Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

Страх перед ихэтуанями во время восстания был так высок, что привел к отдельным убийствам китайцев и в некоторых других приграничных городах России.

Еще до окончательного подавления восстания ихэтуаней Цы Си поручила восстановление полностью разрушенной армии генералу Юань Шикаю, продемонстрировавшему наибольшее рвение в борьбе с восставшими. Затем он был назначен губернатором столичной провинции Чжили и командующим северной (Бэйянской) армией (одной из двух вооруженных по европейскому образцу армий Китая), власть над которой под его руководством полностью перешла от маньчжуров к китайцам.

Его усиление и, пусть осторожное, но все более очевидное вмешательство в политику встревожило Цы Си, и перед своей смертью в 1908 году она приказала уничтожить не только Гуансюя, но и Юань Шикая. Однако тот, верно понимая ситуацию, добровольно передал все свои посты регенту малолетнего императора Пу И и бежал в родную Хэнань, сохранив тем самым себе не только жизнь, но и возможность дальнейшей политической карьеры.

4.3.3. Затянувшаяся национально-освободительная революция: армия — источник власти

Винтовка рождает власть Мао Цзэдун

В 1910 году Япония аннексировала Корею, что вызвало шок в китайском обществе, воочию убедившемся в полном бессилии маньчжурской династии и ужаснувшемся аналогичной перспективой для всего Китая.

К тому моменту местная, китайская по национальности бюрократия практически освободилась от жесткого подчинения маньчжурской династии. Административная реформа 1906–1907 годов провалилась, а попытка переложить расходы по содержанию новых армий на провинции, предпринятая после смерти Цы Си, привела к тому, что войска южной (Наньянской) армии, а также спешно созданные «охранные войска» полностью перешли в реальное подчинение губернаторам провинций, став, по сути, независимыми от императорской власти.

В 1906–1908 годах власть подавила целую серию национально-освободительных восстаний, подготовленных революционерами Тунмэнхоя (Объединенного союза революционных организаций) в Центральном и Южном Китае. (Формирование революционных групп во многом было вызвано отменой в 1905 году традиционных императорских экзаменов на должности, что разрушило систему соподчиненности столичных и местных элит и вызвало массовый выезд отпрысков последних на учебу в развитые страны Запада и в Японию, где они ознакомились с идеями социализма).

Сычуаньское восстание сентября-октября 1911 года было с трудом, но подавлено цинскими войсками, — причем на сторону восставших, костяк которых составляли отряды тайных обществ, перешли посланные на их подавление части «новой армии».

Вспыхнувшее чуть позже (24 сентября) восстание в Учани подавлять оказалось уже фактически нечем. Характерно, что первоначально власти подавили отдельные выступления солдат и переловили революционеров, — после чего их смела сама армия, а возглавил восстание командир бригады «новых войск» Ли Юаньхун.

Затем начали восставать части Наньянской (второй «новой») армии, расположенные в других регионах, в результате провинции Хухань и Шэньси провозгласили независимость от Пекина. Колониальные державы отказали в помощи маньчжурам, которые в растерянности созвали в Пекине Верховную совещательную палату — своего рода «предварительный парламент». Однако она состояла из либералов-конституционалистов и потребовала срочного введения конституции и увольнения родственников императора с ключевых постов. А после резни в Ханькоу, устроенной после взятия этого ожесточенно сопротивлявшегося города 2 ноября еще верными маньчжурам частями Бэйянской (северной) армии, эта палата и вовсе перешла на сторону восставших, потребовав немедленного расследования событий и жестокого наказания виновных.

В этих условиях императорское правительство вело отчаянные переговоры с Юань Шикаем, требовавшим, по сути дела, всей полноты власти в обмен на подавление восстания. Генералу была нужна власть, а не справедливость; ради продления переговоров он даже приказал убить одного из командиров дивизий Бэйянской армии, переставших подчиняться маньчжурам. Он не отступал от своих требований, понимая, что время неумолимо работает на него.

Антиманьчжурские выступления ширились и поддерживались как частями Наньянской армии, так и властями провинций. Только с конца октября по 2 ноября императорским властям перестали подчиняться провинции Гуандун, Юннань, Цзянси, Аньхой; в Пекине это вызвало панику и массовое бегство: к началу ноября в Маньчжурию, «на историческую родину» бежало четверть миллиона маньчжурской знати и их обслуги.

В этих условиях императорский двор принял условия Юань Шикая, назначив его главой правительства и одновременно командующего в основном еще подчиняющейся маньчжурам Бэйянской армией. Характерно, что, получив официальное предложение императорского двора, Юань Шикай согласился не сразу, а лишь запросив согласия на это колониальных держав; правда, от Англии и США, не меньше маньчжуров надеявшихся, что он подавит антицинское восстание и восстановит колониальный порядок, согласие последовало практически мгновенно.

Между тем антиманьчжурское восстание нарастало. С 4 по 16 ноября 1911 года из подчинения Пекину вышли провинции Гуйчжоу, Цзянсу, Гуанси, Фуцзянь, Шаньдун, Фэнтянь, Цзилинь, Хэйлунцзян.

Получив всю полноту власти, Юань Шикай вывел из Пекина дворцовую гвардию, сделав императорский двор своим заложником, и начал торговаться с новыми республиканскими властями (состоящими, как правило, из либеральных представителей буржуазии и помещиков), складывающимися в провинциях, так же неспешно, как до того торговался с императорским двором. Эти переговоры перемежались спорадическими военными действиями против отдельных групп восставших, которыми Юань Шикай укреплял свою власть.

Его требования казались республиканцам чрезмерными, и для того, чтобы напугать его и сделать сговорчивей, собрание делегаций восставших провинций 29 декабря избрало временным, — до согласия Юань Шикая занять эту должность, — президентом Китайской республики руководителя Тунмэнхоя Сунь Ятсена, вернувшегося из эмиграции 26 декабря.

Реальной власти у «отца китайской демократии» не было, так как еще в 1907–1908 годах он во многом дискредитировал себя в революционной среде организацией целого ряда плохо подготовленных и потому не только жестоко, но и быстро подавленных восстаний, а в победоносных восстаниях 1911 года не принимал участия. Строго говоря, он был теоретиком китайской демократии, прихотливо объединявшим китайскую традицию с западной теорией, и именно в этом качестве оказывал на китайское общество огромное, но преимущественно идеологическое влияние.