К Грот - Пушкинский Лицей

Другое дело, если бы еще, при помощи волшебной музы Пушкина, я мог (хотя на один день) из 81-летнего старика преобразиться в 18-тил-го юношу (как в 1818г., когда я был в Москве личным свидетелем и участником истинно-пасхальных восторгов всего народа при радостной вести о рождении возлюбленного нашего Монарха - Освободителя), - о! тогда я поспешил бы под живыми впечатлениями рассказать всю лицейскую жизнь нашего друга:

Как Пушкин привезя с собою из Москвы огромный запас любимой им тогда французской литературы, начал - ребяческую охоту свою - писать одни французские стихи - переводить мало-помалу на чисто-русскую, очищенную им самим почву. Затем, едва познакомившись с юною своею музою, как сам поощрял и других товарищей своих писать: русские басни (Яковлева), русские эпиграммы (Илличевского), терпеливо выслушивал тяжеловесные стихи гекзаметрами (б. Дельвига), и снисходительно улыбался Клоп-штокским (!) стихам неуклюжего нашего Кюхельбекера и т. п.

Сам же поэт наш, удаляясь нередко в уединенные залы Лицея или в тенистые аллеи сада, грозно насупя брови и губы, с искусанным от досады пером во рту, как бы усиленно (!) боролся иногда с прихотливою кокеткою-музою, а между тем, мы все видели и слышали потом, как всегда легкий стих его вылетал подобно "пуху из уст Эола"1

Вообще, несмотря на пылкую, африканскую природу, Пушкин сумел приобрести всеобщую любовь своих товарищей и уважение наставников, исключая - быть может - математика и немца, у коих он не очень охотно учился.

Если все эти сведения, о коих впрочем много уже было и писано и печатано, могут быть интересны, хотя для некоторых еще из почитателей великого нашего поэта, то я очень буду рад, что не

124

вольное мое отсутствие от предстоящего торжества останется не без всякого следа и с моей стороны.

Примите, Милостивый Государь, уверение в глубоком моем к Вам уважении

Сергей Комовский1.

Костенский - Вольховскому2

19 Октября 1830 г.

Любезнейший Владимир Дмитриевич!

Потрудитесь благодарить Гг. моих товарищей за сделанное мне приглашение: оно для меня лестно тем более, что этим самым показывает, что любовь товарищей первого выпуска пылает все так же и в 1830 году, как и в 1811-м. - Но мне к крайнему сожалению нельзя быть участником вашего веселия, я страдаю горлом вот уже четыре недели, ничего не могу ни есть, ни пить.

Поверь мне, любезнейший Владимир Дмитриевич, что это истинная правда. Повеселитесь, господа, и без меня, а за здоровье больного хоть рюмку.

Вам преданный К. Костенский.

Вольховский - Яковлеву3

17 октября 1833, Тифлис.

Любезный Михаил Лукьяныч, вероятно, получил ты давно ответ на первое твое послание. Вместе же со вторым дошли мне и законы Ваши. Хвала Вам и честь за обширный труд Ваш, но бо

1 С Д. Комовский скончался вскоре по открытии памятника, а именно 8 июля того же года

: О Конст. Дм. Костенском мы знаем только, что он вышел из Лицея с чином X кл. и поступил на службу в Министерство Финансов. Он скончался очень скоро после этого письма, в конце 1830 г Почему-то бар. Корф в своем известном перечне с характеристикой товарищей {в Дневнике) опустил Костенского, равно как и А. И. Мартынова, - Эта записочка была напечатана мною в статье "Празднование лицейских годовщин", стр. 12.

3 Влад. Дм Вольховский, в Лицее прозванный "Sapientia" и "Суворочка", получивший 1-ую золотую медаль и блестяще начавший свою военную карьеру, но рано

125

юсь, исправно ли у вас переплетают, ибо в моем экземпляре в томе XIV, Свода Уставов благочиния, части V-й, книги 1-й, главы 1-й недостает страниц 3-й и 4-й, т. е. половины 6 и вполне параграфов 7, 8, 9, 10, 11, 12 и 13, кроме примечания к последнему, помещенному на странице 5-й. И так, для чести твоей, как знаменитого начальника Высокой Законотворящей Типографии, прошу выслать мне печатные означенные две страницы, а то весь экземпляр по почте отправлю с просьбою на Высочайшее имя в Правительствующий Сенат, и тогда ты, если не будешь за искажение законов достойно казнен, то, по крайней мере, подвергнешься уплате всех издержек тяжбы с процентами и рекам-биями. Впрочем, за оказываемое мною ныне снисхождение тебе следовало бы доставить мне безденежно оглавление законов, без коего трудно рыться в оных для справок. Кажется, у Вас вышло что-то похожее; если же необходимо, то вышлю и деньги.

По записке г. Карузи в Канцелярию Главноуправляющего в Грузии нет никакого делопроизводства, но только известно, что вообще наше начальство противится отмежеванию в частное владение разных земель, нужных для общественных надобностей, между прочим, и для наделения кочующих народов. Рад бы содействовать к побуждению начальника Кавказской области дать г. Карузе благоприятный ответ, но он человек неприступный и всякое ходатайство бесполезно для изменения единожды изъявленного им мнения, если не будет опровергнута справедливость онаго. Если г. Карузе будет отказана земля, то полагаю, что г. Министр Финансов найдет справедливым вознаградить сделанные им издержки на отмежевание.

Поздравь Корнилова с вступлением в законный брак: дай Бог

ее кончивший (рол. 1798 г. в Москве, умер в 1841, в своей Харьков, дер., Изюмск. уезда), один из наиболее выдававшихся по уму, способностям и особенно характеру - товарищей Пушкина, хорошо известен в литературе лицейской старины. Очерк его биографии и характеристика были сообщены уж не раз, и потому повторять их здесь было бы излишне, и я ограничусь указанием на эти источники. Еще в 1844 г. вышла в Харькове брошюра "О жизни генерал-майора Вольховского" (без имени автора), принадлежащая перу его товарища и шурина Ив. Вас. Малиновского. Этот материал - для времени Лицея дополнен б. М. А. Корфом (Записка Корфа в книге Грота, стр. 52-53 и Дневник его, Русск. Стар. 1904, июнь, стр. 552-53) и Я. К. Гротом (его книга, стр. 71-73). См. также письмо Вольховского к Пушкину (там же, стр. 175). Срв. еще изд. Соч. Пушкина, под рел. Венгерова I, стр. 134-136, а также в моих статьях "Из лицейской старины" (Истор. Вести. 1905, июль и авг.) и "Празднование лицейских годовщин" и проч. - Настоящее письмо не было напечатано.

126

ему счастия. Уведомь, когда до тебя дойдет очередь. Что же Сте-вен все не решается -а пора бы. Ты, я думаю, не позабыл, что Федернельке наш считался недоделанным: нимфы заморские не докончили ли его? Не изменил ли он N...? а, впрочем без шуток обними его и скажи, что я серьезно горевал, когда у меня в 1831 г. пропал жандарм с бумагами, и при оных печать привезенная им мне из Сибири. Как бы он короткими пальцами своими подмахнул мне длинное послание, а есть что рассказать: да я думаю, ему попрежнему, на месте не сидится - все плыть хочется1.

Поклонись и другим нашим. Надеюсь, что ты бываешь у Модеста Андреевича. Малиновский им не нахвалится: а правду сказать и других скотов-братцев не ругает и напечатал мне препыш-ную им похвалу, не исключая даже Юдина, который успел заслужить опять титул друга его, только не мог ничего сказать о Мартынове и Бегребнице2, без слуху будто бы пропавших.