зоне обращаются к «смертникам», т. е. осужденным к пожизненному заключению. Тусклая лампочка светит в лицо круглые сутки, в углу красным огоньком жужжит камера. Здесь не бывает солнца и свежего воздуха, зато полно крыс и тараканов. В одиночке астраханского СИЗО «Белый лебедь» в ожидании приговора Ринат Салехов провел два с половиной года—по европейской конвенции, столь долгая изоляция от общества до решения суда приравнивается к пыткам.

Салехова обвинили в создании банды, в которую входили его подчиненные по УБОП, представители конкурирующих преступных группировок и даже директор крупного завода—всего на скамье подсудимых оказались десять человек. По версии следствия, именно «банда Салехова» стояла за вымогательствами и самыми громкими заказными убийствами, совершенными в Астрахани с 2003 по 2007 год. На другой скамье—потерпевших—оказались люди, чьи фамилии до сих пор у большинства местных жителей вызывают ужас.

Дело слушала в областном суде коллегия присяжных. От половины обвинений—в том числе от создания банды—государственные обвинители отказались еще на стадии судебных прений за недоказанностью. Но и тех, что остались, хватило с лихвой—в июне присяжные единогласно признали Салехова виновным в организации убийств. Приговор—пожизненное заключение.

Дело Салехова стало беспрецедентным. Еще ни разу на скамье подсудимых не оказывался руководитель одного из самых эффективных подразделений по борьбе с организованной преступностью. Еще ни разу не было такого количества жалоб на нарушение закона от фигурантов этого дела—их счет идет уже на сотни. Сейчас адвокаты осужденных добиваются отмены приговора в Верховном суде и нового рассмотрения дела—в другом регионе России.

После оглашения вердикта по городу поползли слухи, что Салехов не выдержал позора и повесился в камере. «Если со мной что-нибудь случится, если я вдруг наложу на себя руки, знайте, что я этого не совершал. Я буду до последнего отстаивать свое честное имя. Я виноват лишь в том, что работал в УБОП»,—написал он президенту Медведеву.

Парни со знаком плюс

Работа с агентурой, внедрение в преступные группировки, пресечение работорговли и наркотрафика—РУБОП был чем-то вроде американского ФБР. РУБОП подчинялся напрямую министру—тогда МВД возглавлял Владимир Рушайло. С них не требовали статистику, с них спрашивали результат—остановить кровавые разборки. «Такую работу делать в белых перчатках было невозможно, это понимали все. Но, в отличие от бандитов, это были наши парни, со знаком плюс»,—говорит бывший высокопоставленный сотрудник УБОП. В руководстве МВД сквозь пальцы смотрели на то, что почти у всех этих парней был свой бизнес, а про московский УБОП говорили, что это лучшая «крыша». «Круче солнцевских только шаболовские»—была такая поговорка в конце 1990-х—начале 2000-х.

При министре Борисе Грызлове РУБОП реорганизовали в УБОП и подчинили местным начальникам ГУВД и УВД, включив их в общую милицейскую палочную систему. Это был приговор всей службе. Тогда же против борцов с оргпреступностью стали возбуждать уголовные дела: за превышение служебных полномочий, пытки, рейдерство. Убоповца Сергея Хаджикурбанова обвинили в убийстве журналистки Анны Политковской, его коллегу Вячеслава Душенко—в убийстве подводника Александра Пуманэ. Это были самые громкие процессы. Хаджикурбанова оправдали присяжные, но в мае этого года он был осужден на восемь лет за вымогательство. Душенко больше двух лет был в бегах, пока с него не сняли все обвинения.

В сентябре 2008 года УБОП окончательно расформировали—по официальным сообщениям, в глобальном плане с оргпреступностью было покончено, а заниматься «недобитками» поручили уголовному розыску. Но контекст был такой, что УБОП стал превращаться в неуправляемую группировку. Звучала и версия, что УБОП приговорили, чтобы отправить на пенсию одного из самых коррумпированных генералов МВД, которого было просто невозможно убрать по-другому.

Чикаго на Волге

Рината Салехова назначили главой астраханского УБОП в декабре 2002 года. Уже полгода, как в городе чуть ли не каждую неделю отстреливали лидеров различных группировок. В газетах писали, что Астрахань превратилась в Чикаго. Город поделили четыре мощные группировки: «Русский клуб», куда входили спортсмены, этническая «Татарский профсоюз», семейный клан Степановых и негласные хозяева города—группировка Асламбека Даташова, в которой состояли чеченцы и дагестанцы.

В 2003 году в Астрахани была зверски убита Румия Аскарова, хозяйка кафе «Камелия». Ее пытали утюгом и требовали 15 млн рублей. Муж погибшей пообещал вознаграждение за информацию об убийцах. Вскоре на него вышли «даташовские»: они предъявили видеокассету с подробным рассказом киллера и кое-какие пропавшие из дома вещи. Все это Аскаров отнес в УБОП. Оперативники узнали в «киллере» известного в городе сутенера—позже его нашли мертвым в степи—и предположили, что за убийством предпринимательницы стоят все те же даташовские: денег в доме они так и не нашли, но решили получить вознаграждение.