Егений Рябцев - Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1

Чтение газет было монотонным. Глаза Наталии медленно закрывались…

— Задремала? — ласково спросил Игорь, осторожно трогая Наташу за плечо. Я не хочу дальше читать, вдруг ты хочешь спать!

— Стоп! — махнула рукой жена. — Давай лучше новости послушаем.

… В это время дикторы радио «Россия» стали передавать многочасовой обзор чеченского бедлама. Наташе и Игорю показалось, что в квартиру хлынул скрежет льда на речке Аргун, грохот орудий, хриплые голоса командиров и солдат: «Вперед, братва!.. Огонь!», стоны раненых, русских и чеченцев, рев моторов… Им вдруг вспомнилась (по отзывам отцов) война в сорок первом. Брест, Киев, Минск, Севастополь, Сталинград, Курская дуга, Будапешт, Берлин… Там наши войска пали смертью храбрых в борьбе с фашизмом. Ав этом адском прожорливом брюхе… За что проглочены люди чудовищем — военным циклопом?.. За какую идею? Судачат, вроде бы слетели головы с буйных плеч за… единство и целостность государства. Но все же гложет душу россиянина сомнения. А дети, старики, женщины, не бравшие в руки винтовок, за что погибли?

Дикторы зачитали письмо в редакцию газеты «Приазовский край», написанное Людмилой Клинковой из города Палассовска: «Дорогие ребята, я простая девчонка, которая болеет за вас всей душой. Я знаю, как трудно сейчас вашим близким и родным. Вы ведь такие молодые. Не надо идти под пули, не подумав ни о чем. Когда я смотрю телевизор или слышу что-нибудь о Чечне, то у меня на глазах появляются слезы. Мне так жалко вас, ведь так глупо все получилось.

Я родилась в Волгоградской области, Палассовский район, в селе Савинка. Может быть, кто-то из вас тоже оттуда. Прожила 15 лет там и знаю многих. Мне сейчас 20 лет, как раз в таком возрасте приходят из армии парни. Так вот, 25.01.95 года привезли в цинковом гробу из Чечни Лесь Сережу. Я не хочу, чтобы с вами получилось так, как с ним. Так что, ребята, будьте внимательны и осторожны, берегите себя. Никогда не болейте, не думайте о плохом, а только о хорошем, не предавайте себя и свою маму.

Как хочется, чтобы все это закончилось, чтобы вы все вернулись домой крепкими и здоровыми. А те ребята, которые сейчас находятся в госпиталях, пусть поскорее выздоравливают. Если кто-то захочет поделиться чем-либо со мной, пусть напишет мне. Мне будет очень приятно получать от вас какую-нибудь весточку. Конечно, я понимаю вашу обстановку, но мне очень хочется от вас, как вы там и что с вами».

Огласив письмо Клинковой слушателям, радиокомментатор извлек из собственных мозговых извилин далекую быль: «Мол, на той войне, Отечественной, священной, народной, кто-то из офицеров не то в шутку, не то всерьез обронил:

— Словами броню не прошибешь…

Командующий повернулся к остряку, стал строгим:

— Печатное слово, письма матери, жены, подруги равняю с танками и пушками. Они придают нам силы, поднимают бойцовский дух…»

И диктор начал читать строки из послания Надежды Пруденковой, адресованной парням, воюющим в Чечне:

«Здравствуй, солдат!

Меня зовут Надеждой. Я пишу из глубинки, из деревни, куда занесла меня судьба. Мне всего 16 лет, но я знаю, что такое война. Я была в Афгане с папой, когда мне было четыре года. Воспоминания детства настолько острые, что и сейчас многое помню до мельчайших подробностей. Танки, автоматы, стрельба, ужас, смерть. Правда, тогда мало, что понимала. Понимание пришло позднее, когда я стала взрослой.

Только сегодня в полной мере осознаю, как тяжело было моей маме потерять отца. На него пришла похорон-ка из Афгана через год после нашего отъезда в Союз. А потом еще тяжелее потерять сына, моего брата, который, как и отец, погиб в Афгане.

Вот почему, собственно, я и пишу тебе, дорогой солдат. Хочу предостеречь тебя от всех неприятностей. Хочу, чтобы ты был храбрым, мужественным, сильным духом, твердо знал и верил: то, что там делаешь, нужно нашей стране, нам всем.

У меня всегда было особое, трепетное отношение к военным. Эти люди, олицетворяющие истинного мужчину, российскую элиту. На них всегда можно положиться. Они не подведут.

Желаю тебе, дорогой солдат, пройдя все испытания, живым и здоровым вернуться домой, где тебя ждут родные, любимая девушка. Если девушки нет, считай ею меня. Ведь я Надежда. Пока у человека есть надежда — он живет!

Если хочешь, напиши мне. Я обязательно отвечу».

— Наталочка, о бойне в Чечне скорбит подпольная радиостанция… Горцы, наверное… Рубль за сто даю… — наклонился к ее лицу Игорь.

— Факты убийственные. Правдивые. Искренние. Журналисты излагали достоверные события, брали интервью у политиков, военных, простых смертных. Видно, шуровали передачи из гор Северного Кавказа. Почему же их не глушили? — размышляла Наташа, а затем ласково спросила у мужа:

— Давай, Игорюша, еще послушаем? Жуть, как интересно и мерзко!..

Он оледенело молчал… Наташа тихонько бузила:

— Игорь, мы как зэки в лагере, скопищем легли на военные нары… Мир захлебнулся в фальши. Может, кремлевцам посоветовать решить кроссворд: сдать оружие в Чечне с помощью выкупа? Ты как считаешь?

— Профукали Чечню… А демонизм Дудаева — фикция… Он не уберег чеченцев от лишений и утрат. Да и раньше стоило бы провести регистрацию имеющегося стрелкового оружия… Нам, жертвам краха и военной аферы, судьбой дано только так гарантировать от возможных акций кровной мести… Скотохолопов — детей простолюдинов — толкнули в Чечню… И им отомстят, а не сосункам, у которых отцы бизнесмены, — возмутился Игорь. — Они отмазали от армии в военкоматах своих недорослей…

…Наташа присела на стуле, неподвижно смотря в синее пространство за окном, заполненное детьми, стариками, потом медленно и отчетливо сказала:

— Смерть никого не щадит!

По двору гонялись две влюбленные псины… Баклуши били старухи. Судачили, «мыли» кости окружающему громокипящему миру. Доминошники наяривали в «козла». Мальчики как конные наездники взгромоздились на каменные заборы. Девочки убаюкивали в песочницах-кроватках нарядных кукол.

— Что ж, мы буйно помешались… — сказал Игорь многозначительно. — Вот и схлопотали в Чечне и бесчестие, и ложь, и отвагу, и героизм.

Муж обмяк, словно резиновая игрушка, из которой выпустили воздух. Он медленно заговорил: — Стыдно за чеченских «рекрутов»… Как и «афганцы» они кололи себе вены, попадали в стаю «травников»… Сатанели, бичевали… Психбольные ребятушки, напились пакостной крови…

… Пропущенный через сито динамика голос диктора вновь звучал напряженно: «В еженедельной газете «Аргументы и факты» командующий 14-ой армией в Тирасполе генерал-лейтенант, уроженец Новочеркасска Александр Лебедь находился под перекрестным огнем вопросов старшины 1-й статьи запаса И. Маржаретто и рядового запаса В. Петрушкина: