Егений Рябцев - Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1

Проводница одного из вагонов, попросившая не называть ее фамилии, вспомнила, что боевики стреляли прицельно по милиционерам и окнам купе. После того, как несколько защитников поезда получили ранения, навстречу бандитам вышел Каласо Юсуп Дабиров. Он был безоружен, однако тут же его ранили в руку и в голову.

Как передал из Махачкалы корреспондент ИТАР-ТАСС Федор Завьялов, в интересах безопасности дагестанская милиция предлагала отменить рейсы поездов между Москвой и Махачкалой номер 81 и номер 82 до окончательной стабилизации обстановки в Чечне…»

Не на песочном замке построил свои размышления Сергей Подшебякин, политолог, кандидат исторических наук. Он понравился Москаленко своим взглядом, который изложил в региональном ростовском выпуске «Известия-Юг» 24 января в статье «Чечня: расписание на завтра»:

«На чеченской земле сегодня условный мир. Не падают бомбы, не взрываются снаряды. Бывшие боевики, переодевшись в цивильные костюмы, готовятся к выборам своего президента. Никто, казалось бы, не жаждет сегодня войны, от которой одинаково устали обе враждующие стороны. Но так ли это? Задумаемся на минутку, насколько прочны соглашения, ставшие основой хрупкого равновесия в соседнем с ним кавказском регионе?

Но прежде обратимся к истории, чтобы с помощью ее аналогии понять, что же произошло на чеченской земле, и, может быть, как-то просчитать будущее этой небольшой территории на задворках бывшей советской империи. Да, российская войсковая операция в Чечне на прямую продемонстрировала кризис великоимперского мышления, нарастающий дилетантизм военных, некомпетентность правительства, выказавшего прямое непонимание, что такое государственность России в новых условиях.

Между тем… Ошибки президента Ельцина в решении чеченского вопроса далеко не оригинальны. Этих ошибок, к сожалению, не избежали и президент Франции генерал де Голль, значительно позднее, чем предполагалось, предоставивший Алжиру государственную независимость, и президенты Никсон и Джонсон, развязавшие широкомасштабную интервенцию против Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. Ключ к пониманию подобных ситуаций один и тот же: никогда нельзя не учитывать, что национально-освободительные войны, пользующиеся широкой зарубежной поддержкой, гарантируют провал любого массированного военного вторжения имперских войн. И за подобные провалы приходится расплачиваться огромными потерями в армии и среди мирного населения, трудновосполнимыми материальными потерями, укреплением на долгие годы антагонизма между народами.

Нынешняя российская власть, вероятно, слабо ориентировалась в геополитике. Ею, в частности, не был достаточно просчитан мусульманский фактор развития современного мира. Хочется нам того или нет, но нефтеносные источники плюс идеология мусульманского фундаментализма — это серьезные и значимые компоненты сегодняшней цивилизации. И сбрасывать их со счетов никак нельзя. В двадцать первом веке мусульманское государство — это принципиально новый качественный фактор. Это прекрасно понимают Соединенные Штаты Америки. Это стремятся понять Китай и Объединенная Европа. Лишь российские современные полито-аналитики как бы застыли в бессмысленном созерцании недавнего прошлого…»

— Ислам берет верх, — промолвил Москаленко.

— В мире теперь всё будет как на пороховой бочке, — обронила Пройдисвет.

— Еще появятся террористы-смертники, — заявил Иван Михайлович. — Афганистан и Чечня земному шару принесут много бед. Вот что пишут политиканы по этому поводу: « — Позволим себе спроецировать возможное будущее развитие событий в Чечне. Ряд стабильных факторов (независимо оттого, нравится это Москве или не нравится) продолжит работать и будет сохранять свое влияние в самом ближайшем будущем. Среди этих факторов — этническое отчуждение абсолютного большинства чеченцев и россиян, прямые агрессивные акции которых вызвали неизбежный рост национального самосознания. Ситуация тем более обостряется с учетом того, что на территории Чечни находится не менее 100 тысяч хорошо вооруженных боевиков, которые имеют опыт ведения современной войны, современное вооружение и не имеют, увы, другого экономического способа существования. Проблема безработицы, бывшая изначально значимой для горских народов, в современных условиях только еще больше обострилась.

Действуя в совокупности, эти и другие факторы приводят к тому, что единственным способом выжить для небольшой страны становится превращение в удобный форпост для международной торговли оружием, наркотиками, в пристанище вооруженных элементов, словом — в центре постоянного напряжения для Российского государства и других европейских государств в осязаемом будущем.

Попытка господина Гульдемана и компании заменить чеченский бешмет на европейский костюм вряд ли имеет перспективы. Тут работает совершенно другой менталитет, находящий закономерное отражение в самоуверенных заявлениях Салмана Радуева и Шамиля Басаева, и бессилие государственной власти защитить своих граждан от терроризма. Сегодня можно с уверенностью сказать: в независимости от итогов выборов, Чечня — это утеря геополитических интересов России на Кавказе. Чечня — это фактор дестабилизации российских границ на ближайшие десятилетие. И самый главный в этой связи вопрос: почему те, кто принимал решения, позволившие чеченскому «нарыву» прорваться, не несут за это ответственность? И сколько еще примитивная групповщина в руководстве политическими процессами будет подменять у нас искреннее радение за государственные российские интересы».

Журналисты гибли, захватывались в плен, кое-кто получил ранение или отделался легким испугом. Высокую оценку их статьи, репортажи, фильмы получили в общественности. Редактору отдела по чрезвычайным ситуациям Валерий Яков удостоился профессиональной премии Союза журналистов России за цикл репортажей из Чечни, за принципиальность, профессионализм и мужество, с которыми репортер выступал против войны. Награду журналисту вручил лидер движения Демократический выбор России Егор Гайдар.

В Ростове-на-Дону на празднике прессы премию «Мастер эфира-96» вручил председатель областной организации Союза журналистов России, профессор Евгений Корнилов журналисту Сергею Слепцову за телефильм «Чеченская петля».

Под градом пуль репортеры отражали свое время, выражали свою философию, фотокадры отнимали у времени молниеносный, готовый исчезнуть миг.

Вот так, допустим, литературный сотрудник донской газеты «Наше время» Ирина Хансиварова скрупулезно подсчитала «мины» замедленного действия:

«214 погибших, более 20 пропавших без вести, сотни земляков оставшихся без жилья, — таков итог войны в Чечне для Ростовской области.