Егений Рябцев - Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1

7. О нефти, что перегоняли, и впредь намерены перегонять через территорию Чечни, пока переговоры не ведутся. Но уверен, что Россия должна сполна платить нам за транзит».

И не давая Вахаеву передышки на ответ, сразу же Москаленко продолжил чтение горячего заявления Басаева, опубликованного в «Вечернем Ростове»:

«Шамиль Басаев, проигравший президентский выборы в Чечне Аслану Масхадову, заявил позавчера в газете «Аш-Шарк аль-Аусат», что «не будет работать в группе Масхадова». Нового президента, по словам неудачливого соперника, «окружает шайка бандитов».

Басаев объяснил свое поражение на выборах тем, что симпатизирующая ему молодежь «не успела проголосовать, уступая место старикам у избирательных урн».

Главарь террористов, возглавивший бандитскую вылазку в Буденновске, не скупился на угрозы в адрес России и заявил, что готов «оказать помощь в борьбе за независимость любому народу на Северном Кавказе».

— Я чеченец. И бесконечно верю признанным лидерам, — резко отрубил Вахаев. — На президентских выборах 27 января 1997 года победил Масхадов. Он заявил, что не является таким компромиссным человеком, которым его считает Москва. Масхадов будет добиваться международного признания независимой Чечни. Он исключил возможность того, что будет представлен в Совете федерации Федерального Собрания России. Вот это настоящий народный чеченский президент! Я за ним пойду в огонь и воду…

Друзья говорили долго, когда под домом зашуршала метла дворника, возвещая утро нового рабочего дня…

— В добрый час, Аслан Масхадов! Утихомирь Чечню! — Иван Михайлович разинул беззубый рот гостю — не то весело, не то с болью, не поймешь…

Не ведал ветеран, что через годы Масхадов, Басаев и араб Хаттаб ввяжутся во вторую войну, вторгшись в границы Дагестана… Не хотели они мира на Кавказе…

Денька через два после свидания с чеченцем Бахаевым, которого Игорь удачно по своим милицейским каналам переправил в Чечню, Иван Михайлович снова пребывал в жалком, унылом расположением духа. Старался убедить себя, что не стоит принимать за чистую монету «догматиков». Но успокоиться он не мог. Сел, распахнул окошко. Вечер тихий, меланхоличный. По двору с шапкой в руке казаковал какой-то мальчуган. Веселый, озорной… Его-то, вероятно, никакая серятина не посещала. Играл пацаненок забавно… «Эх, мне бы нырнуть в младенчество…» — Москаленко тоскливо улыбнулся. Лег грудью на подоконник.

— Ваня, ты пенсию вчера получил? — за спиной выросла сухощавая фигура жены.

— Пятый месяц не дают, — удивился муж.

— Признаться боюсь, и мне тоже. Я тебе подкидываю монету из запасов и… скрываю это, — призналась Лидия Игнатьевна.

— Неужто, роднехонькая, совсем обедняла?

— Обедняла.

— А «заначки» зачем спрятала за книгами в шкафу? Миллиончик, кажись, на черный день припасла, да на сберкнижке кое-что завалялось. Не подохнем, — успокоил ее Иван Михайлович.

— Так-то «припрятки»… Подумать только разорили казну настолько, что Чубайс вымолил у Международного валютного фонда деньжат для выплаты пенсии, зарплат. В долги мы влезли, детям и внукам расплачиваться пристало… А вот в Англии на выборах победили лейбористы, те же самые коммунисты, рабочие, профсоюзы. Скинули лордов, консерваторов-капиталистов с трона… Там тоже буржуи нахватали добра… Может мы дотащимся в нищете до таких перемен?

И Лидии Игнатьевне было не спокойно, хотя сама осознавала идиотизм материального дефицита. Взяла тря-почку и, как не однажды уже, перетерла все книги, стулья, окна. Пыталась себя чем-то занять…

Стараясь войти в привычный образ «читабельного» человека, Иван Михайлович взял газету, когда стало совсем невмоготу глазеть во двор, такая тоска и печаль навалились. Перелистнул одну страницу, посмотрел потом другую… Наверно, все до единой строчки прочитал… Погрому такой умный, знающий он человек по чеченским проблемам, любого мог за пояс задвинуть и не моргнуть глазом.

Разве не интересно почитать Москаленко, кто виновники переполоха Александра Лебедя? Интервью генерал дал газете «Известия» подзаголовком «Мне надоел хаос в России».

На традиционный вопрос Юрия Коваленко: «Как вам удалось достичь мира в Чечне?», он с гордостью ответил:

— У меня есть определенный опыт прекращения конфликтов в Баку, в Тбилиси и особенно в Молдавии… Война в Чечне, которая унесла жизни как минимум 80 тысяч людей, не говоря об огромном материальном и моральном ущербе, является прежде всего урегулированием мафиозных счетов на государственном уровне. Вот почему я действовал в двух направлениях: под столом, где я раздавил финансовые структуры, показав тем, кто извлекал прибыль из войны, что мир принес больше выгоды. И над столом, сделав ставку на нескольких бывших офицеров советской армии, по национальности чеченцев, которые знают, что такое честь. Впервые они имели дело с собеседником, способным сдержать слово, который хотел порушить конфликт, а не сляпать коньюктурное соглашение…».

Москаленко всегда был на стороне Лебедя. Хотя считал, если бы он сел в упряжку с Примаковым, Лужковым, цены ему не было.

Наконец-то радио сообщило точные результаты избирательной финишной прямой в Чечне:

«Центризбирком объявил официальные результаты президентских выборов. 59,3 процентов голосов избирателей отдано за Аслана Масхадова. 23,5 процента набрал Шамиль Басаев и 10,1 процент — Зелимхан Яндарбиев.

Инаугурация утвердит в должности Аслана Масхадова 12 февраля.»

«Разумно выразил свои мысли председатель Совета Федерации Егор Строев, что не надо чеченский конфликт «рассматривать с точки зрения, кто выиграл, а кто проиграл», — размышлял Иван Михайлович. — Пришвартуемся ли к мирному берегу? Вот в чем вопрос…»

Москаленко негромко засмеялся — над своим бессилием, наверно, да над удаленностью и огромностью своих желаний…

Иван Михайлович ерзал в кресле, хотел встать, но только уперся руками в подлокотники и сидел так, оттопырив локти.

Но вдруг громкий трезвон за дверью сотряс его, как разряд электричества. Он зашаркал к двери, звякнул цепочкой, щелкнул замком, и в широко открывшейся двери увидел группу мужчин. Сын Игорь кивком головы представил гостей:

— Батя, это мой шеф, полковник Кирилл Григорьевич Курдюмов, коллега Юрий Владимирович Рожков.

— Помню, помню, знаю, знаю, — пожал каждому руку старик. — Раздевайтесь, вот вешалка.

Г ости гомонили, шутили. Говорили, что дед отменно выглядит, как лихой казак.

— Пожалуйте дальше, — пригласил он. Лидия Игнатьевна сразу засуетилась, стала подавать на стол различные закуски, напитки.

— Принеси-ка петровскую крепкую, Игорь, — привстал отец.